по понятным причинам, это не устраивало. Я хотел сыграть свадьбу именно там, испытывая такой знакомый зуд в заднице… я хотел сказать — радостное предвкушение. По понятным причинам, брать я никого с собой не собирался. Ну, кроме Шнырьки, конечно. Напрягала меня эта непонятная реакция организма на Аномалию, а рисковать никем не хотел.

— Ш-ш-шука! Ш-ш-ш-шабака! — тут же появился мой Шнарк и суматошно затряс головой. — Мои глаш-ш-ша!

— Что с тобой, малой? — не на шутку обеспокоился я.

— Ничего не виш-ш-шу! — Шнырька встал на задние лапки, вытянул передние, и слепо пошагал вперед, врезавшись в сосну и усевшись на задницу.

— Да что за черт! А ну-ка, не дергайся, дай посмотрю, — я протянул руку, но Шнарк исчез, чтобы тут же появится у меня на плече.

— Щ-щ-щяечка за иш-ш-шпуг! — залился смехом мелкий проказник. — Да я просто не прошш-ш-шел, вот и вщ-щ-ще. Не переш-ш-шивай так! Ни н-н-н-ада!

Я невольно улыбнулся. Последние дни были напряженными, а мой мелкий дружок всегда тонко чувствовал мое настроение, и всегда мог его поднять.

Понятно, что ничего непонятно. Ну, у Охотника Дэна тоже была поговорка. «Сначала нужно ввязаться в бой, а разбираться будем уже по ходу». С его-то силой это просто. Сильнее стихийника, чем Дэен, был только пьяный в жопу Дэн. Вот это было стихийное бедствие мировых масштабов. Подозреваю, его бы Бухич и Бурб без экзамена, регистрации и СМС взяли бы к себе «третьим», а он бы в ответ научил их плохому. Хотя, этих вроде учить уже нечему, и так все знают, умеют, практикуют.

Так что я закинул планшет в рюкзак и неторопливо направился в сторону «Аномалии», держась настороженно, и будучи готовым к любым неприятностям. Шел, я шел… и… ничего! Совсем ничего! При том, что согласно карте, я уже был внутри «Аномалии». Более того, Шнырька сейчас находился внутри моего личного поля и не мог нырнуть ни влево ни вправо. То есть, что-то здесь однозначно было, но я это «что-то» почувствовать не мог. Чудеса, да и только!

Еще три километра я взбирался на Холм, не чувствуя никакого чужого внимания или интереса. Забравшись наверх, я увидел старые замшелые камни какого-то невероятно древнего Святилища. Вот от них плотно и вязко «фонило» силой. Нейтральной силой, с примесью чего-то темного, но в данный момент неопасного.

Весь верх Ведьминого Холма был покрыт только стелющейся травой, ни одного, ни то что деревца — ни одного кустика не было. И это было странно, учитывая тайгу у подножья. Этот невысокий Холм стоял, как лысина среди леса, а разваленные камни, то ли фундамента, то ли стен — были единственными неровностями на этом странном лугу.

— Интересно, — я присел на корточки и содрал с камня кусок мха. Потом еще один, перешел дальше, и проделал это еще несколько раз, пока не достиг нужного результата.

— Давно не виделись, — хмыкнул я, глядя на затейливую руну, вырезанную в камне, что показалась из-под мха.

— Это точно! — раздалось сзади, и я медленно, стараясь не делать резких движений, встал на ноги и повернулся, показательно держа руки подальше от оружия.

Поместье Рода Пантеевых

МММ

Арина Галактионова сидела возле огромного зеркала в хозяйской спальне и наводила красоту. Хотя, это было ее любимое занятие, так как она всегда следила за своей внешностью. А сегодня у нее вышел не просто бой, в котором она в одиночку перебила всех.

Пусть небольшой, но достаточно сильный Род по имперским меркам, и глупый… Вначале принял сторону Меньшикова, а затем подумал хорошо и стал помогать Империи, передавая информацию о передвижении войск Драконов. Из-за него как раз большой отряд Драконов попал в ловушку, где их приняла вражеская штурмовая авиация на стоянке. Драконы такого не прощают, и сейчас головы этих провинциальных имперских аристо висят на воротах родового имения.

Как же приятно Арине снова вернуть свои способности, да еще и с бонусом. Ее блокировка была не абсолютная, а лишь частичная, что позволило развивать ее Дар все это время, и теперь она снова ощущает себя живой.

Вот только… Такой прекрасный день, когда это случилось, испортила новость о женитьбе ее отпрыска.

Даже не так… Она не испортила, она омрачила этот день. У него до этого была одна жена, и по ее устранению уже разрабатываются планы, как и по нему лично. Один раз попытка уже провалилась, больше такого не повторится. А тут уже вторая жена на горизонте, да еще из Рода, который также имеет влияние в Империи… и крепкие зубы.

Почему так выходит, что жить ей всегда мешают ее родственники, она не знала. И очень сожалела, что когда она, под покровом ночи, прихватив часть казны, бежала от идиота Годарта, то не сумела придушить сына, как планировала. Годарт уже тогда что-то подозревал и увеличил охрану. Охрану-то она убила, а вот до ребенка не дотянулась. Явился лично ее муж и помешал.

Конечно, звучит это все прекрасно. Какой замечательный он отец, что вступился за своего сына, но это не так… хладнокровный ублюдок… Он просто защищал свои активы… Алекс нужен был ему лишь как сильный наследник, и любовью там близко не пахло. У них наперед было подписано больше сотни договоров и контрактов, в которых была расписана вся его жизнь. Что он мог делать, а что нет, и она всюду, без лишних мыслей, ставила свою подпись. Даже в таких местах, где ей отводилась роль бесправной куклы при сыне и отце.

Ей тогда было плевать… на все… В тот момент она была согласна отдать его даже на Африканский континент в местное племя, где бы он прислуживал всем, и танцевал, как обезьянка, веселя всех подряд.

Была только цель… И все испортил сын… Слабый… Никчемный и бесполезный… В результате, она не получила той силы, которую просила за свои услуги. Кто бы мог подумать, что у Галактионовых родится слабосилка… Такого не бывало никогда!

Она была уверена, что виноват в этом только Годарт. Ведь их кровь была сильна, и она никогда еще не подводила.

Арина сама не заметила, как начала с силой расчесывать волосы, даже не обращая внимания, что на них появилась кровь. Ей нравился красный цвет, и он хорошо подходил ее волосам. А еще, ощущая ее настроение, в комнате стали громче шипеть ее змеи, которых было так много, что они занимали почти все пространство.

Эти мысли снова зацепили те струнки в ее душе, которые вели ее к безумию. Она считала себя самой умной, и очень не