– Я предлагаю тебе заняться мной и детьми, – лучезарно улыбается и обхватывает меня за талию.

Притягивает к крепкой груди, а я на минуту позволяю отпустить все страхи и просто насладиться его близостью.

– Так ты же работаешь, – тонко намекаю на то, что и сейчас он собирается умотать по делам.

– Ну так я же не круглыми сутками, – довольно урчит мне на ухо, в ответ тело покрывается плотным слоем мурашек.

Ежусь в его руках. От приятности, от кайфа. От ощущения, что вот так и должно было быть… полтора года назад.

– Ну и детей я не могу бросать, когда тебе это вздумается.

– Так зачем бросать-то, Лен? Я на такси тебе буду деньги давать, будете приезжать.

Целует в шею, а у меня перед глазами все плывет.

Его телефон взрывается очередным звонком, и Рома разочарованно вздыхает.

– Прости.

Достает телефон из кармана брюк. Хмурится. Медлит, не отвечает.

– Да, Виктор? – только после третьего звонка решается поднять трубку. – Какой разговор? Понял, ну давай встретимся.

Подмигивает и улыбается так, что внутренности в узел сворачиваются.

Отрывает телефон от уха и тут же ловит меня в объятия. Наклоняется, обдавая мои губы теплым дыханием.

– За полтора года надо наверстать.

Прикусывает нижнюю губу, а я еле сдерживаюсь, чтобы не застонать и не начать тереться об него в немой просьбе ласки, как кошка, которую давно не гладили.

– Веснушка, – мягко шепчет на ухо, зарываясь в волосы, – не отрывался бы от твоих губ…

– Но дела сами себя не сделают, – заканчиваю за него фразу и отступаю.

– Я наберу, – делает жест и садится в машину.

– Ого, ты ему рассказала? Что за телячьи нежности? – за спиной словно из асфальта вырастает сестра.

Хватаюсь за сердце и оборачиваюсь:

– Решила меня раньше времени в могилу послать, сестренка?

– Зубы мне не заговаривай. Рома знает, что он стал папой?

Многозначительно молчу, но Линку это не устраивает. Она так просто не сдается, и в этом наше главное различие. Я часто отступаю, даже сейчас в ситуации с Ромой не готова рассказать правду, чего-то боюсь. Переживаю за сыновей, хотя, казалось бы, вот он – родной отец. Давай, действуй! Так нет же, надо ждать у моря погоды.

– Я ничего ему не сказала, хочу посмотреть, куда нас вообще эти отношения заведут.

Сестра складывает руки на груди и смотрит на меня так, словно у меня рога выросли.

– Пойдем-ка прогуляемся. Мороженку хочу, – сестра цепляет коляску и поворачивает в сторону нашего парка. – Ну так и что? Теперь давай по порядку все же.

Сестра наслаждается большим шоколадным рожком, а я с тоской смотрю на нее и вспоминаю такую же прогулку, только с Ромой. С ним было на удивление спокойно и ненапряжно.

– А что тут рассказывать? – пожимаю плечами и подъезжаю к скамейке, с которой открывается хороший вид на карусели.

Павлик размахивает руками и что-то щебечет, Мишаня тут же подхватывает и тычет кулачком в сторону аттракциона.

Мы с Линкой усаживаемся на лавку, и я достаю бутылку воды. Чувствую, во время рассказа она мне понадобится, и не раз.

– Все и желательно по порядку. Куда невеста-то делась? Про Стаса Ромик узнал?

И сидит такая довольная.

– Нет, не узнал. По крайней мере, мне об этом не известно. Они разошлись, их союз был фикцией, чтобы бизнес укрепить, но Лиза начала сливать информацию про Рому его конкурентам.

Линка открывает рот и забывает, что хотела откусить мороженое. Несколько раз хлопает глазами.

– Обалдеть. Да по вашей жизни хоть садись и книгу пиши. Детектив, мать его, с вплетением драмы.

Фыркаю.

– Ну и вот сегодня он приехал как раз для того, чтобы сказать, что невеста больше не мешает.

– Он тебя любит и хочет, чтобы ты стала его женой и матерью его детей. Хотя погодите-ка… – Линка переводит взгляд на бесят.

Я же не могу сдержать громкого смеха.

– Вот ты клоун, – отдуваюсь от приступа и тычу пальцем ей в бок.

Сестра наигранно охает, хватаясь за ушибленное место.

– Ребро сломала. Все, я с тобой не играю! – показывает язык, показательно отворачиваясь.

Вот две взрослые девахи – а у обеих еще детство в жопе играет.

– Так, ладно, зерно здравого смысла в твоих опасениях есть. Все же это не просто встречалки ради перепиха или ради того, чтоб за ручку подержаться. У тебя двое детей, и не факт, что Рома к ним отнесется хорошо. А говорить ему про отцовство на раннем этапе ваших отношений – это связать вас на веки вечные. Поэтому, да, надо присмотреться.

Ошарашенно смотрю на сестру и не узнаю ее. Она – и согласилась с моим доводом, который я-то считала так себе? Это значит, что мои опасения не так уж и никчемны.

– Ты со мной согласилась? У тебя нет температуры? – прикладываю руку ко лбу сестры, а она отбрыкивается.

– Ах вот ты где! – над ухом раздается до зубовного скрежета противный голос бывшей невесты Ромы.

– И вам добрый день, Елизавета Михайловна.

Пытаюсь не показывать своей неприязни. Тяну улыбку изо всех сил, но, судя по выражению лица моей бывшей нанимательницы, получается такое себе.

– Довольна? Увела у меня жениха, кукушка?

– Девушка, вы что хотели вообще? Вы не видите, мы с маленькими детьми? А вы тут базар-вокзал устраиваете! – Линка тут же бросается на защиту, пока я пытаюсь собраться с мыслями.

Эта Лиза действует на меня как удав на кролика: я лишний раз рот боюсь открыть.

– Ты еще пожалеешь, что влезла в наши отношения, тварь. Он скоро ко мне приползет, не сомневайся даже, – выплевывает бывшая Ромы и гордо удаляется.

– Иногда мне кажется, что все кому не лень уже знают, где я живу и где гуляю с детьми, – недовольно бурчу под нос.

Берусь за коляску и выруливаю на тропинку. Желание продолжать прогулу напрочь отбито.

– Эй, ты из-за этой козы, что ли, расстроилась, Лен? Да ну ее в пекло!

Линка в два шага догоняет нас и подстраивается под мой шаг.

– Да, – морщусь, не зная, что ответить.

Потому что все происходящее задевает. А может, Рома и не до конца разобрался с ней? Почему она так уверена, что он вернется?

Глава 17

Рома

Захожу в офис к несостоявшемуся тестю, хотя Мир долго орал в трубку, что нельзя мне на вражескую территорию, но я в итоге переспорил его и сказал, что не думаю, что Виктор, друг отца, причинит мне какой-то существенный вред.

Одно дело – шпионаж, другое – какой-то физический вред. На это давний друг отца вряд ли пойдет.