Мэдди глубже вжалась в кресло, все с бî́льшим отчаянием желая сбежать. Холод теперь пробирал ее насквозь, зарождаясь в животе и переползая в грудь, словно ледяная морская вода.

– Быть может, потому, что мы на воде. Она легче земли. Духи сталкиваются с меньшим сопротивлением. Да, это объяснило бы многое из того, что мы видели вчера. – Стед кивнул, хотя никто с ним не спорил; он говорил так, будто дух обладал телесностью…

– Итак, вы утверждаете, что на воде духи более могущественны, нежели на суше, – подала голос Кэролайн Флетчер, перебирая карты в руке, – потому что они встретили бы меньшее сопротивление? Как с электричеством?

– Совершенно верно, – подтвердил Стед. – Как телеграф. Как та машина Маркони. За исключением того, – он умолк, и Мэдди поежилась в повисшей тишине, – что духи могут обитать не только в воздухе, но и в людях.

– Что? – вырвалось у Мэдди прежде, чем она это осо-знала.

Муж бросил на нее косой взгляд.

– Вы имеете в виду некую одержимость? – спросила Люси.

– Именно, мадам, – ответил Стед. Он мрачно переводил взгляд с одного присутствующего на другого. – И, овладев телом, они становятся наиболее опасны. Дело в том, что тогда они обретают плоть и кровь. Они могут действовать в соответствии со своими желаниями, каковыми бы те ни были.

– Прошу прощения. – Мэдди вскочила на ноги – насколько вообще могла вскочить в нынешнем положении.

Жажда убежать стала непреодолима. Мадлен рисковала вызвать переполох, но больше не могла сидеть.

– Я плохо себя чувствую. – Она слабо улыбнулась, указывая на живот, потому как знала, что никто не будет расспрашивать дальше.

Мэдди толкнула стеклянные двери и поспешила по палубе, не обращая внимания на оклики мужа. Позже скажет, что ей стало так нехорошо, что она не могла его дождаться. Он не разозлится на ее уход. Он плохо переносил любые болезни. Джек был в ладах с великим множеством вещей – притворство, собаки, бесполезные изобретения, – но не с болезнями. Не в его характере.

Мэдди просто не могла вытерпеть больше ни минуты. Остальные могли потешаться над сеансом и вести себя так, словно это некий трюк, но она знала, что никаких трюков не было. Все по-настоящему.

Они прикоснулись к злобному духу, который забрал Тедди, к чистому злу, чем бы оно ни оказалось.

И он все еще здесь, навис над кораблем. Что, если он принял чей-то облик, кого-то из той каюты, кого-то, кто скрывается в коридорах, поджидая новую жертву? Стед только что сказал, будто это возможно, что этот злобный дух способен проскользнуть в тело живого человека и подчинить его своей воле. Теперь все происшествия и несчастья их грандиозного тура обрели смысл. Слуга, выпустивший Китти из гостиничного номера в Каире, и масса беспокойства по этому поводу. Провожатый, который дал ей слишком горячую лошадь в Монтре. Вор, что загнал Мэдди в переулок у открытого рынка во Флоренции. Джек сказал, мол, это обычный карманник, однако Мэдди видела в его глазах нечто зловещее. Все они, все до единого – марионетки демона, посланные воплотить проклятие.

Разумеется: вот так Тедди и погиб. От руки кого-то на борту этого корабля, кто даже, возможно, не подозревает о том, что натворил. Может, поэтому в ней по-прежнему таилось это дурное, гнетущее чувство?

Некоторые могли счесть ее юной и наивной – даже избалованной, – по сравнению со всеми этими маститыми, знаменитыми людьми наверху, смеющимися, играющими в карты, но Мадлен Астор понимала, как они беспечны. Они хотели верить в духов и призраков, но закрывали глаза на опасность. И понятия не имели о том, что смерть простерла над ними костлявую длань.

Над всеми ними.

Мадлен догнали шаги, и она резко обернулась. За ней следовала Кэролайн Флетчер.

– Ты в порядке? Решила тебя проводить в каюту, ты нас здорово напугала.

Прежде чем Мэдди успела хоть что-то сказать или сделать, Кэролайн бросилась вперед и крепко взяла ее за локоть, чем напомнила мать. Мадлен позволила себя сопровождать. Ощущение теплого человеческого тела рядом успокаивало, удерживало.

– Меня очень тревожат все эти разговоры о духах, – произнесла Мэдди. – Просто мы с Джеком натерпелись страха, пока путешествовали. Болтались от одного замка к другому, и всякий обязательно с привидениями, если судить по рассказам, – она подавила рыдания. – А теперь еще потеряли бедного милого Тедди…

– Не стоит недооценивать влияние беременности, – Кэролайн кивнула на раздутый живот Мэдди. – Из-за нее ты куда чувствительнее ко всему вокруг. Почти невыносимо чувствительной.

– Да… Ты понимаешь… Ты и сама не так давно это переживала, да?

Мэдди подумала о ребенке Флетчеров, прекрасной малышке; жаль, что ее чаще всего оставляли с няней. Мэдди не отказалась бы от возможности немного поупражняться в обращении с настоящим младенцем. Кэролайн лишь улыбнулась – такой блаженной улыбкой могли одарить лишь молодые матери. Мэдди с нетерпением ждала, когда сможет так же.

Они вошли в ритм, шагая в ногу, словно лошади в упряжи. В тот момент могло даже показаться, что Кэролайн – одна из ее давних подруг. По крайней мере, она была ближе по возрасту, чем остальные дамы, и общаться с ней было легко.

– Я тоже чувствую. На борту корабля кто-то есть. Все об этом говорят, не только ты.

Как бы ни было жутко получить такое подтверждение собственных страхов, оно одновременно и обнадеживало. Она это все не выдумала.

– Где бы мы ни останавливались в Европе, там обязательно водились призраки. Джек повторял, что бояться нечего… Что призраки не могут причинить вреда, это ведь лишь холодный воздух и вообще чепуха! Но ты слышала Стеда. Неужели призрак и правда может завладеть телом?

Если так, то опасность, которую навлекало проклятие Авы, была вполне реальна.

И представьте: на корабле более двух тысяч душ – как узнать, кто хочет ей навредить? Мэдди оказалась окружена потенциальными врагами. Газеты ненасытно жаждали написать о них, толпы репортеров подстерегали их в Европе и в Египте, поджидали их у пристани, чтобы поймать, как они поднимались на борт «Титаника». Казалось, ей желал зла весь мир.

Теперь ее вела Кэролайн, крепко прижимая руку Мэдди к своему боку. Кэролайн больше не смотрела на нее, нет; она опустила взгляд, словно шла по невидимой тропинке.

– В городе, где я выросла, жило много католиков. Я дружила с одной, и она рассказала мне историю о приходском священнике, старике, который в свое время провел немало экзорцизмов. Но был один случай… Он отказывался говорить о нем, но зато говорили прихожане. Это было связано с парнем из городка поблизости. Его обвинили в убийстве брата в порыве ревности, потому как тот женился на его возлюбленной, на которой парень надеялся жениться сам.

Мэдди начала уставать – из-за беременности она часто страдала одышкой – и попыталась выскользнуть из хватки Кэролайн, однако та держала крепко и продолжала тащить ее по длинному пустому коридору. Волокла, словно упрямое дитя.