непреложный закон. Возражение старшему — попросту немыслимо. Предательство — глубочайшее катастрофическое бесчестие, за которое расплачивается весь род. Дерзких, шумных евреев Сталин с трудом терпел, не понимал их и не желал понимать: его, Сталина, мир предполагал чёткую иерархию.

Точно так же Хрущёв и далее Брежнев начнут тащить во власть украинцев, уроженцев Южной России — они понимали менталитет, они могли просчитывать действия своих ставленников. Это вполне объяснимая кадровая стратегия: окружать себя теми, кто тебе понятен, кого легко просчитать. Сталин тащил кавказцев (по крайней мере, в первое десятилетие), Хрущёв тащил украинцев — в этом нет ничего особенного.

На повышение Микоян пошёл с готовностью; видимо, потому, что ему очень уж не нравилось в голодном и холодном Нижнем Новгороде. Сам он пишет, что не возражал против перевода, но просил оставить его в Нижнем ещё на один год, чтобы закончить начатые дела; но ему не разрешили.

Своим человеком в Нижнем Микоян так и не стал. Если бы захотел — смог бы, конечно. Но было очень трудно. Вдобавок начался у него туберкулёзный процесс в лёгких; а с этим не шутят. Антибиотиков тогда не существовало; лечить туберкулёз умели только климатом и питанием; в наихудшем случае Микояну грозила смерть в ближайшие два года. Грустная перспектива для молодого пламенного революционера. Возможно, Сталин был информирован о диагнозе, но не обязательно.

В те времена отношение людей к своему здоровью было совсем другим. Эпидемии испанки, тифа, холеры уносили десятки миллионов жизней. Ещё больше умирало детей: от коклюша, дифтерии, оспы. Лидеры Республики выезжали на отдых в обязательном порядке: один месяц в году. Жить старались только в Подмосковье, на дачах, на свежем воздухе. Питание — научно разработанное, с учётом индивидуальных пожеланий. При этом преждевременные внезапные смерти оставались бичом: Яков Свердлов умер, нарком продовольствия Александр Цюрупа умер, Михаил Фрунзе умер, Леонид Красин умер, Феликс Дзержинский умер, Ленин умер тоже — изнурённые лидеры Революции не дотягивали и до 60 лет, а те, кто оставался жить, опасались такой же участи. Сам Сталин, переболевший оспой, с искалеченной в детстве левой рукой, четыре года проживший в голодном ледяном Туруханске, тоже не мог себя назвать образцово здоровым человеком.

В этой связи Микоян не собирался слишком сильно возражать против своего назначения в Ростов.

Переезд состоялся в начале июня 1922 года.

Глава 5

Ростов. Юго-восточное бюро ЦК ВКП(Б)

1

НЭП

Микояну — представителю центральной партийной власти — в 1922 году было 26 лет.

Его предшественником на важном посту был Виктор Иванович Нанейшвилич, его потом перевели в Пермь, затем в Казахстан, потом вернули в Москву и поставили руководить Торговой академией, репрессировали в 1939-м и расстреляли в 1940-м. Печальная судьба дельного работника.

В Ростов Микоян приехал уже в высоком статусе кандидата в члены ЦК РКП(б). Через год он станет действительным членом ЦК, и на этом посту пробудет более 50 лет, до 1976 года.

Выше статуса члена ЦК было ещё три. Первый, официальный — статус кандидата в члены Политбюро (потом Президиума) ЦК. Второй, также официальный — статус члена Политбюро, вступление на самую вершину власти. И третий, уже неофициальный — принадлежность к так называемому «ближнему кругу Сталина», к очень узкой группе лидеров, облечённых особым доверием вождя.

«Ближний круг» не состоял из друзей Сталина, из его наперсников и единомышленников, количество членов «ближнего круга» менялось, иногда это были пять человек, иногда больше десяти. Принадлежность к «ближнему кругу» не гарантировала от физического уничтожения. Попадание в «ближний круг» означало лишь неформальное общение, знакомство со Сталиным как с частным человеком, физической единицей, с гостеприимным хозяином, готовым выпивать и закусывать наравне с прочими. В середине 1920-х этот «ближний круг» едва начал формироваться.

Ленин ещё жив, вся текущая политика вращается вокруг Ленина. Он болен, но никто не знает, сколько он ещё протянет. Наиболее вероятный преемник — блестящий Троцкий, полностью контролирующий армию. Вопрос здоровья Ленина стоит ребром — но все молчат.

Ленин между тем принимает политически важное решение о старте новой экономической политики, НЭПа, временного отступления от ранее заявленных догматов. В экономику частично возвращаются элементы капитализма. Кризис, вызванный разрушительной Гражданской войной, нужно как-то преодолевать — и Ленин придумал, как это сделать.

* * *

Советские денежные знаки стремительно обесценивались. В январе 1922 года средняя заработная плата заводского рабочего доходила до 3,5 миллионов рублей. В октябре того же года было принято постановление о проведении денежной реформы: со следующего, 1923 года вводился в обращение новый рубль, равный одному миллиону дореформенных знаков. Однако и этот новый рубль стал быстро обесцениваться, и параллельно в обращение ввели и ещё одну расчётную единицу, «золотой червонец». Червонец имел твёрдое золотое наполнение в 1 золотник и 78,24 доли (7,74235 грамма) чистого золота, такое же, как в дореволюционной монете в 10 рублей. Червонец в любой момент можно было сдать в банк.

Микоян пишет, что эта мера позволила покончить с голодом в стране. Внутренние потребности в хлебе были полностью удовлетворены, зерно стали отправлять на экспорт.

Сплошная коллективизация ещё не началась, крестьяне работали в единоличных хозяйствах, часть продукции отдавая в виде продовольственного налога, по твёрдой цене, установленной государством. В 1923 году продналог был заменён единым сельскохозяйственным налогом, который уплачивался только деньгами. Излишки же продукции крестьянин мог свободно продавать, в том числе и за золотые червонцы.

Продовольственный налог, как свидетельствует сам Микоян, собирали с применением силы, обычно привлекая ЧОН (части особого назначения), а иногда и регулярные части РККА. Соответственно, основной задачей нового главы Юго-Восточного бюро ЦК было наведение порядка в сборе продналога. Установили и обязательный к выполнению план в 48 миллионов пудов. План Микоян обеспечил: к счастью, урожай 1922 года был гораздо выше среднего.

Однако закупочные цены на зерно были низкими, и возникла ситуация, которую Троцкий назвал «ножницами цен». Зерно стоило дёшево, а промышленная продукция, наоборот, подорожала. Микоян приводит цифры: в 1913 году на деньги, вырученные от продажи одного пуда зерна, крестьянин мог приобрести 8 аршин ситца, а в 1923 году только два аршина. Это вызвало протесты крестьян и негативное отношение к новой власти. В южных областях страны резко враждебную позицию заняло зажиточное казачество. Казаки воевали то за белых, то за красных, и по итогам завершившейся войны в большинстве заняли позицию вынужденного подчинения новой власти.

Когда Микоян приехал в Ростов-на-Дону по краю ещё гуляли вооружённые банды, нападавшие на станицы и сёла. Коммунистов и комсомольцев казнили, сельские советы поджигали, склады с продовольствием грабили.

Подчинённые Микояну территории были огромны: Ставропольская губерния, Терская губерния, Донская область, Кубано-Черноморская область, Дагестанская автономная республика, Горская автономная республика, Кабардино-Балкарская и Карачаево-Черкесская автономные области.

Чтобы везде успевать, Микоян привлёк к работе авиацию. В те времена в Советской республике уже