– По делу была, в связи с расследованием. Беседовала с сотрудниками их бизнес-центра, – небрежно пояснила девушка.

– У них свой бизнес-центр? – с интересом спросил отец.

– Да. Но они только три этажа занимают, остальные десять сдают, – похвасталась своей осведомленностью Саша.

Ее причастность к чему-то большому и значительному искренне восхищала родителей и тешила самолюбие девушки.

Вечером, уже ложась спать, она отчего-то снова вспомнила сюжет об аварии. Понятно, что запомнился он ей только потому, что в одноименном бизнес-центре работала Огородникова, но сюжет об аварии отчего-то так и крутился в голове, пока усилием воли она не заставила себя перекинуться мыслями на завтрашний разговор с Рязанцевым. Сашка решила сдаться. Дело с мертвой точки так и не сдвинулось.

Рязанцева с утра на месте не оказалось, а днем у Сашки не хватило духу, а потому пришлось опять идти на поклон к лейтенанту Диме, правда, на этот раз явиться с пустыми руками она побоялась и заранее сбегала в ближайшую пекарню за свежими пирожками с мясом и капустой. С чем любит лейтенант, она не знала, но была уверена, что все мужики должны любить мясо, а с капустой Сашка сама любила.

– Тук-тук, – поскреблась девушка в знакомую дверь.

– Ну, – раздалось нелюбезное приглашение.

– Дим, а это я, – сладко промурлыкала Сашка, пытаясь добавить в голос как можно больше меду. – Не хочешь чайку попить с пирожками? Еще горячие.

– Опять застряла? – вскинув брови, спросил Дубровин, демонстрируя профессиональную проницательность. – С чем пирожки-то?

– С мясом и капустой, – радостно объяснила девушка, плюхая кулек на стол и устраиваясь поудобнее.

– Фу! Спрашивать надо, прежде чем на подкуп идти, чем лучше задабривать. Я с творогом люблю и яблоками, – проворчал он, но, увидев мгновенно скисшее Сашкино лицо, добавил миролюбиво: – Ладно, с мясом тоже пойдет. Иди чашки сполосни, а я чайник поставлю.

– Та-ак, – протянул, выслушав стажерку, лейтенант Дубровин. – В принципе действовала верно. Но! – поднял он вверх палец. – Копала неглубоко.

Сашка сидела молча, внимая «великому гуру».

– Алиби Телегиных проверила? Или так оставила, на авось?

– Оставила, – краснея, призналась Саша.

– Дальше. Охранник с работы, который Огороднику домогался. Отыскала, проверила? А может, он на нее зло затаил или было у них что-то раньше? – продолжал Дима, а Сашка с удивлением смотрела на него, вытаращив глаза. И как она сама не сообразила? – Затем. Напомни, что там по старому делу?

– За которое ее посадили? – уточнила девушка. – Ничего. Ее обвинили в торговле наркотиками и посадили.

– Гм. Давно было? – почесав подбородок, задумчиво спросил капитан.

– Тринадцать лет назад.

– Фью! – присвистнул Дима. – Ладно, это пока отложим. Проверь охранника и алиби Телегиных. И знаешь, просмотри еще раз материалы дела. Первые допросы свидетелей, соседей, кто что видел в день убийства. Осмотр места происшествия, свидетельство врача. – Лейтенант откусил кусок пирога и, задумчиво пожевав, добавил: – Есть у меня такое чувство, что-то ты упустила.

Сашка кивнула и сделала себе заметку на клочке бумаги. Дима скептически наблюдал за ней, но комментировать не стал.

– Ах, да! – вспомнил он, когда Пономарева уже была в дверях. – Проверь, кто навещал Огородникову в тюрьме. Мало ли… – Он неопределенно взмахнул рукой.

Сашка, кивнув, вышла за дверь, но тут же спохватилась и вернулась.

– Дим, а про посещения как узнать? В тюрьму съездить или по телефону можно позвонить? – спросила она робко.

– Запрос официальный пошли, – без всякого укора, ровным голосом посоветовал лейтенант, и девушка подумала: насколько проще жить, имея друзей.

Жаль, что Дубровин был простым опером, вот был бы владельцем собственной юридической фирмы, или старшим юрисконсультом крупной компании, или директором департамента, она бы точно в него влюбилась и, может быть, даже замуж за него пошла. А так… Саша с сожалением вздохнула и, помахав рукой закрытой двери кабинета неудачливого лейтенанта, двинулась к себе легкой, изящной походкой бывшей гимнастки, гордо расправив плечи и недоумевая в душе, почему до сих пор никто из владельцев «БМВ» и «Мерседесов» не оценил ее изящество и стройность.

Полная энтузиазма Александра вернулась на рабочее место и с ужасом поняла, что понятия не имеет, как посылать запрос. Первой мыслью было бежать обратно к Дубровину. Но, представив свое очередное явление, демонстрирующее полную и абсолютную некомпетентность, она передумала.

Воспоминание о недавних высокомерных мыслях в адрес лейтенанта заставило ее слегка покраснеть. Да и вообще, хватит демонстрировать свою профнепригодность и безграмотность. В крайнем случае спросит завтра или лучше послезавтра, малодушно решила Сашка и принялась за поиски уволенного охранника.

– Хм, – потер гладко выбритый подбородок директор департамента безопасности. – Когда его уволили, вы говорите?

– Ну, примерно в конце лета, – пояснила Саша.

– Этого лета? Понятно. – Георгий Всеволодович пощелкал клавиатурой. – В таком случае это может быть только Запорожец Максим Даниилович, уволенный за несоблюдение трудовой дисциплины. В трудовой книжке, естественно, значится, что парень уволился по собственному желанию. – И он перевел взгляд с компьютера на девушку. – Распечатать личные данные, адрес, телефон?

– Да, спасибо большое. А можно поговорить с кем-нибудь из сотрудников, кто знал его лично? – поспешила с просьбой Саша, потому как Георгий Всеволодович был из тех людей, что время даром тратить не привыкли, и наверняка рассчитывал спровадить гостью, едва принтер закончит печатать документ.

– Лично? – в очередной раз уточнил глава департамента. – Тогда это к начальнику смены. – Он потянулся к телефону. – Павел Казимирович, сейчас к тебе девушка подойдет из следственного отдела по поводу Запорожца, прими, – коротко распорядился он и снова повернулся к гостье: – Вот данные, сейчас спуститесь на первый этаж, подойдете к охране, скажете, что к Павлу Казимировичу, вас проводят.

Коротко, четко, как в армии, ничего лишнего, покидая кабинет, размышляла Саша. В пять минут уложились. Вот бы всегда так.

Павел Казимирович оказался совершенно не похож на своего шефа. Усадив Сашу в кресло, он тут же начал угощать ее то чаем, то кофе, то комплиментами. Он был очень упитанным, подвижным и радушным, словно хозяин пекарни, а не начальник смены охранников. С большим трудом, но все же девушке удалось свернуть беседу к нужному предмету.

– Эх, Александра Петровна, ну что сказать? Балбес он был. И зарплата хорошая, и работа не пыльная, казалось бы, живи и радуйся и за место держись, – хлопнул Павел Казимирович ладошками по упитанным ляжкам. – А он, стервец, на рабочем месте напиваться по ночам придумал. Раз я его поймал, предупредил, два. Уборщицы на него жаловались. Я его и увольнять-то не хотел, считал, одумается, припугнул только, ну он недельку подержался, и опять двадцать пять, – сожалеюще развел руками великодушный Павел Казимирович. – Пришлось проститься.