Первым делом надо было раздобыть фото Рогутского и предъявить его Анастасии Огородниковой, чтобы точно убедиться, что это он. Потом надо было опросить служащих офисного центра, наверняка кто-то хоть раз да видел, как он общался с покойной Огородниковой. Затем надо опросить соседей погибшей, дворников, окрестных старушек, алкашей и так далее, не видел ли кто Рогутского в день убийства поблизости от ее дома. Впрочем, он мог действовать и не сам, нанять кого-то. Так что главное – это доказать, что он общался с Огородниковой после ее освобождения.

И Сашка недолго думая помчалась в офисный центр. Потом притормозила и вернулась в кабинет. Какая она все-таки балда! Зачем куда-то бежать? Девушка залезла на сайт компании «Рыбный путь», нашла фото Рогутского, потом позвонила Анастасии Огородниковой и попросила ту зайти в Интернет, та нехотя согласилась и в итоге опознала Рогутского.

– Скажите, а как давно вы сами с ним виделись? – задала неожиданный для себя вопрос Сашка.

– Вскоре после суда, – пояснила Настя, на этот раз спокойным, лишенным враждебности голосом. – Он вернулся в универ и старательно взялся за учебу.

– В смысле, продолжил разгульный образ жизни? – сочтя ее слова иронией, переспросила Саша.

– В смысле, превратился в пай-мальчика. То ли родители приструнили, то ли сам поумнел, – пояснила Настя.

– И как прошла ваша встреча? – с искренним интересом спросила девушка.

– Когда я увидела его в универе, сытого, довольного, в обнимку с очередной девицей, я психанула, – призналась нехотя собеседница. – Закатила ему оплеуху, наорала, грозила чем-то, в общем, вела себя как последняя дура, а он стоял и строил из себя этакую невинную жертву, еще и приговаривал, что все понимает, что ему очень жаль Алену, что он сделал что мог, чтобы ей помочь, и прочую чушь. После этого случая я еле дождалась сессии и перевелась в другой вуз, муж помог. Больше я его не видела.

– Рогутский погиб месяц назад, разбился на машине, – решила поделиться информацией Саша.

Огородникова в ответ только зло выругалась.

– А перед смертью он занимал пост исполнительного директора крупной компании, в которой ваша сестра работала уборщицей, – добавила Саша и затаила дыхание, ожидая реакции.

– Вы имеете в виду, что это он ее туда устроил? – озадаченно спросила Настя.

– Нет. Я думала, что она сама могла туда устроиться, чтобы до него добраться, – высказала девушка свою версию.

– А просто на улице подкараулить было нельзя? Да и что ей от него понадобилось? – с сомнением проговорила Настя.

– Может, хотела денег с него стрясти, может, отомстить. И потом, на улице он мог просто от нее отмахнуться, а в офисе у нее было больше шансов его к стенке припереть, – пояснила свою мысль Александра.

– Уборщица директора? – с насмешливым недоверием уточнила Настя. – Сомневаюсь. Ее бы в два счета вышибли с работы, стоило ему сделать один звонок.

– В принципе да. Если только она его не шантажировала. Тогда бы он молчал, а потом мог и убить. Или нанять кого-то, – вывалила все свои тайные выводы сыщица с детской простотой. Поняв, что и кому она только что сказала, Саша от стыда за собственную преступную болтливость едва язык себе не откусила. Но было уже поздно.

– Шантажировала? Чем? – В голосе Насти, кроме недоумения, ничего не звучало, видно, ей Сашкина сокровенная информация особо ценной не показалась. – Если бы ей было что-то известно, она бы вывалила все еще на суде, чтобы выкрутиться самой или его засыпать. Но ждать тринадцать лет в тюрьме, чтобы потом выйти и поквитаться? – Она сделала паузу. – Вряд ли. Денег попросить, наверное, пыталась. Но убивать за это?

– Тогда кто ее убил? – сердито, даже агрессивно спросила Саша, потому что ее последняя, такая стройная и многообещающая версия была только что разметана в прах какой-то… размалеванной домохозяйкой.

– Понятия не имею. Это вы полиция, а не я, – не поймалась на ее крючок Анастасия. – Но, может быть, кто-то другой из участников того старого дела свел с ней счеты. Не одна же она наркотики толкала. Ее взяли за небольшую партию. А еще были крупные дилеры, производители, еще кто-то. Извините, я совершенно в этом не разбираюсь. И на суд я не ходила. Но то, что осудили только Алену, говорит о том, что она была последним звеном в преступной цепочке.

Рассуждения Анастасии звучали здраво и выдавали человека неглупого. Подумав немного, Саша спросила:

– А много народу проходило по тому делу?

– Представления не имею. Я же не следователь. – Девушка почувствовала, что Огородникова пожала плечами. – И кстати, я очень вас прошу не беспокоить по этому поводу моих родителей. Что было тринадцать лет назад на суде, они и сами уже плохо помнят, потому что едва живы были от горя. Подробностей дела никогда не знали. А заключение и потом смерть Алены окончательно их подкосили. К тому же в данный момент их нет в городе. Я отправила их в Испанию, сезон сейчас не курортный, зато страну посмотрят и от горя своего отвлекутся.

– А для вас смерть сестры не горе? – рискнула спросить Саша.

– Горе, но не такое, – вздохнув, ответила Настя. – Я давно уже простила ее и посылки ей в тюрьму посылала через родителей. И даже встретиться хотела, но все откладывала. Даже несколько раз к дому подъезжала, посмотреть на нее. Но так и не решилась. Она мне казалась совсем чужим человеком. Я просто не представляла, как с ней заговорить. – Она помолчала. – Конечно, если бы Алена не умерла, мы бы рано или поздно встретились и помирились, а так… После стольких лет мне кажется, что умер чужой человек, а не родная сестра. – Голос Огородниковой звучал тихо, задумчиво, и у Саши ни на секунду не возникло сомнений в ее искренности. – Для меня она навсегда осталась юной девочкой, какой я ее помнила до тюрьмы. Зачем я вам все это рассказываю? – спохватилась Анастасия.

– Наверное, вам надо было выговориться, но было некому, – объяснила ей «по-взрослому» Саша.

– Наверное, – слегка усмехнулась Огородникова. – В общем, ищите. Было бы неплохо, если бы раскрыли Аленино убийство. И еще, у Алены тогда был адвокат, я даже помню его фамилию, а у родителей наверняка сохранился адрес и телефон. Может, он помнит подробности того дела? Если хотите, я попытаюсь раздобыть его координаты.

– Спасибо. Было бы здорово, – обрадовалась Сашка.

Оказывается, Огородникова вполне нормальная тетка, с приятным удивлением отметила девушка, откладывая телефон.

С чего же все-таки начать?

Идти в фирму, выяснять там? Или к жене Рогутского? Или подождать, пока Огородникова раздобудет телефон адвоката?

Нет, сидеть и ждать смысла нет. Вдову покойного трогать пока не будем, проявим человечность. Остается фирма.

И Александра следующим утром, одевшись построже, двинулась на штурм «Рыбного пути». Конечно, расследование смерти уборщицы – не лучший пропуск к руководству компании, вот если бы она расследовала смерть самого Рогутского… Да, мечтать не вредно, усмехнулась сама себе Саша и направилась к турникету. Хоть бы Павел Казимирович был на месте, чтобы избежать долгих и унизительных созвонов с руководством фирмы и выклянчивания пропуска.