– Разумеется, – кивнул он. – Никаких проблем. И позвольте заверить, у нас вы всегда желанный гость.

На душе сразу стало легче.

– Огромное спасибо.

– Не за что. – Он пожал мне руку, и в моей ладони оказалась пятидесятидолларовая банкнота.

Наш продюсер Иоланда подвергала жесточайшей критике все, что бы мы с Беном ни написали, вне зависимости от того, нравилось это окружающим или нет. Казалось, она была заранее настроена все осуждать.

– Нас ждет провал, – твердила она. – Я это знаю. Нас ждет провал.

Я же отчаянно надеялся на то, что ее предсказание не окажется пророческим.

А вот Баланчин, Брентано и Штольц неизменно нас хвалили.

На репетициях Иоланда скакала по сцене гигантским кузнечиком, раздавая приказы направо и налево. Но профессионалы были слишком заняты, чтобы обращать на нее внимание.

Однажды во время перерыва Баланчин подошел ко мне:

– Мне нужно с вами поговорить.

– Конечно. Что-то случилось?

– Нет. Просто мой друг Винтон Фридли ставит новую пьесу и ищет драматурга. Я рассказал ему о вас, и он бы хотел встретиться.

– Спасибо, – выдохнул я с благодарностью. – А когда?

Баланчин взглянул на часы:

– Собственно говоря, уже сегодня. В час дня.

Два бродвейских шоу одновременно? Невероятно!

Винтон Фридли один из самых известных бродвейских продюсеров, поставил «Смешное лицо», «Сумасбродную девчонку» и не менее полудюжины других хитов. Фридли был энергичным, деловым продюсером и потому сразу перешел к делу:

– Джордж сказал, что вы молодец.

– Стараюсь.

– Я ставлю новое шоу под названием «Джекпот». О девушке, которая позволяет разыгрывать себя в лотерею, чтобы собрать деньги на военные нужды. И выигрышный билет достается трем солдатам.

– Ничего не скажешь, смешно, – одобрил я.

– У меня уже есть либреттист, Гай Болтон, но он англичанин, и, думаю, ему не помешает поработать с американцем. Беретесь за работу?

– С удовольствием, – ответил я, но тут же добавил: – Кстати, у меня есть соавтор, Бен Робертс. Он будет со мной работать.

Фридли кивнул:

– Согласен. Музыку написали Верной Дьюк и Говард Дитц.

Два самых известных бродвейских имени!

– Когда вы сможете начать? – спросил Фридли.

– Прямо сейчас.

Я старался говорить уверенно, но мозг сверлила единственная мысль: «Мне вот-вот позвонят, и придется идти на летные курсы».

– Мы уже начали кастинг, – пояснил Фридли. – Пока отобраны Аллен Джонс и Нанетт Фабри. Позвольте показать вам декорации.

Удивительно, что декорации сделаны еще до того, как написана пьеса!

Мы отправились в театр «Олвин». На сцене возвышался огромный белый южный дом с палисадником.

Я озадаченно посмотрел на Фридли:

– Но вы говорили, что это шоу об американских солдатах, которые выиграли девушку, и…

– Декорации остались от предыдущего шоу, – объяснил Фридли. – Оно провалилось, так что мы используем декорации для другого. Сэкономим кучу денег.

Я задался вопросом, как вставить южный особняк в современную военную историю, но промолчал.

– Давайте вернемся в офис. Я хочу познакомить вас с Гаем.

Гай Болтон оказался обаятельным англичанином лет пятидесяти, написавшим несколько пьес с П. Дж. Вудхаузом, кумиром английских читателей.

Я опасался, что Гаю не понравится появление неизвестно откуда взявшегося соавтора, но он сказал:

– Счастлив, что мы будем работать вместе.

Я сразу понял, что мы поладим.

Вернувшись в отель, я спросил портье, не звонил ли кто-нибудь мне, и затаил дыхание, пока он просматривал записи.

– Нет, мистер Шелдон.

Вот и слава Богу. Значит, у меня еще есть время.

Я поспешил к себе и позвонил Бену в Форт-Дикс:

– Мы с тобой пишем мюзикл для Винтона Фридли.

Бен долго ошеломленно молчал.

– Нас сняли с «Веселой вдовы»?

– Нет. Мы делаем и «Веселую вдову», и пьесу Фридли.

– Господи! Как тебе это удалось?

– Не мне. Джорджу Баланчину. Мы работаем с английским драматургом Гаем Болтоном.

Я был занят по горло и счастлив, но продолжал ждать рокового телефонного звонка.

Следующие три недели я по утрам работал над «Веселой вдовой», а днем – над «Джекпотом». По вечерам мы трудились с Беном над обоими шоу. Я едва волочил ноги и решил, что нуждаюсь в небольшом отдыхе.

В воскресенье я отправился в «УСО» – нью-йоркский развлекательный центр для солдат в отпуске. Там было все: музыка, красивые женщины, танцы и еда. Этакий оазис в пустыне войны.

Ко мне подошла привлекательная белокурая девушка:

– Хотите потанцевать, солдат?

Еще бы!

Но не прошло и трех минут, как кто-то хлопнул меня по плечу.

– Эй, мы только что начали. И нечего отбивать… – возмутился я, но, повернувшись, обомлел: передо мной стояли два офицера военной полиции.

– Вы арестованы, солдат. Пойдемте.

Арестован?!

В чем дело?

– Выдаете себя за офицера.

– О чем вы?!

– На вас офицерский мундир. Где офицерские знаки отличия?

– У меня их нет. Я не офицер.

– Поэтому вы и арестованы. Идемте.

Они схватили меня за руки.

– Погодите, мне разрешено носить мундир!

– Кто давал разрешение? Ваша матушка?

Они потянули меня за собой. Я впал в панику:

– Вы не понимаете. Я служу в специальной службе ВВС. Никогда не слышали о таком армейском подразделении, как Военно-учебная служба?

– Нет.

Мы оказались на улице. У обочины была припаркована машина военной полиции.

– Садитесь.

Но я не сдавался.

– Никуда я не поеду. Вы обязаны позвонить моему начальству. Говорю вам, я зачислен в ВВС, в подразделение, которое называется Военно-учебной службой, и мы можем носить, черт возьми, все, что пожелаем!

Офицеры переглянулись.

– По-моему, он псих, – заметил один, – но все же дадим ему шанс. Куда звонить?

Я продиктовал номер. Он повернулся к напарнику: