значит все один к одному. Со всех сторон одни пролеты и промахи.

На телефон приходит билет, и я рычу, когда вижу, что до регистрации меньше часа. Хорошо, что на такие случаи у меня в багажнике сумка с запасной одеждой и зубной щеткой. Научился все необходимое под рукой держать, а то, бывает, срываюсь и лечу разгребать очередной завал. Но сейчас вот вообще не до заказчика.

Мне бы к Лене, но… Если я сейчас расслаблюсь и забью большой и толстый болт, то меня это подорвет, как на мине. Сейчас нужно укреплять свои позиции и воевать за каждый контракт.

– Черт, – выдыхаю и набираю номер Лены.

Очень надеюсь, что она поймет.

Сообщение, что абонент недоступен, пробирается тревожными нотами под кожу. Она не отвечает. Ни на пятый, ни на шестой звонок. Телефон отключен.

Набиваю эсэмэс, что пришлось срочно уехать, но оно так и не доставляется.

Глава 19

Лена

Рома вечером так и не появляется, и на следующий день тоже. И Мишаня, как по заказу, топит мой телефон в ванной.

– Систер, ты когда новый телефон себе возьмешь? – Линка, как всегда, вся взъерошенная забегает в комнату. – Невозможно ж! Двадцать первый век – и она без связи.

– Пока не могу себе позволить такие траты. Мальчишек скоро на обследование нужно вести.

– А что там с агентством-то твоим?

Пожимаю плечами и поддерживаю Павлушку, который решил в этот миг попробовать постоять без поддержки.

– Пока я у Ромы, он не сообщил начальнице о прекращении контракта, да и сказал, что до окончания я буду числиться у него. Но ходить мне не нужно. Но мне все равно оплатят работу только в конце недели.

– А Рома сам где? Может, ему намекнуть? – Линка поигрывает бровями и коварно усмехается.

– Ну уж нет! – придерживаю сына, пока он делает неуверенные шажки. – Мне не нужны эти подачки. Да и после нашей последней встречи он не объявляется. Видимо, уже передумал и понял, что мать-одиночка ему не по зубам.

– Ну слушай, по мне, так он непохож на того, кто так просто опускает руки. Да и кто просто ради забавы будет предлагать отношения, а потом молча исчезать?

– А ты прям так хорошо его изучила? – надуваю губы. – Ой, малыш, подожди, мама передохнет. У мамы спинка заболела.

Разгибаюсь и слышу скрип. Оборачиваюсь к хихикающей сестре, которая этот скрип и изобразила, и закатываю глаза.

– Детский сад!

– Я не знаю этого твоего Рому, но меня коляска уже покорила. Ну не будет легкомысленный человек запоминать, что у девушки сломана коляска и приезжать через час после того, как эта девушка его выставила, с новой коляской. Ну сама подумай.

– Ты на чьей стороне?

Кидаю в нее подушку, но она ловко уворачивается, а мне только и остается подавить разочарование.

– Я на стороне здравого смысла. Твой, видимо, вышел погулять и заблудился. Ну реально, расскажи ты ему уже про детей – и ваши отношения заиграют новыми красками.

– Он даже не позвонил! – пытаюсь отбиться.

– Куда? – вскидывает руки вверх. – На тапочек?

– А, ну да, все никак не привыкну.

– Вот-вот. Думай, а то уведут мужика – и моргнуть не успеешь.

– Тогда тем более мне такой мужик не нужен, – складываю руки на груди и прожигаю сестру гневным взглядом.

Нашу перепалку прерывает звонок в дверь. Вперед Линки срываюсь с места и иду открывать.

– Привет, – на пороге стоит Ромка и пытается улыбаться. – Устал. Приютишь блудного ухажера?

– А…

Не успеваю ответить, как он сгребает меня в охапку и зарывается носом в волосы.

– Что у тебя с телефоном, Лен? Два дня не могу дозвониться.

Становится его жалко, потому что голос настолько уставший, что становится не по себе.

– Миша его утопил в ванной, – стыдливо опускаю голову и утыкаюсь в его грудь.

– Ой, привет, – Линка пролетает вихрем мимо нас. – Это… систер, я сваливаю.

– Куда? – отрываюсь от Роминой груди.

– На свидание. Надеюсь, в этот раз без изысков.

Кривится и тут же хохочет. Скрывается в своей комнате.

– Проходи, – затаскиваю Рому в квартиру.

Он на ходу скидывает ботинки и проходит в зал.

Мальчишки сидят и лупятся в телевизор: любимый мультик про грузовичок, который собирает различные механизмы и машинки.

– О, привет, парни. Чего смотрите?

Бесята переводят взгляды на Рому и начинают улыбаться полузубатыми ртами.

– О, бульдозер собираете?

Рома не сдерживает улыбки, а мне от такой картины становится так тепло на душе. Рома устал, но не игнорирует детей, которые, как он думает, не его. Как можно к такому равнодушно относиться?

– Ужинать будешь, Ром? – опираюсь о стену, жду, пока на меня обратят внимание.

– О да! Только с самолета – и сразу к тебе. Голодный, как тысяча волков. Надеюсь, найдется чем прокормить?

Хмыкаю.

– Ничего, если ты с ними посидишь?

От своего вопроса становится самой неуютно. Ловлю на себе удивленный взгляд серых глаз и щеки вспыхивают.

– Лен, о чем речь? Конечно, посижу.

– Спасибо.

Скрываюсь в кухне, ощущая, как внутри все дрожит от радости. Не верится, что он сразу ко мне приехал. Но от этого становится только приятнее.

Шуршу на кухне, пытаясь соорудить достойный ужин. Мы-то с бесятами борщом обошлись и котлетками, но голодному мужику этот суп как мертвому припарка.

На талии смыкаются крепкие руки, а я подскакиваю, и из рук выскакивает ложка.

– Ох, напугал, – выдыхаю и тут же замираю, когда теплые губы пробегаются по шее.

Внизу живота стискивает все от желания.

– Лина сказала, что побудет с малышами, пока за ней карета не приедет, – Рома фыркает. – Я волновался.

Поворачиваю голову и попадаю в плен серых глаз.

– Ты просто взял и исчез на два дня. – Рома кривится, но я продолжаю: – Думаешь, я не переживала?

– Это все мои сотрудники, которые вдруг решили, что мое расписание не надо со мной согласовывать, – бурчит недовольно и еще теснее прижимается к моей спине.

А у меня от его тепла, которое просачивается в каждую клеточку через несколько слоев одежды, внутри все сладко замирает. Смотрит на губы, о чем-то думает. И через секунду уже целует. Глубоко и нежно. А я боюсь дышать, чтобы момент не спугнуть. Зарывается в мои волосы и углубляет ласку. Мне хочется замурчать от кайфа, что он рядом.

– М-м-м-м-м, вкусная такая, – шепот на ухо посылает по телу электрический разряд. – Два дня думал об этом.

Его губы искривляются в усмешке.

– Я рада, что ты приехал, – сознаюсь и впервые не просчитываю каждое слово.

– А я как рад, что с вами все хорошо.

С