Хотя покой мне только снится… Стоило только копнуть под Варвару, и полилось дерьмо на голову.

Как чувствовал я, что Варвара от меня что-то скрывает. И с ее криминальным прошлым как в воду глядел. Проституткой она, может, и не была, но с бандитами реально работала. Антон со своей бригадой деньги заколачивал, а она с ним жила, на правах своей в доску девчонки. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Грохнули Антона на какой-нибудь «стрелке», и закончилось бандитское счастье. А деньги остались. Возможно, очень много денег. С ними Варвара и подалась в Оболенск под крыло своей свекрови…

Анфиса сказала, что Антон погиб в автокатастрофе, но зачем Варе говорить, как его убили на самом деле? Хотя, возможно, он действительно взорвался в своей машине – это ли не автокатастрофа?

У Ольги Максимовны была своя версия. Ее сына, оказывается, зарезали. Но я не знал тогда, о ком шла речь и что Антон Привольнов приходится родным сыном Ольге Максимовне Чибисовой. Да и как мог знать, если у них фамилии разные…

Теперь понятно, почему Ольга Максимовна не жаловала меня. Но непонятно, как Варвара подпустила ее к моим детям. Ирина и Катя – мои дочки, в этом никаких сомнений. Если бы это были внучки Чибисовой, то за них можно было бы не беспокоиться. А моих дочек она и со свету сжить может. Из ревности…

Но ничего, скоро я разберусь и со скелетами, и со шкафами.

Я свернул на дорогу, которая вела в Горловку. Дорога второстепенная, но асфальтовое покрытие чуть ли не идеальное. Я спрашивал у Варвары, может, она эту дорогу на свои деньги благоустроила. Нет, отвечала, все так до нее было. Места в районе Горловки красивые – заповедные леса, холмы, озера. Я бы новый дом там с удовольствием поставил, но нельзя, какое-то особое разрешение требуется. Хотя дома в этих местах стоят – роскошные особняки в сосновом бору на скальном берегу озера. Именно особняки, потому что особняком друг от друга стоят. Говорят, там какие-то особо крутые московские шишки обосновались. Ну да, что это за сосновый бор такой, в котором нет шишек. А там, где крутые шишки, там и дороги хорошие…

Не до природных красот мне сейчас, и дома не волнуют. Сейчас бы с женой разобраться…

Кто бы мог подумать, что именно жена меня в зону запрятала. А ведь меня там грохнуть могли, с подачи того же Дегтя… Ему же заказ на меня сделали. Может, это Ольга Максимовна постаралась, из особой любви ко мне…

Я вспомнил, как вор Саван подозвал меня, дескать, коня подогнали, воровская почта пришла. Оказывается, законная тюремная власть вынесла мне приговор… Тот приговор, как оказалось, был оправдательным, и Деготь не стал меня убивать. Я до сих пор жив, но что будет дальше?..

Из раздумий меня вывел мигающий свет. Позади шел черный «Мерседес» – явно представительского класса, за ним катился такого же цвета джип. Головная машина моргала мне фарами, требуя, чтобы я сошел с дроги, уступив проезд, и меня это взбесило. Дорога узкая, но «Мерседес» запросто мог обогнать меня. Видно, водителю лень было маневрировать, и он решил согнать меня с дороги. А я хоть и не гордый, но наглых терпеть не могу…

Хотя почему это я не гордый? Гордый! Не был бы гордым, не стал бы искать правду. Жил бы во лжи, как свинья в апельсинах, и горя бы не знал…

«Мерседес» продолжал моргать фарами, требуя уступить дорогу. А на обгон пошел другой «мерин» – черный «Гелендваген». И одна машина с московскими номерами, и другая.

Стремительно набирая ход, «Гелендваген» обошел мою «семерку», резко взял вправо, подрезая меня. И представительский «мерс» пошел на обгон, но вперед вырываться не спешил. Обе машины, как по команде, сбавляли скорость, заставляя меня снижать ход. В конце концов они остановились, и я оказался в ловушке, из которой был только один выход – сдать назад. Но если я сбегу, меня будут догонять. И догонят.

Я тоже остановился, вышел из машины. И гордость у меня была, и руки не дрожали от бессилия. Если на меня попрут, я отвечу силой, но все-таки лучше не доводить до греха.

Спокойствие, только спокойствие…

Представительский «мерс» плавно тронулся с места и поехал дальше. По идее, за ним должна была последовать «машина сопровождения». Я уже набрал в легкие воздух, чтобы с чувством облечения выдохнуть его, но из «Гелендвагена» вдруг вышли двое. Мордастые, плечистые, агрессивные.

– Мужик, ну зачем ты так? – зло, но с легким намеком на сочувствие спросил громила с глубоким угловым шрамом на подбородке.

Я понял, что разговора не будет. Ребятам нужно спешить вслед за хозяином, поэтому время они тянуть не станут. И постараются закончить со мной как можно быстрее, обойдясь минимумом ударов. А для этого удары должны быть мощными, убойными. А чем сильнее предполагается удар, тем дольше он готовится.

Я как в воду смотрел – громила ударил справа, мощно, с оттяжкой, на которую у него ушло время, и я успел ударить на противоходе, в стиле Тайсона. Острота ситуации лишала меня времени и пространства для маневра, поэтому удалось лишь чуть-чуть сместить голову в сторону. Кулак вскользь прошел по скуле, но в голове у меня все равно загудело – такой силы был удар. Громила мог меня просто убить, если бы не схлопотал в ответ. Он пропустил мой удар и, откинув правую руку от моего лица в сторону, стал заваливаться назад. Не зря же я насиловал себя в спортзале все последние годы.

Но там тренировался на боксерских мешках, а сейчас пришлось иметь дело не с грушами, а с живыми людьми. Их было двое, и, пока я занимался одним, другой зашел с фланга и тут же обрушил на меня свой удар.

Тяжелый кулак со страшной силой врезался в мой висок. Я должен был потерять сознание, но, как ни странно, удержался на плаву. Правда, в ответ не ударил и тут же пропустил мощный хук в челюсть. Но и в этот раз удержался на ногах, хотя сильно просел в коленях.

Пытаясь восстановить равновесие, я увидел, как на меня надвигается громила со шрамом на подбородке. Надо было видеть, сколько ярости было у него в глазах. И вся эта лютая злоба сконцентрировалась у него на лбу, которым он с ходу въехал мне в переносицу. На этот раз я потерял и равновесие, и сознание…

Когда пришел в себя, «Гелендваген» уже набирал ход. Я приподнялся на локте, и машина издевательски помигала мне аварийными огнями. Видно, качки решили приколоться, увидев, как я поднимаюсь.

Лицо горело и пульсировало, распухая от побоев, на виске вздувалась шишка, из носа хлестала кровь. Голова кружилась, перед глазами плыла красная мерцающая хмарь, к горлу подкатывала тошнота. И все-таки я смог сесть в машину и продолжить путь.

Мне нужно было привести себя в порядок, а сделать это я мог на заводе. Я там хозяин, и мне помогут. Да и Варвара сейчас там…

О том, что у жены могут появиться вопросы, я не думал. Откуда у меня «семерка»? И вообще, где я пропадал? Голова отказывалась соображать. Я просто ехал, чувствуя, как стонут от боли сломанные ребра. Видимо, когда я упал, качки добавили мне ногами…

Я приехал на завод, но охранник узнал меня не сразу. Пришлось представляться, объясняться. Парень внял мне и открыл ворота. Я подъехал к зданию администрации. Здесь должна была стоять машина моей жены, но я увидел только «Тойоту» Сажина.