Кровать была заправлена – постаралась какая-то трудолюбивая служанка, наверное даже сама Вайолет, – но Дай подошел ближе, памятуя о слухах, которые весь день ходили по каютам второго и третьего класса. О маленьком мальчике, том самом, которого Дай только вчера спас от падения в воду.

– Так вот, где он… Где все случилось, – произнес Дай, не желая, чтобы слово «умер» звучало в одной с ним комнате, словно оно могло оставить пятно. Дай ощутил укол грусти – мальчик так восхищенно на него смотрел. Тогда Дай был его героем. И вот…

Что бы ни тревожило мальчика настолько, что заставило его вскарабкаться на перила, оно продолжало к нему взывать, пока он не нашел смерть иным способом. Зловещее дело.

– Лучше не вспоминай, – сказала Вайолет. – Я весь день об этом думаю, каждый раз, как остаюсь здесь одна. Мурашки по коже.

– Суеверная? – поинтересовался Лес и сунул нос в шкаф. – Слыхал, что некоторые шишки думают, мол, на корабле водятся привидения, – добавил он, оглянувшись через плечо с кривой усмешкой.

Вайолет шагнула было вперед, словно хотела помешать Лесу рыться в ящиках, затем передумала и задержалась рядом с Даем.

– И экипаж. На корабле странно, тут не поспоришь.

Лес рассмеялся.

– Да откуда ж тут призраки? Он новехонький. На нем никто не умирал, кроме…

– Кроме мальчика, – Вайолет потерла плечи, будто ее пробрал озноб. – И не он один: в каждом рейсе случаются смерти, просто большинство пассажиров о них не слышат. Члены экипажа по большей части. Несчастные случаи. В этом рейсе что-то не так. Я бывала на многих, мне виднее.

Дай не был уверен, верит ли Лес в призраков. Сам он вырос в окружении всего этого, с верой в волшебный народец и злых духов, которая приживалась в основном среди бедных и необразованных – по иронии судьбы, это были самые верующие люди, каких он только знал. Такие бы потребовали казнить его публично, если бы пронюхали о желании, которое он таил в душе, а потому Дай давным-давно решил не иметь с ними – и с их восприятием магии – ничего общего.

– Ага! – воскликнул Лес и развернулся с бутылкой. На вид это был чрезвычайно модный американский виски – вроде бы его называли бурбон. – Ви? – фамильярно позвал Лес, доставая стакан. – Да не волнуйся… Плеснем в бутылку воды. Он ни за что не заметит разницы.

– О нет, мне нельзя, – нервно отозвалась Вайолет, хоть и не велела ему прекратить. Никто никогда не говорил Лесу прекратить.

– Ну, значит, только джентльмены, – заявил Лес, наливая себе напиток и протягивая второй стакан Даю.

Дай отхлебнул – обжигающее тепло было приятным и помогало расслабиться. Одновременно вскинулись противоречивые чувства: желание напиться с Лесом виски для богачей – и плевать на последствия, зато они посмеются от души… А с другой стороны – крошечный ручеек страха. Голос, который нашептывал: «Держись. Опять то же самое».

Лес налил третью порцию, поменьше, и поставил на боковой столик.

– Если передумаешь, – подмигнул он Вайолет.

Она покраснела.

Лес плюхнулся в мягкое фиолетовое кресло у иллюминатора и, скрестив ноги, откинулся на спинку.

– Знаю, что не следовало бы, – произнес он со все той же лихой усмешкой, – но так классно быть богатым!

Лес погладил кресло, словно приласкал экзотическое животное. А затем достал колоду карт.

– Партию в покер, м-м?

Лесли уже шутил, что научит Вайолет играть в покер на раздевание – сам он научился в джиновых барах Понтиприта. «Такая порядочная девушка вряд ли разбирается в таких вещах», – поддразнил он ее, но Вайолет лишь усмехнулась. Если она хотела притвориться крутой оторвой – что ж, ее выбор. Она понятия не имела, во что ее может втянуть Лес, но Дай понимал, почему таких, как Вайолет, привлекают такие, как Лес: рядом с ними девушки ощущали себя взбалмошными и свободными. Становились безрассудными.

Как будто их жизнь совсем иная.

Примерно те же чувства Лесли вызывал и у самого Дая.

Вот так они и оказались за столом, где Асторы пили чай. Лес сдавал, карты скользили по гладкой полированной столешнице, словно птицы над озером.

Девушка либо не умела играть в карты ни на грош, либо намеренно поддавалась. Она проиграла три раздачи подряд. Сначала робко заявила, что аксессуары тоже должны учитываться, и отдала значок «Уайт Стар Лайн» и расческу, но затем уже самозабвенно сбросила передник. Ее руки зависли над пуговицами блузки, обещая интересное продолжение. Лес устремил взгляд ей на грудь, широко улыбаясь, отчего у Дая сжалось нутро.

Дай просадил две партии, за что снял шейный платок и кольцо. Когда в проигравших наконец оказался Лес, он великодушно снял жилет и – чтобы наверняка – рубашку. Покрутил шеей до хруста, напряг бицепсы – как бы невзначай, но Дай все равно увидел, что он это нарочно. Вайолет уже вовсю хихикала, раскрасневшись, и даже Дай невольно раз-другой хохотнул над шутками Лесли.

Ему было жарко, хотелось двигаться. Он встал поразмяться и налил им еще по стакану. Долив в бутылку воды из графина, Дай глянул через плечо и заметил, как Вайолет строит Лесу глазки. Она как будто поняла, что на нее обращает внимание именно Лес, и отвечала взаимностью. Как легко женщины приспосабливаются.

В конце концов Дай начал расслабляться, представляя, что они сидят в каком-нибудь старом пабе в Понтиприте или, может, в Нью-Йорке, куда они и направлялись. Все будет в порядке – главное, убрать за собой и ускользнуть до одиннадцати. Он посмотрел на изысканные медные часы на каминной полке – лишь половина девятого. Асторам только-только подают закуски.

Все время, пока они играли в карты, Лесли оглядывался, отмечая тот или иной предмет. Комната была до предела забита вещами Асторов, словно им было необходимо наследить даже во временном жилище. Сундуки с костюмами мистера Астора и платьями миссис Астор распахнуты для ознакомления. Книги беспорядочно свалены на приставном столике вместе с канцелярскими принадлежностями, чернильницей и набором ручек. Драгоценности разбросаны у зеркала, будто Мадлен Астор несколько раз меняла выбор, прежде чем покинуть каюту.

Лесли поднялся на ноги.

– Давайте-ка сменим игру, – внезапно объявил он. – Я слишком уважаю ваше взаимное ханжество, чтобы продолжать в том же духе.

Вайолет снова рассмеялась.

Лесли прошелся по комнате, и Вайолет, не вставая, развернулась проследить за ним.

– Вещи могут столько всего рассказать о хозяине, не думаете? – Пальцы Лесли заплясали над стопкой книг, но остановились на дневнике в кожаном переплете, открытом на испачканной чернилами странице. – Что это?

– Не трогай его вещи, – сказала Вайолет. – Ну ты и шалун, Лесли!

– Я осторожно. Эти руки, – он пошевелил пальцами, – всегда нежны, уверяю тебя.

Вайолет зарделась, захихикала.

– Он никогда не узнает. – Лес взялся за дневник; бегло просмотрел страницу, затем перевернул. – Ваш мистер Астор – настоящий мыслитель. Не дает мозгам продыху, а? Тут всякие заметки про какую-то штуку. Что-то, связанное с велосипедом. – Лес перевернул еще лист. – А вообще похоже на какое-то изобретение.