или кандидатов, или младшую ветвь Охотников из других областей. Насколько Франц знал, родов, носящих этот титул на территории Российской империи было шесть. Во всем мире — девятнадцать. Вполне возможно, в одном из родов произошёл всплеск рождаемости и несколько человек послали сюда выяснить, что же произошло с местным родом.

Тогда становится понятно, как он буквально за секунды сумел уработать троих совсем не слабых парней, каждый из которых был магом. Да и местные осмелели после его появления. Только, почему он не представился? И почему одет, как местный шахтёр? Или…

Капитан замер. Точно, они приехали, чтобы инкогнито здесь всё проверить. Провести ревизию, и проверить лояльность баронств. А целительнице стало известно о их статусе только потому, что она одного из них лечила. Ведь она сама сказала, что они уже успели столкнуться с этими выродками из Вольфсангеля. Судя по всему, победили, но один из них был ранен. Точно! А молодежь узнала, потому что кто-то из них был проводником.

Надо срочно сообщить новости господин барону. И капитан поспешил к дому целительницы, чтобы передать полномочия командира своему заместителю. А самому как можно быстрее скакать в Кёльн, чтобы вытащить барона Майснера из постели, если понадобиться, то из постели его любовницы, и сообщить про то, что он сегодня узнал.

Знали бы Беловы о тех выводах, которые сделали насчёт них местные жители, то всю ночь глаз не смогли бы сомкнуть. К счастью для них, они этого не знали, и ночь перед походом в замок прошла относительно спокойно.

Глава 12

На этот раз утро началось для меня в восемь утра. И на том спасибо, выспаться хотя бы дали. Разбудил меня, как ни странно не дед, а Митяй. Он так и простоял у дверей, пока я заспанный и растрёпанный, в одних трусах, бродил по комнате, пытаясь сообразить, что же делать дальше. Надо собираться, вот только вопрос, дня всё с собой брать или что-то можно будет оставить. Голову Вюрта, например.

— Вы только про меня не забудьте, — зевая проговорила голова. — И вообще, я категорически против такого жуткого обращения с пленными.

— Охренеть. Нет, я бы ещё понял, если бы мне кто-то другой это сказал. Но, ты? — я покачал головой.

— А что я? — удивленно переспросил Вюрт.

— Да так, ничего. — Протянул я. — Знаешь, я от тебя просто дурею. А ты чего застыл там, не проходишь?

— Да я, это… — замялся Митяй. — До меня только вчера вечером дошло, что вы никакой не слуга, а тоже Охотник. А я так вольно с вами…

— Митя, брось это. Мы же с дедом тебе уже говорили, что произошло недопонимание. Ты нас неправильно понял. Ну, неужели у вас никто не охотится на птицу, на животных? — спросил я из ванной.

— Нет, — твёрдо ответил Митяй.

— Чего? — я вышел из ванной и начал одеваться. — Вот сейчас ты врешь. Такого просто не может быть, потому что так не бывает.

— Я не вру. Дичь добывают. По специальным лицензиям сертифицированные ловчие. Охоту ведут только Охотники. Это титул, если вы не в курсе. И они в отдельный архив занесены. В общий про них информация не поступает. Такие меры безопасности. — Горячо произнёс Митька.

— Тупые меры. Вот посмотрит кто-нибудь и увидит пустое место у идентифицированного. Ну, наверное, сложно догадаться, что это может быть парень из другого архива… — И тут я зарыл глаза и тяжело опустился на кровать. — Вот, чёрт. Портье, похоже, так и подумал. И остальные тоже. Твою мать, — я интенсивно протёр лицо руками.

Одно единственное лингвистическое несоответствие, и всего одно отступление от правил внесения во всемирные архивы и вот, получите, распишитесь. А я-то идиот подумал, что подчеркнутое равнодушие и в то же время оперативное и качественное обслуживание связано с тем, что портье понял, что мы очень сильно не местные. А девчонка-горничная как смотрела… Интересно, нам ничего не предъявят за присвоение чужого титула? С другой стороны, мы всеми силами пытались доказать, что нас с кем-то перепутали. Правда, делали мы это слегка коряво.

— Роман… эм… — начал Митяй, но я его перебил.

— Не надо. Нормально мы с тобой общались. К тому же я не сам по себе Охотник, а при деде. А это, сам понимаешь, — я криво ухмыльнулся и поднялся с кровати.

Вытащил рюкзак и принялся собирать в него те вещи, которые успел позавчера вытащить. Их было не так уж и много. Туда же полетел мой камуфляжный костюм. Я решил ехать в той одежде, которую мне дед приобрёл. После этого вытащил котелок с головой и поставил его на стол. Выпоил Вюрту флакон крови, на что получил очередную партию бурчания. Что вместо свежей тёплой крови его консервированной дрянью кормят. Хотя вон, рядом стоит полный сил, полнокровный парень, который даже не заметит, если у него немного кровушки сцедят.

Я уже не обращал на него никакого внимания. Хотя он уже достал конкретно. Вечно всем недоволен. Он и армии Вермахта так себя вёл? Так, вроде, у них это не приветствовалось. Будь ты хоть трижды из баронов. Истеричка немецкая.

Застегнул куртку, пристегнул к поясу меч. Закинул за плечи рюкзак и кофр с ружьём, набросил на голову мешок, чтобы прикрыть и пошёл к выходу из комнаты. Даже не представляю, что мы будем делать, если нас не пустят в замок. Лошадей у нас нет. Оставаться здесь в «Призамковом»? А жить на что? Ведь говорил деду, что надо сразу ехать в Кёльн. Нет же, приспичило ему в замок тащиться, упрямец старый. Так ведь и этого недоразумения с Охотниками не вышло бы. Ну, ничего. Все вместе будем вспоминать понятие «марш-бросок по незнакомой местности».

Деды уже собрались. Они, как и я, решили, что сюда мы больше не вернёмся ни при каких раскладах. Дед поднял рюкзак, а Сергей забрал у него ружьё и патронташ. Всё полегче идти будет. Пуговицы на старенькой шинели были аккуратно пришиты, и теперь её не нужно было постоянно придерживать, так что руки у Сергея освободились, и он мог помочь своему командиру.

— Собрался? — дед внимательно посмотрел на меня. — Молодец. Этого Серёге отдай, а сам у портье спроси, возвращаются ли деньги за невостребованные дни. Что-то я сразу не уточнил. Забыл совсем, торопился прилечь. Всё старость, чтоб её.

— Держи, — я протянул Сергею котелок. — Можешь даже его уронить пару раз. Может быть, мозги на место встанут, если они, конечно, там ещё в наличие.

Голова что-то забулькала, и Сергей поморщился.

— А, ну, молчи, погань, а то потеряю где-нибудь ненароком, ёптить. Саня,