Масло недостаточно пропитало деревянный столб, и пламя не взметнулось в небо, но хворост все же загорелся. Мария заскользила вокруг столба, пытаясь уберечься от обжигающих всполохов.

Толпа, еще минуту назад заходившаяся в кровожадном восторге, теперь испуганно завопила. Торквемада, чья торжественная мистерия превращалась в хаос, выкрикивал приказы своим приспешникам. Пламя неумолимо подбиралось к Марии. Яростно зарычав, Агилар бросился к ней и со всего разбега ударился плечом в столб. Дерево застонало, столб треснул и упал. Марию потащило за ним, и она рухнула на помост.

Агилар протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Но Мария дикими глазами посмотрела ему за спину и рывком опрокинула его самого. Он перекатился на спину, увидел опускающийся топор палача и понял, что Мария спасла ему жизнь. Он тут же дернул ее за ногу к себе. Палач уже не мог остановить удар, и топор, вместо того чтобы отсечь Марии голову, лишь разрубил цепь на ее шее.

Освободившись, Мария рывком вскочила на ноги.

Агилар бросился к палачу – сильному, но медлительному. Как всегда, Мария предугадывала его мысли. Вместе они обмотали цепь, сковывавшую им шеи, вокруг толстой шеи палача. Быстрый рывок, и все кончено: палач обмяк и тяжело упал на доски помоста.

Агилар выхватил у него топор и швырнул в бочку с маслом. Вместе с Марией он побежал к ступенькам, которые вели к трибунам со зрителями. Масло начало вытекать из пробитой бочки и, словно живое существо, потянулось к охватившему Бенедикто пламени.

С оглушительным ревом на месте помоста разверзся огненный ад.

Двое ассасинов бежали вверх по ступенькам. Тамплиеры горели, их крики тонули в рокоте пламени. Очевидно, Великому инквизитору так не терпелось увидеть огненное представление, что работники даже не успели убрать строительные леса. Именно к ним и подбежал Агилар, а вслед за ним и Мария.

Быстро взобравшись на самый верх, Агилар с Марией на мгновение остановились, перевести дух и оценить обстановку. Сверху лицо Торквемады походило на белое пятно, искаженное злобой, он показывал на них и что-то кричал. Главный враг Агилара тоже каким-то чудом уцелел. Охеда в развевающемся черном плаще вскочил на коня и пустился в погоню.

Агилар с Марией молча набросили на головы капюшоны, возвращая себе этим жестом статус ассасинов, и побежали по крышам Севильи, глотая пыльный, с привкусом дыма воздух.

Уйти без помех не удалось. Торквемада – или король Фердинанд – предусмотрел возможность побега и расставил на крыше лучников. Сейчас они отложили луки в сторону и, выхватив мечи, бросились за ассасинами. Возможно, солдаты отлично владели своим оружием, но им не хватало ловкости и быстроты ассасинов, для которых сражаться и бегать по крышам было так же легко и привычно, как дышать.

Припомнив, как удачно все вышло в прошлый раз, Агилар захлестнул цепью меч переднего противника, развернулся и толкнул его. Один за другим солдаты потеряли равновесие и полетели вниз, в толпу, метавшуюся в поисках спасения от огня.

Их место тут же заняли другие, и Агилар сразу понял: это не простые солдаты. Торквемада послал вдогонку за ними тамплиеров – слишком много, чтобы от них могли отбиться два ассасина, все еще связанные цепями на шее. Агилар и Мария поспешили к краю крыши и перепрыгнули на соседнюю, покатую и выложенную глиняной черепицей.

Они съехали вниз по крыше, спрыгнули на узкий выступ стены и побежали дальше, перепрыгивая с карниза на парапет, с парапета на крышу, каждый раз проверяя, не оказались ли они слишком далеко друг от друга, и отчаянно стремясь оторваться от гнавшихся по пятам тамплиеров.

Агилар услышал за спиной крик, один из тамплиеров, в тщетной попытке не отстать от ассасинов, оступился и полетел вниз. Агилар заметил, что он упал не в перепуганную толпу горожан, а на головы своих собратьев-тамплиеров. Они мчались по улице, задрав головы, кто-то бегом, а кто-то и верхом. Мимо Агилара в пугающей близости просвистел арбалетный болт.

Мария и Агилар добежали до последней крыши и одновременно спрыгнули на узкую балюстраду. Агилар приземлился первым, Мария чуть отстала, и ее нога соскользнула, она сорвалась, уцепившись за цепь, соединявшую их. Агилар мгновенно ухватился за цепь и втянул Марию на балюстраду. Старый камень крошился у них под ногами, и им снова пришлось прыгать, не теряя ни секунды.

Они приземлились среди покрытых пылью каменотесов, которые оторопело смотрели на них, открыв рты. Никто даже не шелохнулся и не выразил возмущения, когда Мария схватила зубило и присела на корточки так, что цепь, натянувшись, легла на крышу. Она выжидающе посмотрела на Агилара.

Он уже выхватил молот из рук ближайшего к нему каменотеса. Цепь лопнула от первого же удара. И они побежали дальше, оставив каменотесов в оцепенении. Агилар усмехнулся про себя, на мгновение представив, как кто-то из этих мужчин будет рассказывать о происшествии своим домочадцам.

Агилар потерял направление, но пока они оставались на крыше, у них было преимущество. Тренированные ассасины чувствовали себя здесь увереннее, чем тамплиеры.

Зато у тамплиеров было численное преимущество. Казалось, они мельтешат повсюду, словно пчелиный рой, преследующий своих врагов.

Агилар и Мария перепрыгнули через зубцы на стене и приземлились на плоскую крышу. «Церковь», – промелькнуло в голове у Агилара. И в это самое мгновение на крыше появился один из тамплиеров. Он бросился к Марии, но Агилар столкнул их обоих вниз, во внутренний двор.

Мария молниеносно вскочила на ноги, равно как и ее преследователь. Она легко увернулась от меча противника, метнулась к нему, схватила за вытянутую руку, развернула вместе с мечом, и тот вонзился в еще одного тамплиера, оказавшегося у нее за спиной. Как только он упал, Мария быстро разделалась с первым.

Уровнем выше Агилар ловко, по-кошачьи, запрыгнул на парапет крыши, с полдюжины тамплиеров последовали за ним, но он их уже ждал.

Всего несколько минут назад его должны были сжечь на костре. Воспоминания о родителях внезапно нахлынули на него, но Агилар не позволил страху взять верх над собой. Смерть Бенедикто была ужасна, но именно она подарила Агилару драгоценное время, чтобы спастись самому и спасти Марию.

Он был измучен голодом и жаждой, успел почувствовать отвратительный вкус отчаяния. Но сейчас силы вернулись к нему, и кучка тамплиеров не казалась больше серьезным препятствием на пути к свободе.

Кровь его кипела, и он снова чувствовал себя живым, настолько живым, что, когда тамплиеры набросились на него, Агилар играючи с разворота ударил одного ногой, выхватил у него копье и с дьявольской усмешкой кинулся на оставшихся пятерых. Он был достойным сыном своих родителей. И сейчас они гордились бы им.

Мария подбежала к нему, когда последний тамплиер уже испустил дух. Их глаза встретились, и она кивнула головой в сторону соседней крыши. Едва они успели прыгнуть, как Агилар заметил движение у себя над головой.

На выступе стены выстроились в ряд тамплиеры.