Добровольский буквально выхватил написанный рапорт у него из рук и нетерпеливо начал читать. Через секунду брови командира части поползли вверх, рот приоткрылся, и он швырнул бумагу Игорю в лицо.

– Что это за чушь, Мамаев?! Какой неизвестный объект?! Вы что, белены объелись? Или у вас азотное опьянение?

– Никак нет, товарищ капитан первого ранга, – удивляясь самому себе, как ему удается сохранять спокойствие, ответил Игорь. – Я просто изложил факты, свидетелем которых стал. Наша группа была атакована под водой объектом неустановленной принадлежности, который произвел вспышку белого пламени очень высокой яркости и интенсивности. В результате чего я на какое-то время потерял сознание, а курсанты Макаров и Терещенко, находившиеся ближе к объекту, погибли. Такая же участь, видимо…

– Бред это, а не факты! – воскликнул Добровольский. – Откуда здесь взяться какому-то объекту?! Очнитесь, Мамаев! Мы в трехстах километрах от границы! И что, по-вашему, это было: пловец, групповой носитель, подводная лодка? Что? Я вас спрашиваю!

Игорь молчал. Все, что видел, он уже сообщил. Но Добровольский отказывался верить его словам. Да и как в такое можно поверить, если всему случившемуся просто нет реального объяснения.

– Значит, так, Мамаев, – не дождавшись от него ответа, сказал Добровольский. – От дальнейших занятий с курсантами я вас отстраняю. Территорию части не покидать и эти ваши бредни никому не рассказывать. Считайте, что до выяснения всех обстоятельств сегодняшнего ЧП вы находитесь под домашним арестом. Все, идите.

– Товарищ капитан первого ранга, я требую, чтобы вы приобщили к делу мой рапорт. – Игорь протянул Добровольскому измятый документ.

Он приготовился к тому, что командир снова швырнет рапорт ему в лицо, и очень удивился, когда Добровольский положил бумагу перед собой и даже попытался разгладить ладонью.

– Разберемся, что делать с вашим рапортом, а заодно и с вами.

Последние слова прозвучали угрозой. На этот раз реакция командира оказалась вполне предсказуемой.

То, что его отстранили от занятий с курсантами, по сути ничего не меняло. После гибели Терещенко и Макарова и исчезновения Герасимова в учебной группе остался один Коротков. Да еще неизвестно, каково его состояние. Игорь решил выяснить это немедленно. Мысль о том, что он бросил Короткова, когда тот нуждался в срочной медицинской помощи, преследовала его с того момента, как он оказался на берегу, и, выйдя из штаба, Игорь поспешил в санчасть.

Татаринов стоял у окна и курил, хотя прежде Игорь не замечал у него такой привычки. Он был в белом медицинском халате, надетом поверх форменной рубашки. Галстук на рубашке отсутствовал. Вообще вид у него был какой-то растерянный. Даже длинный столбик пепла, свисающий с кончика его сигареты, красноречиво говорил об этом. Услышав, как открылась дверь, Татаринов обернулся к Игорю. Пепел с сигареты упал на его халат. Он удивленно взглянул на испачканный отворот, стряхнул пепел на пол и удрученно проговорил:

– Ты знаешь, сегодня мне стало ясно, что я ни черта не понимаю в медицине и всем моим наработкам, – он указал рукой на стеллаж, где хранил материалы для диссертации, – грош цена.

– Что с Коротковым? – нетерпеливо спросил Игорь, которому сейчас было не до рассуждений приятеля о собственной некомпетентности.

Татаринов вздохнул.

– Не знаю, Игорь. Я просто не знаю.

Игорь как будто увидел себя со стороны, отвечающего на вопрос Захарова: «Не знаю, товарищ майор. Не знаю». Он подошел к Татаринову.

– Рассказывай.

– Я вколол ему двойную дозу транквилизаторов, результат нулевой. Полное отсутствие вазомоторных реакций.

– Может, не стоило колоть успокоительное, раз он такой заторможенный? – осторожно предположил Игорь.

– Может быть, – согласился Татаринов. – Но у твоего курсанта повышенный пульс и артериальное давление, да и температура поднялась. Я просто не мог поступить иначе. Возможно, когда он проснется, его состояние улучшится. Но я, честно говоря, не особенно на это надеюсь. Боюсь, что твоему Короткову нужна помощь не моя, а психиатра.

– Даже так? – опешил Игорь.

Татаринов развел руками.

– Увы. Только квалифицированный психиатр сможет определить, какое воздействие на мозг оказало поражение электрическим током.

– Поражение электрическим током? – переспросил Игорь.

Вместо ответа Татаринов поманил Игоря за собой.

– Идем.

Они обошли вокруг здания санчасти, где Татаринов своим ключом отпер дверь холодильной камеры, потом нашарил на стене выключатель и включил свет. В дальнем углу стояли какие-то коробки, а ближе к двери на двух соседних стеллажах лежали тела погибших водолазов. За свою жизнь Игорь навидался всякого, но сейчас обрадовался тому, что Татаринов не успел снять с них гидрокостюмы.

– Как по-твоему, что это такое? – Военврач указал на обезображенные лица погибших курсантов.

– Что?

– Ожоги, вызванные поражением электрическим током, – заявил Татаринов и в ответ на недоверчивый взгляд Игоря пояснил: – Да-да, твои курсанты погибли в результате сильнейшего разряда электрического тока. Говоря проще, в них ударила молния.

– Молния?! Под водой?! – опешил Игорь.

– Насколько я слышал, это не единственная загадка, которая тебя удивляет?

Игорь удрученно кивнул:

– Не единственная.

4

Игорь задерживался. Так было почти всегда, но сегодня Зоя особенно волновалась. Накануне она четыре раза выходила на их поляну, последний раз, уже когда все улеглись спать, но он так и не пришел. Что, если и сегодня она его не увидит? Сердце девушки внезапно сжалось от тоски: вдруг он уже никогда не придет?! Вдруг она надоела ему и он больше не хочет ее видеть?! Ноги подкосились, и Зоя опустилась на траву, рядом с шалашом. Если бы не внезапный шорох и треск сломанной ветки, раздавшийся с противоположного края поляны, она, наверное, разревелась бы. Игорь! Зоя уже хотела броситься любимому навстречу, но на поляну вышел не Игорь.

Кусты раздвинулись, и оттуда появились два горбатых существа без лиц.

Если бы не недавняя встреча с таежным шаманом, Зоя бы, наверное, так закричала, что переполошила бы весь экспедиционный лагерь. Вряд ли это могло ей помочь – до лагеря было метров двести, а до безликих существ меньше двадцати. Но своим появлением шаман подготовил ее к неожиданностям, поэтому Зоя проворно юркнула в шалаш и притаилась там среди ветвей. Безликие не заметили ее, зато она отлично видела их обоих в прорехи между еловыми лапами. Никакие они были не безликие – теперь Зоя это поняла. Просто их головы скрывали глубокие капюшоны, поэтому лиц совершенно не было видно. И все-таки что-то мешало признать, что перед ней люди. В следующую секунду Зоя поняла что – совершенно одинаковые, большие, просто огромные, горбы. Зоя никогда не видела у людей таких огромных горбов. Казалось, что горбы существам нисколько не мешают. Они стояли совершенно прямо. Зоя вспомнила про снежного человека, но тут же отбросила эту мысль. Разве снежные люди ходят в брезентовых штормовках, да еще с ружьями? А у этих за плечами были ружья.