Малыш двигался так быстро, как только мог. И никто уже не успевал встать на его пути…

Сидящий на стуле в расслабленной позе мужчина в недорогом костюме, словно непостижимым образом телепортировался, мгновенно очутившись перед Майклом. Они сшиблись, будто рыцари на турнире и Никсон ощутил себя врезавшимся в бетонную стену. Малыш обрушился на телохранителя серией отточенных ударов, но, его противник сумел блокировать их, отступив от ужасающей ярости Никсона всего лишь на один шаг. И тотчас, уклонившись от очередного удара, перешел в контратаку. Малыш ощутил себя куском отбивной под умелой рукой повара. Уходя от неожиданно тяжелых ударов, Майкл скользнул в сторону, пытаясь обогнуть столь неудобного противника и добраться до цели. Но в этот миг, мужчина в дорогом костюме сам оказался рядом. Никсон поднырнул под очередной удар телохранителя и ухватил лацкан дорогого пиджака, рывком разворачивая его обладателя, чтобы превратить его в щит между собой и остальными. Но тут его вновь подстерегал неожиданный и неприятный сюрприз. Рука, ухватившая лацкан, в свою очередь оказалась в стальном захвате, дорогой костюм чуть подсел и ноги Никсона, оторвавшись от пола, вдруг взвились к потолку. Майкл слишком поздно успел среагировать и все, на что его хватило – это сгруппироваться, чтобы не получить травм от встречи с полом. Мужчина в дорогом костюме впечатал тяжелое тело Никсона в синтетическое покрытие и навалился сверху, четко фиксируя завернутую далеко за спину руку…

– Ну что ж, – печально констатировал Славомир, глядя на рычащего, словно дикий зверь пленника, прижатого к полу переодетым в штацкое командиром отделения мобильной пехоты. – Грустно, что у нас не получилось с вами конструктивного диалога. Мне не хотелось прибегать к крайним мерам, отправляя вас на отчетное сканирование. Сдается мне, что вас не обделили блокировками. Так что, скорее всего, вы умрете во время сканирования, как умерли все ваши товарищи, разделившие тяготы плена. Но, вы не оставили нам никаких иных вариантов действий.

Капитан несколько секунд помолчал, словно ожидая от пленника каких-то ответных слов, но, так и не дождавшись, кивнул пехотинцам:

– Хорошо, бойцы, отведите его к прибору. Надеюсь, он не будет слишком долго мучаться…

* * *

Прочные фиксаторы защелкнулись на ногах и руках, а несколько эластичных ремней плотно притянули туловище и голову к ложу. Малыш пару раз дернулся, пытаясь совладать с путами, но, поняв тщетность, затих. Все окончательно рухнуло. Теперь он по настоящему попался.

– Признаться, я ожидал от него много большего, – обратился негромко Зенин к Пележу. – То такой проход сквозь все заслоны, а тут двоих бойцов подразделения мобильной пехоты хватило для бескровного задержания.

– Возможно, сказался фактор неожиданности, – пожал плечами Ильнур, рассматривая лежащую на ложе аппарата отчетного сканирования груду мускулов. – Он ведь был уверен, что это действительно консул Евразийской Империи с парой посольских охранников. А тут профессиональные военные…

– Я склонен думать, что это не совсем так, – возразил Славомир. – Скорее слишком велика разница в подготовке между линейными подразделениями и силами полиции и народной армии. И нам можно гордиться тем, что наши профессиональные солдаты показывают себя так эффективно.

– У нас все готово, – подскочил к капитану один из инженеров, обслуживающих аппарат отчетного сканирования. – Команда реаниматологов на месте. Показатели объекта в пределах нормы. Система искусственного поддержания жизни в готовности. На этот раз мы можем постараться продержать его как можно дольше.

– А вы думаете, что мы можем получить пользу от трупа, в котором аппаратными методами поддерживается жизнь? – прямо спросил капитан Зенин.

– Мы не знаем наверняка… – замялся инженер.

– А чего тут знать? – отмахнулся Славомир. – У прошлых агентов начались необратимые изменения в головном мозге. И после этого, сколько бы вы не продержали их искусственно, проку от этого никакого не было бы. Отчетное сканирование не с кишечника снимают. Ладно. Будем поглядеть. Начинайте.

Аппарат едва заметно загудел и завибрировал. Платформа с ложем, на котором покоилось тело пленника медленно поползла в темную скважину рабочей камеры аппарата отчетного сканирования. Торцевая стенка платформы являлась и запирающей камеру крышкой, плотно подогнанной к круглому отверстию. Поэтому, когда платформа полностью задвинулась в недра аппарата, осталось только кольцо тонкой трещины. С глухим стуком задвинулись фиксаторы.

– Запуск кольцевого сканера, – оповестил один из операторов. – Активация программы глубокого сканирования. Процесс пошел…

Кромешная тьма аппарата сомкнулась вокруг Никсона. Он не чувствовал отчаяния или панического ужаса. Было лишь ощущение всепоглощающей ярости загнанного в угол зверя. Только вот выхода эта ярость не находила – слишком прочные путы держали надежно. Как известно – хорошо зафиксированный пациент в наркозе не нуждается. А фиксировать, судя по всему, здесь умели.

Воздух в камере внезапно наэлектризовался, в глазах появилась рябь мелких белых искр. Теплая волна разлилась от макушки до верхней части груди, словно Майкла медленно погрузили в незаметный теплый раствор. Внезапно Малыш вспомнил тот день, когда молодым курсантом учебного подразделения он впервые улегся во чрево армейского регенератора. Там тоже было темно и тепло в наполнившем саркофаг биологически активном растворе. Это воспоминание потянуло за собой целую вереницу других, и Майкл вдруг отчетливо увидел тот день, когда его друг Ралф Филби устроил подарок на день рождения, обменяв порнушку на возможность подкорректировать программу профилактической регенерации. Малыш тогда едва не сдох в регенераторе, но выбрался из него действительно другим человеком. Ярость отступила и, от воспоминаний о верном друге, Никсон даже невольно улыбнулся…

Аппарат загудел чуть громче и в голову Малыша ворвалась боль. Боль, равную которой он не испытывал еще ни разу в жизни. И разрываемой этим новым безжалостным врагом Малыш страшно закричал, как смертельно раненый зверь. А потом пришло забвение…

* * *

– Файлы на мой терминал для изучения. Все остальные копии ликвидировать и все следы тщательно зачистить, – командовал капитан Зенин суетящимся вокруг аппарата отчетного сканирования техникам. – Объект в изолятор. Уровень доступа ко всем материалам и информации «Красный ноль». Оператору-контролеру провести мягкое блокирование. Одним словом, вы знаете, как свои задницы прикрыть при красном ноле. Меньше знаешь – дольше жив.

Славомир ни на миг не сомневался, что его команды будут выполнены не просто в точности. Техники и операторы сделают все на двести процентов, выполнив и то, что приказал он, и еще целый комплекс мер, призванных полностью исключить всю утечку информации о сегодняшней процедуре. Слишком серьезными окажутся негативные последствия таковой утечки и для всех работающих здесь сейчас, и даже для тех кто не работал, и для членов их семей… С вещами, представляющими угрозу государственной безопасности, не шутят. Тем более, если им присвоен наивысший уровень доступа – «Красный ноль». К такой информации лучше не притрагиваться. А если уж коснулся хотя бы вскользь – пройди дезинфекцию, смени место жительства, контакты, имя, пол… Одним словом, Славомир ни на миг не сомневался, что после его заявления о присвоении такого кода, все будет сделано в самом лучшем виде. С минуту понаблюдав за рвущими подметки научными червями, капитан повернулся к стоящим в стороне армейцев: