– Что именно? – оживился Сикорски, повернувшись.

– На дорогу смотри! Я ведь вчера вечером хотел позвонить сестре, но не нашел своего мобильного телефона…

– По-моему, мы его в твоем вагончике забыли во всей этой суете.

– Надеюсь. Так вот, – в районе солнечного сплетения что-то болезненно ворохнулось, но плотно прижатый к животу термос словно сдерживал это что-то, – я не нашел мобильника и хотел пойти к тебе, ведь я пару раз звонил с твоего…

– А почему не воспользовался стационарным телефоном отеля?

– Представляешь, забыл Ланкин номер! И не только ее, все номера моих родных словно корова языком слизнула!

– Понятно, ты пошел ко мне и почему-то не дошел. Почему? Хотя нет, можешь не отвечать, и так все ясно. Да, Джеро, со вчерашнего дня с тобой какая-то ерунда творится!

– Разберемся. Мобильник дай.

– На, держи, – Сикорски вытащил из нагрудного кармана смартфон и протянул Яромиру. – Надеюсь, не забыл, как пользоваться?

– Очень смешно! – Красич какое-то время копался в памяти аппарата, сквозь зубы знакомя режиссера с русским матерным. Потом издал радостный вопль, похожий на боевой клич индейцев племени сиу, и нажал кнопку вызова.

– Нашел?

– С трудом. Я ведь не помню, когда именно звонил Лане, а у тебя тут чертова туча номеров высвечивается. Но среди них только один с кодом России.

– Логично.

– А то! – гордо напыжился Яромир, слушая длинные гудки. – Я вообще очень умный.

– И скромный.

– Не без того.

Но чем больше в уши ввинчивалось гудков, тем меньше оставалось радостного оживления на лице мужчины.

– Не отвечает, – расстроенно произнес он, нажимая кнопку отбоя. – Опять где-то оставила.

– Ничего, позже перезвонишь, тем более что мы уже приехали.

На поляне, где вчера так и не состоялось кровавое пиршество оборотня, уже вовсю суетились ассистенты, восстанавливая необходимый антураж. Банки с искусственной кровью выстроились в ряд, медитируя перед вершиной карьеры – наконец-то они исполнят свое предназначение, создав безупречно реальную картину зверской жестокости.

– Так, – Сикорски хозяйским взором окинул поляну, и лассо взора мгновенно опутало хихикающую Лорну, которая вместо того, чтобы гримироваться, усердно строила перед одним из секьюрити сложную конструкцию глазками. – Я смотрю, тут кое-кому явно нечего делать! Или ты передумала сниматься, лапуля?

– А в чем дело? – капризно шлепнула силиконовой верхней губой грудастая дива. – Я, между прочим, уже полчаса на площадке, в отличие от вашего любимчика. Кстати, а вы теперь что, по совместительству шоферите у Джеро?

– Заткнулась и пошла на грим! – рявкнул режиссер. – Чтобы через пятнадцать минут была готова!

– Ничего себе! Да за пятнадцать минут мне только тон успеют нанести, а…

– Твоя физиономия будет на экране нетронутой от силы пару минут, а потом Джеро начнет тебя грызть, а там, как понимаешь – хотя с пониманием у тебя хреновато, – совсем другой грим понадобится.

– Ваш Джеро мне и так уже весь мозг выгрыз своими болячками, – фыркнула Лорна, направляясь к вагончику. – И не только мне.

– Что, прости, он тебе выгрыз? – удивленно приподнял брови Сикорски.

– Мозг.

Тупой мужлан, и ржет так же грубо.

Отсмеявшись, Сикорски громко хлопнул в ладоши:

– Всем боевая готовность, через двадцать минут начинаем! Джеро, ты пока переодевайся, скоро к тебе гример зайдет. Как самочувствие, кстати?

– Превосходно! Для закрепления результата надо еще стаканчик чая хряпнуть.

– Ты поосторожнее с травами, как бы не пришлось потом на унитазе день провести.

– Да ладно тебе! – И Яромир, зажав под мышкой термос, бодро зашагал к своему вагончику. – О, привет, Джулия! Как дела?

– Спасибо, хорошо. – Девушка, тащившая куда-то ворох одежды, остановилась и смущенно улыбнулась, отведя глаза в сторону. – А вы как?

– Спасибо, хорошо, – передразнил ее Яромир. – И во многом благодаря тебе.

– Ну что вы!

– Ладно, я побежал, сегодня и так из-за меня задержка произошла, неудобно.

– Что неудобно? – Джулия внимательно всмотрелась в лицо собеседника.

– Ну как же, меня все ждут, словно принца какого.

– Вы не принц, вы звезда, пусть ждут.

– Глупости не говори, малышка, – Яромир шутливо щелкнул пальцем по носу девушки, – не люблю я этого. Звезд не бывает, бывают нормальные люди и звездуны. Смею надеяться, что я нормальный. Ну все, мне пора. Еще раз спасибо тебе огромное за помощь.

– Не за что, – пробормотала Джулия, задумчиво глядя на захлопнувшуюся за Красичем дверь вагончика.

Что-то не так, что-то пошло не так. Яромир совершенно не отреагировал на прикосновение к ней, она это почувствовала. Ноль эмоций, словно вчера ничего и не было. Хотя аура ее заклинания на нем по-прежнему присутствует, причем довольно ощутимая. Но появилось что-то еще, непонятное, мешающее.

Надо срочно разобраться и устранить препятствие, любым путем. А пока – будем надеяться, что заряженное питье подействует правильно.

– Ты что тут делаешь? – От неожиданности Джулия вздрогнула и оглянулась.

Сикорски! Он что, следит за ней? Не доверяет, Джулия еще вчера это почувствовала. Да, он благодарил, жал руку, но темные всполохи в ауре доказывали иное – режиссер интуитивно опасается непонятно откуда взявшейся ведуньи. Причем сегодня этих всполохов стало гораздо больше, да и в прищуренных глазах смотрит в прицел настороженность.

Ну вот, вместо того чтобы бросить все силы на подчинение Яромира, придется отвлечь часть арсенала на этого рыхлого типа. Тоже мне, Эркюль Пуаро с комиссаром Мегрэ в одном флаконе! И чего лезет не в свое дело?

Конечно, проще всего было бы банально ликвидировать режиссеришку, но это вызовет ненужный переполох, съемки будут сорваны, Яромир уедет, и хорошо, если в Штаты, а вдруг в Москву, к своим? А ему туда пока нельзя, рано. С семьей Красич должен встретиться только тогда, когда станет стопроцентным рабом Джулии.

А он не хочет, дрянь. Сопротивляется, причем непонятно, как Яромиру это удается. Он ведь обычный человечишка, древней крови в его венах нет ни капли.

– Ну, и чего молчишь? Язык проглотила? – Фу ты, а режиссер-то еще здесь!

– Н-нет, – залепетала Джулия, без усилий выгнав из глаз слезы. – Я… Я просто…

– Что ты там блеешь?

– Почему вы на меня сердитесь? – прохныкала девушка, уткнувшись лицом в ворох одежды. – Я что-то сделала не так? Мистеру Красичу со вчерашнего дня стало хуже? Врачи у него нашли что-то плохое?