Никсон действовал, словно на сдаче норматива в учебке. В считанные секунды переоделся в чистую одежду, позаимствованную у оглушенного спецназовца, надел бронежилет и прихватил оба автомата и все наличествующие снаряженные магазины. Правда, из одежды по размеру ему подошли только штаны со множеством карманов и ремнем увешанным подсумками, но и это сейчас было нелишним. Он чувствовал приближающихся преследователей, но они находились в стороне от маршрута его движения, а отклоняться от цели только для того, чтобы устроить охоту на охотников было совершенно неразумно. Сейчас ему везло, но один удачный выстрел с их стороны или один меткий взмах ножом и его миссия окажется бесславно законченной. Поэтому, не теряя драгоценного времени, Майкл побежал. Он несся по темному коридору, сворачивая и огибая углы. Прямо по курсу оказались еще двое и Малыш выскочив из-за поворота открыл огонь с двух рук. Его ждали, потому, что начали стрелять за миг до того, как он появился. Пуля ударила в грудь, разворачивая, но Никсон удержался на ногах, продолжая стрелять. Только скользнула по краю сознания удивленная мысль о том, как он спокойно теперь воспринимает и сами ранения и тот факт, что не смертельные из них сами затянутся и заживут в такой срок, в какой простому человеку кровь не успеют остановить. Магазины опустели, но и противник затих, вытянувшись на полу. Малыш переступил через тела солдат и вновь побежал. Он был практически на месте. У старого пожарного щита он остановился и решительно распахнул дверь. Несколько уверенных движений и среди подвешенного инструмента и расставленных огнетушителей появилась узкая щель прохода. Никсон бесшумно нырнул в нее, оказавшись в тесной комнате с круглым колодцем спуска в покрытии пола. Без колебаний, Майкл сел на край колодца, и, нащупав ногой старые, но крепкие скобы ступеней, скользнул вниз. Спускаться пришлось не меньше двадцати метров в кромешной темноте, настолько плотной, что даже его глазам не удавалось ничего разглядеть. Но, в конце концов, шахта кончилась, и едва его ноги коснулись пола, как в помещении вспыхнул мягкий слегка желтоватый свет, открыв взору небольшое помещения из бетона и уводящий в сторону узкий коридор. Окрыленный близостью цели, Майкл быстрым шагом миновал этот туннель и очутился перед толстой бронированной дверью. При приближении Никсона сработали датчики движения и в воздухе перед дверью возникла примитивная голографическая клавиатура. И тотчас, по всему бетонному коридору сдвинулись в потолке многочисленные заслонки, открывая сопла встроенных огнеметов – не справившийся с кодовым замком неминуемо превратится в слой жирной копоти на бетонном полу.

Малыш вызвал в памяти сложный двадцатизначный код доступа и аккуратно прошелся пальцами по мерцающей в воздухе клавиатуре. Едва его палец коснулся последнего символа, как клавиатура погасла. Несколько мгновений ничего не происходило, и даже его сердце начало биться чаще в непроизвольном ожидании смертельного жара, обрушивающегося сверху, наполняющего ревущим адом тесный коридор, превращающего молодой могучий организм в пятно жирной копоти на бетонном полу. Но, заслонки почти бесшумно скользнули на место, и в тот же миг массивная дверь поползла в сторону, открывая проход внутрь. Никсон не сумел сдержать облегченного шумного вздоха.

Он шагнул через порог и удивленно остановился. От скрытой в пожарном щите потайной двери и до этого защищенного бронированным створом входа, Майкл, словно крыса в канализационном коллекторе, двигался по грубому примитивному бетонному коридору – сначала вертикальному, потом горизонтальному. И невольно ожидал за дверью продолжение этого стиля, в лучшем случае – зеленая краска панелей полевых армейских приборов, топорщащихся черным жестким пластиком тумблеров и вращающихся рукояток пакетных переключателей. Именно поэтому, то, что предстало его взору за отползшей толстой дверью оказалось для Никсона совершенно неожиданным. Свет в просторном зале казался намного более ярким, но, возможно, это являлось лишь визуальным обманом, связанным с тем, что стены и потолок, покрытые белым синтетическим покрытием, отражали намного больше света, добавляя ему своей чистоты. Большую часть площади боковых стен чешуей неведомой рыбы покрывали соты с покоящимися в них информационными кристаллами, которые сверкали гранями, словно драгоценные камни. Весь зал расчерчивали ажурные полустенки, уставленные, как библиотека толстыми книжными томами, разномастной, перемигивающейся светодиодами, аппаратурой. Под высоким потолком висели на растяжках четыре граненых, покрытых иглами радиаторов, корпуса больших процессоров, имеющих шаровидную форму. У дальней стенки виднелись в проходах между полустенками оборудованные для операторов рабочие терминалы с удобными анатомическими креслами возле них. До ушей Никсона долетел смутный звук из коридора. Это могло означать только одно – проход в пожарном щите обнаружен, и погоня скоро будет внизу. Значит, времени осталось совсем мало. Малыш решительно пересек зал и взгромоздился на одно из кресел оператора. Терминал ожил и Майкл, следуя загруженным в его память инструкциям, приступил к работе. Трижды система запрашивала различные коды подтверждения уровня доступа, прежде чем не задать последний вопрос. Не колеблясь, Никсон дал подтверждение и в недрах сложной системы запустился обратный отсчет программы самоуничтожения. Миссия лейтенанта Никсона, порученная ему командованием, была полностью выполнена. Теперь оставалась лишь собственная миссия – выжить, по возможности оставшись целым и невредимым.

Малыш быстро вернулся к двери, помня, что до активации системы самоуничтожения у него не более одной минуты, перешагнул порог и нажал клавишу запирания створа. Теперь сам он был в безопасности от последствий запущенных процессов – система была устроена так, что, по прошествии оставшихся секунд все оборудование и хранители информации в зале невосстановимо гибли под мощнейшим импульсом жесткого микроволнового излучения, серией химических реакций и взрывами десятка термических зарядов. Все, расположенное за сверхпрочными стенами превратилось в оплавленный монолит, который не даст и толики информации никаким исследователям противника. А примитивный бетонный коридор ничем не отличается от десятков похожих заброшенных коридоров древнего исследовательского комплекса базы присутствия…

Освещение в коридоре погасло, но заблудиться Малыш не мог. Он уверенно двинулся к выходу, навстречу спускающимся по вертикальной шахте преследователям. У него не оставалось ни единого шанса вырваться и, совершенно неожиданно для самого себя, он вдруг решил сдаться…

* * *

– Сер! – появился рядом с капитаном Зениным сержант спецназовец. – Мы взяли его!

– Взяли? – растеряно переспросил Славомир, который после недавних мистических похождений неведомого противника не надеялся на столь положительный результат. – И каковы потери?

Положа руку на сердце, можно было честно сказать, что капитан нисколько не удивился бы, узнав сейчас, что после взятия диверсанта из группы силовой поддержки уцелел только пришедший с докладом сержант, да оператор, наблюдающий за передвижениями у переносного терминала системы контроля. Но, сержант приятно развенчал мрачные предчувствия Зенина:

– Трое погибших и еще у одного контузия. И все при первом контакте с объектом, – отрапортовал он. – Мы, судя по всему, загнали его в тупик. И он понял всю безнадежность своего положения и принял единственно верное решение.