если предположить, что это действительно он, почему тебе его так легко отдали? Или ты заложил все свое имущество на столетия вперед?

— Да нет, — Барвинок смущенно махнул рукой. — Всего-то пару десяток новыми… Ну и обещание помочь, когда найду оставшиеся части. Влад ведь уже старый, он не может сам их искать по всему миру.

— Стоп! — глаза Сирены округлились, а Эльмира превратилась в само внимание. — Что за части? О чем таком ты говоришь?

— Философский камень — это на самом деле не камень, — принялся сбивчиво объяснять Барвинок. — Это артефакт из пяти разных пирамидок. Их нужно сложить, и тогда он исполнит желание…

— Ты в это веришь? — Сирена еще сильнее изогнула бровь.

— В это верит старьевщик Влад, — вздохнул, явно волнуясь, Барвинок. — А я думаю, что это просто разные элементы осколка, которые вместе дают либо какое-то поле, либо химическое соединение. Вот это, например, орихалк.

— Тот, что встречается лишь в Бермудском осколке? — уточнила Эльмира.

— Он самый, — улыбнулся Барвинок. — Нужны еще четыре. Атеркель, красная ртуть… Два других неизвестны. Пока.

— Так… — в мелодичном пении Сирены послышались нотки сомнения, смешанного с интересом. — И почему ты нам об этом рассказываешь?

— Я хочу предложить вам вместе найти все элементы, — таинственно улыбнувшись, ответил Барвинок. А потом вдруг густо покраснел, что было заметно даже через маску, и, заикаясь, добавил: — Если ты, Сирена, попьешь со мной кофе в «Сибирском шоколаде».

— Извини, у меня другие планы, — улыбнулась девушка.

— Но ведь ты даже не знаешь, когда я хотел тебя пригласить! — глаза Барвинка расширились.

— У меня они всегда другие, когда ты хочешь меня куда-нибудь отвести, — лучезарно улыбнулась Сирена, сверкнув жемчужными зубками. — Извини, Барвинок, я просто не даю парням повода без необходимости. У тебя еще есть, что сказать?

Несчастный одноклассник открывал и закрывал рот, будто выброшенная на берег рыба. А Сирена, сказав Эльмире, чтобы догоняла, направилась прочь невероятно взрослой походкой. Девушка задержалась на мгновение. Ее подруге были неинтересны парни и свидания, а вот ей самой… Барвинок был смешным в своей неуверенности, словно щенок бернского зенненхунда, но он все же неплохо постарался сегодня. Будет интересно услышать его историю целиком.

— Я схожу с тобой в «Шоколад», — Эльмира легонько, словно принцесса, склонила голову набок. Она видела, что так делали некоторые аристократы в их классе, и ей очень нравилась их непринужденность. — Сегодня в шесть.

Не дослушав бормотание мгновенно согласившегося Барвинка, она поспешила за подругой.

***

Новосибирск, тридцать пять лет назад

Бизнес-центр Овчинникова высоченной иглой пронзал небо над Новосибирском. Казалось, он задевает облака, вспарывая их будто брюхо гигантской рыбы. А когда над городом низко висели мрачные тучи, он словно застревал в них, как в густом киселе.

Первые пять этажей занимали всевозможные салоны, магазины и бутики. Все остальное пространство Павел Овчинников, местный теневой воротила, отдал под офисы и дата-центры. А последний этаж, откуда открывался вид на весь огромный Новосибирск, оставил под свою резиденцию. И именно отсюда, из самой высокой точки Сибири, которую отстроили всего десять лет назад, Овчинников руководил своей бандой, опутавшей словно паутина весь Новосиб с окрестностями.

Он был из тех, кто полагался на деньги и репутацию, и таких обычно не трогали — ни корпорации, ни банды людей с искрами. Негласный закон, которому следовали, пока люди вроде Овчинникова приносили пользу. А этот пронырливый выскочка умел вести собственные дела, не мешая другим. Ходили слухи, будто он даже помогал местным бандам там, где нельзя было светиться игигам. Вот почему Овчинникову сходил с рук его собственный бизнес-центр, не относящийся к структуре корейской торговой корпорации «Хае Групп». Он умел быть нужным и пользовался этим.

«Шпиль», как непритязательно называлось его детище, считался самым безопасным местом в Новосибирске среди тех, конечно, что принадлежали обычным людям, а не кланам или корпорациям. На каждом этаже размещался свой независимый пост охраны, при необходимости все маленькие подразделения начинали действовать как единый слаженный механизм. Сотрудники в аккуратных серых костюмах были вежливы и предупредительны, а бродячие офисные продавцы и просто любопытные давно позабыли дорогу на последний этаж. Пробиться в цитадель Павла Овчинникова считалось почти невыполнимой задачей для человека и даже для среднего игига. До этого дня.

Вот уже неделю владелец «Шпиля» скрывался в офисе после того, как на него вышли загадочные незнакомцы и предложили продать образец красной ртути из африканского осколка. Овчинников вежливо отказал, так как уже рассматривал несколько предложений от российских и зарубежных корпораций. Ртуть, большинством считавшуюся современным мифом, привез ему один из тайных сотрудников — игиг по кличке Гурман, сопровождавший имперских консультантов в Центрально-Африканской республике. Его отряд разбил банду, пытавшуюся взять штурмом посольство в Банги, и коробочка с загадочным элементом досталась ему как трофей. Гурман, обладавший редкой способностью определять химические вещества в любом виде и состоянии, заинтересовался неизвестным вкусовым следом и решил оставить добычу себе, чтобы потом передать не скупившемуся в таких случаях хозяину. Щедрость Овчинникова легко объяснялась — он был известен в определенных кругах под кличкой Коллекционер, и вся Россия знала, к кому можно обращаться за неофициальным хабаром из осколков.

Смартфон Павла тревожно замигал, и бизнесмен вывел на экран ноутбука трансляцию с камер наблюдения. Дерьмо Кингу! Все пятеро основных охранников, в том числе три игига, лежали на залитом кровью полу — то ли тяжело раненные, то ли уже мертвые. Еще двое, что были в резерве, боролись друг с другом. И пока Овчинников соображал, что же могло случиться, один из них пробил второму висок рукоятью пистолета, затем, глядя прямо в объектив камеры, выстрелил себе в рот. На камеру упало несколько красных капель, сквозь которые было смутно видно, как к заблокированной двери офиса подошла неясная фигура, за которую никак не мог зацепиться взгляд Овчинникова. Вроде бы кто-то знакомый, но вроде бы и нет…

Вуаль, мгновенно понял бизнесмен. Артефакт, помогающий менять внешность и оставаться невидимым для приборов слежения. Штука редкая и дорогая, ее могут позволить себе лишь аристократы или просто очень богатые игиги. Значит, дело еще хуже, чем казалось на первый взгляд.

Бам! Швейцарская бронированная дверь «Фестунг», которая по заверениям разработчиков могла сдержать группу игигов в течение получаса, откатилась в сторону. Хозяин «Шпиля» вскочил, выставив вперед короткоствольный автомат. На первый взгляд это могло показаться смешным, ведь нападавшие явно были обладателями