Маркейл не хотелось шевелиться. Ей нравилась тяжесть тела Куина, но еще больше то, что он так и остался в ней.

Те несколько раз, когда у них была близость с Рори, все происходило быстро, хотя безболезненно, но и без удовольствия. Однако воспоминания не омрачили того, что случилось сейчас.

— Ты себя чувствуешь хорошо? — спросил Куин.

Она кивнула и провела ступней по его ноге. Ей хотелось снова и снова дотрагиваться до него.

Его тело было настолько великолепно, что она не могла наглядеться на эти широченные плечи, мускулистые руки. Рельефная грудная клетка, узкая талия, литые ягодицы, мощные бедра — он был само совершенство.

— Я же не сделал тебе больно, да?

Она услышала беспокойство в его голосе и легко чмокнула в щеку.

— Да, Куин Маклауд, не сделал. Ты сделал единственное: мне сейчас так хорошо, что даже шевелиться не хочется.

Он хмыкнул.

— Правда?

— Правда. Скажи-ка мне вот что.

— Что угодно.

— То, что было с нами сейчас — это нормально?

Куин заколебался, и ей стало страшно — вдруг он не ответит или ей не понравится то, что она услышит.

— Нет, это не нормально. Мужчина всегда получает удовольствие, женщина — нет. Чтобы ей стало хорошо, мужчина должен постараться.

Так она и думала! Рори не очень-то заботился, чтобы доставить ей удовольствие.

— Тогда я рада, что у нас это с тобой получилось.

— Я тоже рад…

Куин вышел из нее и перевернулся на спину, увлекая ее за собой. Она с удовольствием прилегла на его плече. В этом было какое-то особое доверие, которого ей еще не доводилось испытывать.

— О чем ты думаешь? — спросила Маркейл.

Куин вздохнул.

— О моем клане, о дне, когда их всех убили.

Маркейл положила руку на его грудь, туда, где билось сердце. Ей захотелось, чтобы магия подействовала сразу же и ей удалось вобрать его боль в себя.

— Время не залечило раны?

— Нет. До сих пор ощущаю запах разложения и сгоревшей плоти. Надеюсь, тебе никогда не доведется узнать его.

— Если Дейрдре возьмет верх, каждый узнает, что это такое.

— Ты знаешь, что я запомнил лучше всего из того дня? — сказал он. — Тишину. В замке Маклаудов всегда было полным-полно людей. Разговоры, еще там упражнялись Воители, смеялись дети, кузнецы ковали железо, домашняя скотина подавала голоса. Очень много звуков…

Маркейл поцеловала его в плечо.

— Не могу представить.

— Первое, что я услышал, — крик воронья. И сразу понял, что вороны повсюду.

— В легендах ничего не говорилось о том, что вы сделали с телами. Предали земле?

Он накрутил на палец прядь ее волос.

— Мы так и собирались поступить, но их было слишком много. Пришлось все сжечь.

— Ты говорил, что потом вы вернулись в замок.

— Двести пятьдесят лет мы прожили в замке, в котором родились. И решили не восстанавливать его, чтобы никто не догадался, что мы поселились там. Люди боялись того, что произошло с нашим кланом, и держались от замка подальше.

Приподнявшись на локте, Маркейл заглянула ему в лицо, убрала светло-каштановый локон с его лба.

— У тебя была тяжелая жизнь.

— Нет. — Он покачал головой. — Это был ад, но другим порой приходится еще тяжелее. Я понял это, когда попал сюда. Жалко, что ты не видела замок до его разрушения. Он был просто великолепен.

— Покажешь мне его?

В ответ Куин усмехнулся.

— О да, не сомневайся. У Лукана есть дар превращать дерево во все, что ему захочется. Он соорудит нам новый стол со стульями и даже отремонтирует кровати.

— А Фэллон? У него какой талант?

— Вести за собой людей, — не колеблясь, ответил Куин. — Он рожден быть лидером, и Господь не смог бы выбрать для этого более подходящего человека. Он отлично командует Хейденом, Рамзи, Гэленом и Логаном.

— Кто они, эти Воители?

Куин заложил руку за голову, сдвинул брови.

— Гэлен первым нашел Кару. Она сбежала от Лукана, потому что Дейрдре убивала всех, кто окружал ее. Она не захотела, чтобы и Лукан погиб.

— Я думала, что Лукан поехал на ее поиски.

— Он тоже ее искал. Но Гэлен первым отыскал Кару в лесу. Он сообразил, что за сосуд у нее на шее.

Маркейл вздрогнула.

— Так, Кара — драу?

— Нет. Ее мать — возможно, но сородичей Кары убили, когда она была еще совсем маленькой. Ей удалось сбежать, а воспитали ее монахини. Кара — прекрасный человек. Единственная причина, которая заставит ее стать драу — спасение Лукана.

— Тебе она нравится, — сказала Маркейл.

Куин утвердительно кивнул.

— Нравится. Она добра к Лукану, ко всем нам. Кстати, это была ее идея — позвать Гэлена в замок.

— Ты не боялся, что он будет шпионить для Дейрдре?

— Поначалу, конечно. Но, знаешь, есть люди, у которых благородство в крови, и слово которых — закон. Так вот, Гэлен из таких. Ему легко доверять. А когда он оставил знаки в лесу, чтобы другие отыскали его, мы все прониклись.

Она опять опустила голову ему на плечо. Несмотря на место, где они находились, ей было приятно лежать с ним в обнимку и слушать его.

— Расскажи мне про остальных.

— Есть Хейден, который сам немыслимого роста, а руки у него толщиной со ствол дерева. Не знаю, что было в его прошлом, но он ненавидит все связанное с драу. Пока я не ушел, мы все старались не оставлять его наедине с Карой.

— Но ведь Кара не драу.

— Я знаю. Но он считает, что в ней течет их кровь, а для него это одно и то же.

— Понятно, — пробормотала она. — А другие?

— Рамзи — самый тихий. Он больше слушает. Но у него есть сверхъестественная способность в двух-трех словах выразить очень сложные мысли, а еще находить выход из безвыходного положения.

Маркейл улыбнулась.

— Спокойствие и рассудительность, да?

— Что весьма кстати.

— Кто еще?

— Еще Логан, самый молодой из нас. Он умеет разрядить ситуацию шуткой и язвительным замечанием, так что мы просто падаем со смеху.

Маркейл провела рукой по его плоскому животу с рельефными мышцами.

— Как ты думаешь, кто-нибудь еще присоединится к вам?

— Надеюсь. Чтобы победить Дейрдре, семь человек мало.

— Но у тебя есть еще Дункан, Йен и Арран. — Она коснулась его бедра. Маркейл очень хотелось погладить безвольно лежавший член, но смелости не хватило. — Десять лучше, чем семь.