— Ой, это я тоже напишу! Акула капитализма с чувством юмора — читателям это понравится.

— Даже интересно, что за портрет у вас получится. — Улыбка у Мурашова вышла немного напряженной. — Я начинаю опасаться…

— И совершенно напрасно, — перебила я. — Мы ведь договорились, вы будете первым человеком, которому я покажу готовое интервью. И пока вы его не завизируете, я с ним даже к редактору не пойду.

— Хорошо. Но предупреждаю, я весьма придирчив.

— А я очень добросовестна. И все ваши замечания я непременно учту. — Я выключила диктофон, прижала его к груди и посмотрела прямо в зеленовато-коричневые глаза Мурашова. — Все правки будут внесены по первому требованию, спорить с вами, поверьте, я не собираюсь.

— Верю, — усмехнулся он и поднялся. — Что ж, если мы закончили…

— Мне было очень приятно с вами познакомиться. — Я тоже встала и убрала диктофон в сумочку. — И я очень-очень благодарна вам за то, что уделили мне время!

— Надеюсь, что результат будет стоить потраченного времени, — усмехнулся он. — Так не забудьте, первым ваше интервью читаю я.

— Конечно, мы же договорились! Но у меня есть еще просьба. Можно я похожу здесь еще немного, поговорю с сотрудниками? Рабочий день ведь не закончился?

— Зачем это вам? — Моя просьба ему явно не понравилась. — По-моему, о коллективном интервью речь не шла.

— Честно сказать, пока не знаю, — обезоруживающе улыбнулась я. — Но мне хочется почувствовать дух вашей фирмы. Это ведь тоже часть вашей жизни, и для того, чтобы создать полноценный образ, мне необходимо окунуться в атмосферу, которая вас окружает. Я не буду мешать, просто похожу, посмотрю на трудовой процесс, на людей… может, задам пару вопросов.

— Ну-у… — Он явно колебался. — Если вы не будете отвлекать их… Минуточку…

Он нажал клавишу селектора и попросил:

— Лида, Никиту ко мне пригласите, пожалуйста.

Через минуту в кабинет без стука вошел невысокий, крепко сбитый мужчина лет пятидесяти.

— Звали, Виталий Александрович?

— Да. Вот познакомься, Маргарита Рощина, корреспондент еженедельника «Воскресный бульвар».

Я улыбнулась и сделала что-то вроде книксена:

— Очень приятно.

— Взаимно. — Мужчина протянул мне руку и представился сам, не прибегая к помощи начальства: — Никита. Начальник службы безопасности фирмы.

— Ой, а у вас и служба безопасности есть? — Я восторженно округлила глаза и, поспешно пожав руку Никиты, спросила: — Можно я про нее тоже напишу?

Отказаться (а он собирался отказаться, это я точно знала) начальник службы безопасности не успел, потому что я тут же покачала головой:

— Хотя нет, это никак не вписывается в тему интервью. А жаль, было бы так интересно… и читателям бы понравилось. Может, как-нибудь в другой раз? — И я одарила Никиту такой сияющей улыбкой, что он невольно улыбнулся в ответ.

— В другой раз — обязательно.

— Рита хочет походить посмотреть, как у нас тут все устроено, — прервал нашу милую беседу Мурашов. — Может, немного поговорить с народом. Пройдись с ней, покажи все.

— А что смотреть? — немного удивился Никита. — Административная часть — сидят люди, бумажки перекладывают. Скучно им, и сами они скучные. Я еще понимаю, если по цеху экскурсию устроить.

— Давайте! — обрадовалась я. — Давайте экскурсию по цеху!

— Сегодня не получится, цех у нас в пригороде, сейчас туда ехать уже смысла нет, не успеем.

— Тогда хотя бы здесь, по административной части пройдемся. Собственно, если вы сейчас заняты, я могу сама…

— Я совершенно свободен, — перебил меня Никита. — Тем более Виталий Александрович распорядился вас проводить. — Он бросил на своего начальника странный взгляд, на который тот ответил безмятежной улыбкой. — Прошу!

Я вежливо распрощалась с Мурашовым, подхватила сумочку и, покачиваясь на тонких каблучках, отправилась знакомиться с административной частью фирмы «Хит сезона».

До конца рабочего дня оставалось минут двадцать — самое продуктивное для меня время. Почти все уже свернули свои дела, сидят за убранными столами — почему бы не поболтать с интересующейся местными сплетнями барышней? Увы, то ли присутствие Никиты мешало, хотя он вел себя очень скромно и деликатно, то ли просто люди здесь работали такие осторожные, но вытянуть из кого-нибудь лишнее словечко оказалось невозможно.

А ведь я никаких провокационных или просто подозрительных вопросов не задавала, твердо держалась роли журналистки, искренне желающей написать положительный репортаж. Спрашивала, как у них принято праздновать дни рождения, бывают ли внеплановые поощрения, устраиваются ли какие-нибудь мероприятия во внеслужебное время… Увы. Сотрудницы (в основном в «Хите сезона» работали женщины) на контакт не шли. На самые безобидные вопросы они отвечали коротко, неохотно и давали минимум информации. На Никиту, который старался держаться в стороне, тоже посматривали косо.

Только в одном из кабинетов, на двери которого висела табличка «Отдел комплектации», миловидная, хотя и полноватая, девушка Зоя была готова к общению. Точнее, была бы готова, если бы не соседки: две женщины предпенсионного возраста, строгие и неулыбчивые. Зоя в ответ на мои вопросы начала было говорить о планировавшейся, но по каким-то очень объективным причинам несостоявшейся поездке за грибами прошлой осенью, но под неодобрительными взглядами женщин быстро прикусила язычок.

Я с сомнением посмотрела на нее, потом перевела взгляд на Никиту. Он развел руками, не то извиняясь, не то желая сказать: «Я предупреждал — ничего интересного здесь не будет».

Так и есть, ничего интересного. Я снова повернулась к Зое. Почему мне кажется, что эта девушка может что-то знать про Альбину? Может, потому, что они примерно одного возраста? Остальные женщины, которых я здесь видела, все находятся в категории «от сорока до шестидесяти», значит, Альбина с Зоей просто вынуждены были время от времени общаться! Надо же иногда поговорить с человеком, который не начал свою трудовую деятельность еще до твоего рождения.

Но побеседовать с Зоей здесь, на рабочем месте, не получится: она уже явно жалеет, что открыла рот. Хотя что она мне такого сказала? Подумаешь, собирались за грибами поехать и не поехали! Если это самая большая тайна, которую смогла раскопать здесь Альбина Сторожева, то, может, и ее исчезновение объясняется какими-то самыми банальными причинами?

Очевидно задумавшись, я слишком долго не сводила пристального взгляда с Зои, и девушка занервничала:

— Что такое? Что вы на меня так смотрите?

— Извините, — спохватилась я. — Просто у вас блузка такого цвета… я всегда считала, что лиловый брюнеткам не идет. А на вас очень хорошо смотрится, вот я и загляделась. Извините.

— Да ничего. На самом деле я тоже долго сомневалась, — Зоя снова немного оживилась, — покупать, не покупать? А сейчас это у меня любимая блузка.