Атмосфера школьного вестибюля оставляла стойкое ощущение хаоса растревоженного муравейника. Вдали какая-то бестолковая беготня по гулким коридорам, со стороны столовой кого-то звали во весь голос, возле входа на лестничную клетку кого-то злобно, с надрывом отчитывали. Видно было, как дальше по коридору дородные тетушки, именуемые в быту учительницами, отчаянно пытались загнать в класс взбудораженное школьное сообщество, а сообщество, в свою очередь, почуяв слабину административного нажима, ловко просачивалось сквозь беспомощно распахнутые руки и с азартом добавляло очередную шумную лепту в благородное дело всеобщей неразберихи.

В элитной школе имел место ничем не прикрытый, суровый и безнадежный элитный бардак.

– Теть Глаша, что случилось-то? – поинтересовался я у технички, сдергивая с себя пальто около вешалок гардероба. – Что за бешеная муха тут всех перекусала?

– Деточка наша упала, – всхлипнула тетя Глаша, – Светочка Черешня.

– Как упала?

– Да вот бежала и упала. Ключицу вроде бы сломала.

Ничего себе!

Кто помнит, Черешня – гордость нашей школы по акробатике. У нее серьезные «взрослые» достижения в неполные девять лет. И… кажется, я могу представить себе, что там случилось.

Дело в том, что, как я уже краем мысли упоминал раньше, наши «элитные» мальчики, мажористые сыночки городской аристократии, странным образом невзлюбили юную спортсменку. Причем с первого же дня. И хоть присутствовала она на уроках довольно редко, как правило, первые два-три часа, стайка оголтелых элитных дебилов считала своим долгом все же изыскать время в своем напряженном графике, чтобы погонять юное дарование по длинным и скользким коридорам школы с целью зажать «звезду» в угол и типа напинать этой зазнайке, дабы… а неча тут! Светка обычно легко уходила от дилетантской погони, и порой мне даже казалось, что ей самой отчасти нравятся эти безумные гонки. Своеобразный знак внимания и символ признания спортивных заслуг!

Короче, нашли друг друга два взаимоисключающих начала.

А сегодня утром, по всей видимости, наша гимнастка все же не рассчитала набранной скорости и не учла поправки на предательские свойства свежевымытого линолеума. Вон даже сейчас заметно, как блестят полы. Лунная дорожка, блин. Получается, излишне самоуверенная девчонка поскользнулась на бегу, упала и, скорей всего, врезалась ключицей в угол откоса дверного проема.

Как-то так.

Всю эту реконструкцию происшествия я моделировал на автомате, совершенно без напряжения и дополнительных усилий. Образно говоря, мой процессор в черепной коробке работал в фоновом режиме, в то время пока основной аппарат неторопливо перемещался в сторону родного класса.

А вот, продолжая модную цифровую терминологию, приоритетной процедурой мозговой обработки данных постепенно, но безоговорочно становилась звенящая в моей башке тревога, каким-то образом связанная с мистической женщиной, так похожей на английскую принцессу. Ведь призрачная фея по имени Диана Сергеевна мне свою волшебную брехню как раз про Черешню и втирала! Типа едет она вместе со мной учиться в… куда там… в Германию вроде? И что это такое? Совпадение? Случайность? Все-таки права моя мамуля, играть надо от минуса. От худшего варианта, хотя и прямой связи между утренним происшествием и фальшивой принцессой я пока не наблюдаю.

«Суслика не видно, но он наверняка там есть».

Ну, а если его там нет, даже лучше. Перебдел, значит.

Но откуда тогда этот знакомый до боли сигнал тревоги в глубине сознания?

– Караваев! Ты почему опаздываешь? Звонка не слышал?

Я остановился и рассеянно поднял голову.

Классная.

Всех особей в вольер уже загнала и угомонила, остался только один слабо управляемый примат. Наша строгая и принципиальная Нина Степановна. Стоит в дверях класса, словно титан на грани двух миров: унылый мир первого урока, что там, чтение, кажется, и вожделенный мир счастливых и свободных людей. Который со звоном схлопнется сейчас у меня за спиной, достаточно сделать всего лишь один шаг…

– Нина Степановна! – Я слегка расфокусировал взгляд и придал ракурс печали собственной физиономии. – Что-то живот у меня болит. С самого утра, что характерно.

Классная недоверчиво прищурилась.

Я слегка еще добавил драматургии. Для чего совершил пару еле видимых, но, без всякого сомнения, заметных судорожно-глотательных движений гортанью, подержал руку возле рта, вздохнул и продолжил арию… слегка отравленного восточного гостя.

– Зря я, наверное, вчера снег ел на горке. Мало ли у нас всюду собачек да кошечек там разных. Как бы глистов не подцепить.

И еще чуточку предрвотных симптомов.

Подозрительности во взгляде классной руководительницы слегка убавилось. За счет наплыва справедливого возмущения и назидательной строгости.

– Снег ел? Ты в своем уме, Караваев? Ты же большой уже мальчик. Второклассник! О чем думал? Что же вы за бестолочи такие!

А это уже непедагогично, между прочим.

Впрочем, талант современного педагога не в том, чтобы избегать ошибок, а в том, чтобы начальство про эти ошибки не узнало. И родители, разумеется, хотя этих всегда можно переубедить. Ребенку-то кто поверит?

– Ой-ой-ой! – схватился я руками за живот. – Колет что-то. В этой… в самой… в зоне эпигастрия. Ага. Просто у меня мама медсестра. Блин, она меня прибьет за нарушения… кхм… работы желудочно-кишечного тракта…

– А ну немедленно ступай в медпункт. Немедленно!

Будто я возражаю.

– И жди меня там. Никуда не уходи. Урок закончится, я приду.

А это уже… как говорится, пути Господни. А они, на секундочку, неисповедимы.

Полусогнувшись и символизируя собой Боль мира, я посеменил в сторону вестибюля. Там у нас медпункт. Классная еще чуть-чуть посверлила взглядом мою поникшую спину и скрылась наконец за дверью. Спина выпрямилась, и боль прошла.

В медпункт я все же загляну.

Думаю, если «скорая» пока здесь, а ее видно из окна, значит, Светку пока еще не увезли. Кроме как в медпункте, нигде она больше сейчас быть и не может. Зачем она мне, черт ее знает. Все эти порывы связать несвязуемое и распихать невпихну… негабаритное – бессистемны и алогичны, тем не менее хочу посмотреть на больную собственными глазами.

Нет ли тут очередной мистификации?

Вообще, надо сказать, в мистику я не верю. То есть абсолютно и категорически. Со всей страстью прожженного материалиста.

Вся эта истерия по поводу самых разнообразных чудес света, будь то НЛО, Бермуды, вампиры и всякие прочие лохнесские чудовища, мне чужда и непонятна. Сам лично не видел – значит, уже не стопроцентная гарантия существования каких бы то ни было полтергейстов. Понимаю, позиция слегка упрощенная, зато жесткая, надежная и беспроигрышная. Мне возразят – скажем, цепочку ДНК ты тоже никогда не видел, разве что схематично. Ее тоже нет? Как и «Летучего Голландца»? Демагогия. И словоблудие. Вопросами генетики занимаются сотни тысяч ученых во всем мире. А про корабль-призрак пишут лишь писатели-фантасты. Или просто сказочники с уровнем убедительности, зависящим только от их собственных способностей.