— Железные Ворота — очень крупный город, — сказал Холк. — Алпан ещё крупнее. Можем за море пойти, за пески, там Урганч, Мерв, Бухоро. Огромные города.

— Лучше всего в Тикр, — сказал Ний. — Он ближе.

— Но мы туда не идём, — сказал Холк. — Мы идём на юг. Ещё не решено — караваном ли в Сугуду, кораблём ли в Техран.

— На корабль в Техран можно сесть и в Тикре, — сказал Ний. — А до Тикра тут совсем недалеко.

— Ты не понял, — сказал Холк. — Мы бежим из Тикра. Там тоже всё очень плохо.

— Пресветлый Ахура Мазда… Что там? Тоже чёрный мор?

— Нет. Там какое-то всеобщее помешательство… Я не знаю, как объяснить.

Ний вспомнил Фрияна со спутниками, уходящих в слепящую белую пустоту.

— Если оттуда бегут, то почему на дороге никого нет?

— Впереди нас много шло, — пожал плечами Холк. — Мы тут задержались, потому что ждали ещё людей. Но не дождались. Потом подошла армия…

— Ясно, — сказал Ний. — По всем божеским и людским законам я принадлежу вам. Но мне нельзя попадать в Алпан. Оттуда я бежал из-под стражи. Меня казнят, не разбираясь. Если в Воротах я не найду своего человека, который принесёт вам деньги, — сдайте меня царю Дарию. Это для вас, конечно, менее выгодно, но в Алпане меня точно убьют — и не знаю, как поступят с вами. Тоже, наверное, не лучшим образом.

Холк обдумал сказанное.

— А награда за тебя объявлена?

— Если объявлена, то вряд ли большая. Я никого не убивал и не грабил. Меня бросили в яму по обвинению в колдовстве, я выбрался и украл у заезжего купца ездовую жар-птицу. На ней и бежал из Алпана.

— Ничего себе, — сказал Холк уважительно. — А что за колдовство?

— Да в том-то и дело, что ложный донос. Обыграл одного местного купца в зары, он и обиделся.

— В зары, говоришь…

Холк глубоко задумался.

Ягмару разбудила Цеца.

— Хозяйка… Проснитесь. Там кот лютует.

— Что? Кого?

Спросонок Ягмара ничего не могла понять.

— С котом сладу нет…

Теперь Ягмара и сама услышала звериный рёв и звук падения чего-то тяжёлого.

Она натянула штаны, набросила рубаху и выбралась из своего шалаша.

Шеру бушевал. Он подскакивал на прямых вытянутых ногах, выгнув спину и страшно распушив хвост. Пасть его была открыта, из неё исторгались совершенно немыслимые звуки. Увидев Ягмару, он бросился от неё к тому месту, где обычно выходили из холма наружу, встал на задние лапы, передними подрал невидимую стену, потом поднырнул под неё и исчез.

Ягмара бросилась следом, на бегу обшаривая окрестности — нет ли чего опасного? Но из опасного не было ни медведей-шатунов, ни росомах, ни даже волков, только с десяток лис — как раз там, за входом.

Её обдало морозом и ослепило искрящимся снегом. Лисы носились по кругу, бросались друг на друга, высоко подпрыгивали, грозно тявкали; на спине одной удерживался, прочно вцепившись, Шеру и мощными ударами лап полосовал ей шею. Летела шерсть и кровавые брызги. Лиса пыталась сбросить кота с себя, пыталась достать пастью, но в пасти у неё что-то было зажато, и это не позволяло ей пустить в ход зубы.

Ягмара двумя руками как бы сгребла всё зверьё в общую кучу и приподняла перед собой. Все от неожиданности замерли, лишь моргая и подрагивая лапами. Ягмара разбросала непричастных лис по сторонам — они с визгом бросились наутёк, не оглядываясь. Потом подтянула к себе ту, которую драл Шеру…

В пасти у неё был Колобок.

Ягмара свернула лисе шею и, разжав челюсти, достала Колобка. Посмотрела на Шеру строго — он послушно отпустил когти и тяжело и мягко плюхнулся в снег. Протянула ему руку — и кот с обалделым видом зацепился за рукав, подтянулся, пробежал по руке и лёг Ягмаре на плечи.

Слышно было, как неистово колотится его сердце.

И так же неистово дышал Колобок.

Ягмара взглядом забросила мёртвую лису подальше отсюда — та взлетела выше верхушек деревьев и скрылась где-то в лесу. Потом так же взглядом собрала снег с ветвей в рыхлый ком высоко над собой, повернулась и вошла в холм. Ком рухнул на то место, где произошла схватка, и скрыл все следы.

Все обитатели холма уже стояли возле выхода, вооружённые кто чем.

— Всё в порядке, — сказала Ягмара.

Он знала, что это не так.

Шеру спрыгнул на землю и стал требовать Колобка.

— Подожди…

Огляделась.

— Цеца, мне нужен пустой стол. Убери всё, пожалуйста…

— Сейчас, хозяйка.

Цеца с помощью сына моментально собрала расставленную посуду и чисто протёрла неровную столешницу. Ягмара села на брёвнышко, положила Колобка на стол. Погладила, успокаивая. Он жался к руке. Шеру с другой стороны стола высунул голову, заурчал успокаивающе.

— Шеру…

Кот посмотрел на неё золотыми глазами, как бы говоря: а что? Я помогаю.

— Ладно, только не мешайся. Колобок, не подпрыгивай, дай я тебя осмотрю…

Корочка была во многих местах треснувшая, облупившаяся, надломанная. Лисьи зубы оставили глубокие следы. Впрочем, Ягмара знала, что всё это скоро само затянется, залечится…

— Что случилось? Где Ний?

Колобок заметался, застрекотал, прокрутился несколько раз на месте.

— Не понимаю, — сказала Ягмара. — Подожди, не вертись…

Она положила на него обе руки, сосредоточилась. Колобок ёрзал. Перед глазами Ягмары стремительно замелькали картинки, но она не могла ничего понять: деревья снизу, лошадиные ноги снизу, непонятные люди снизу…

— Нет, так не получится. Давай я буду тебя спрашивать, и если «да» — ты немного подпрыгнешь, я если «нет» — останешься на месте. Договорились?

«Да».

— Ний жив?

«Да».

— Ний здоров?

«Нет».

— Он с Фрияном?

«Нет».

Ягмара задумалась.

— Он с другими людьми?

«Да».

— Он может вернуться?

«Нет».

— Он отправил тебя за помощью?

«Нет».

— Ты сам пришёл за помощью?

«Да».

С другими людьми… не может вернуться… за помощью не посылал…

— Ний в плену?

«Да, да, да».

— Понятно… Колобок, слушай меня внимательно. Сейчас мы, конечно, никуда не пойдём, самое главное дело ещё не закончено. Ний в плену — а значит, почти в безопасности. Потом, когда мы отправимся за ним — ты сумеешь привести нас к нему? Не к тому месту, где он остался, а именно к нему самому?