Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я нахмурилась.
– Если честно, я сильно сомневаюсь, что история Луизы Вандерхорст и Джозефа Лонго заинтересует кого-то за пределами Чарльстона. Неужели Джек думает, что она станет тем самым большим прорывом, который ему нужен?
Амелия как-то странно посмотрела на меня.
– Луизы и Джозефа? Я не уверена, что…
Зазвонил телефон, и Амелия не договорила. Извинившись, она встала, чтобы ответить. Я последовала ее примеру – решила воспользоваться моментом, чтобы рассмотреть окружавшую меня красивую мебель.
Я сказала Джеку, что никогда не бывала здесь раньше, потому что эти вещи были мне не по карману. Что было правдой только наполовину. Истинная причина была той же самой, по которой я избегала старые дома: покидая этот мир, люди продолжали цепляться за них.
Беседуя за чашкой кофе с матерью Джека, я слышала позади себя шепот, ощущала легкие прикосновения к моим волосам и сопровождавший это холодок. «Я сильнее вас», – мысленно произнесла я, хотя бы ради того, чтобы напомнить себе, что причиной гусиной кожи на затылке был холодный воздух, а не страх.
Я скорее почувствовала, нежели увидела четырех джентльменов в костюмах восемнадцатого века, сидящих за карточным столом, и мальчика в коротких штанишках и подтяжках, восседавшего верхом на лошадке-качалке. Я старалась смотреть строго перед собой, игнорируя их в надежде на то, что они тоже проигнорируют меня, но поймала себя на том, что мой взгляд прикован к небольшой овальной шкатулке на маленьком столике у окна. Сделанная из дерева грецкого ореха, она запиралась на ключ из латуни. Украшенный кисточкой, он торчал из замка.
Я поколебалась, прежде чем прикоснуться к нему, по опыту зная, что порой старые, любимые вещи хранят воспоминания о своих предыдущих владельцах, которым частенько хотелось поговорить со мной. Положив руки на шкатулку, я облегченно вздохнула, ощутив под пальцами только твердую древесину. Я осторожно повернула ключ и открыла крышку. Внутри оказался серебряный контейнер, зажатый с обеих сторон небольшими деревянными отсеками.
– Это чайница эпохи регентства. Прелестная вещь, не правда ли? – произнесла миссис Тренхольм из-за моей спины. Я невольно вздрогнула.
– Просто чудо, – ответила я, трогая пальцами изысканную инкрустацию в виде листьев на крышке. Мне и раньше доводилось видеть антикварные чайницы, но эта вещь меня заинтриговала. Мне почему-то захотелось погладить ее гладкое дерево, как будто она была моим старым другом.
– Странно, Мелани, что из всех вещей в нашем магазине вас привлекла именно эта.
Я тотчас отдернула руку, как будто ошпаренная.
– Это почему?
– Это подарок. – Амелия встретилась со мной взглядом. – Невесты Джека.
Я была не в силах скрыть удивление.
– Джек помолвлен?
– Больше нет. – Амелия покачала головой, и я уловила запах ее духов, напомнивший мне о гардениях и моей матери. Я сморщила нос и вернула ей чайницу.
– Простите. Джек ничего не говорил…
– И никогда не скажет. Он вообще не говорит об этом.
– Но почему? Это бывает очень часто. По-моему, всегда лучше расторгнуть помолвку, чем расторгнуть неудачный брак.
– Вы правы, дорогая. Но они любили друг друга. Когда Эмили оставила его буквально стоящим у алтаря, для нас всех это был удар. – Взяв у меня из рук шкатулку, она вернула ее на стол. Как и мои, ее пальцы задержались на полированном дереве. – Я не думала, что Джек когда-нибудь оправится от удара. Скажу честно, я долгое время ненавидела ее за это.
– Она как-то объяснила свой поступок или извинилась?
Амелия покачала головой.
– Ничего, кроме ужасной сцены в церкви, когда она на виду у всех заявила Джеку, что не выйдет за него. У нее не было родственников, поэтому не нашлось никого, кто смягчил бы для Джека этот удар. Эмили просто… исчезла из нашей жизни. Что, пожалуй, даже к лучшему, учитывая, что Чарльстон – город маленький. Останься она здесь, Джек встречался бы с ней на каждом шагу.
– Значит, она уехала из города? – Не знаю почему, но мне было важно знать, что я не буду сталкиваться с бывшей невестой Джека.
– Куда-то в глушь, на север штата Нью-Йорк. Ну кто бы мог представить! Я слышала об этом от редактора нашей местной газеты. Эмили была журналисткой, вела колонку светской хроники. Они познакомились, когда Джек собирал материал для новой книги.
Амелия многозначительно посмотрела на меня.
– Как мило, – сказала я, глядя на старуху в полном трауре, сидящую позади нас в кресле-качалке конца девятнадцатого века. Лицо ее было скрыто плотной вуалью. Потом она встала и направилась ко мне. Ее походка была нетвердой, она тяжело опиралась на клюку. Я машинально отступила назад, испугавшись, что она хочет поговорить со мной.
Мне на локоть легла чья-то рука. Женщина исчезла, и я усилием воли подавила крик.
– Все в порядке, Мелани. Это всего лишь я. – Амелия заглянула мне в глаза. – Ваша мать тоже видела их. И потому не любила бывать здесь.
Отрицать что-либо было бессмысленно. Сглотнув комок в горле, я посмотрела на часы.
– Боюсь, я отняла у вас много времени. К тому же мне пора в офис, нужно сделать ряд телефонных звонков. Не возражаете, если я схожу за Джеком?
– Я сама, – сказала она, но даже не сдвинулась с места. – Вот почему ваша мать возражала против того, чтобы вы оставались в доме бабушки на Легар-стрит. Она считала, что вам там оставаться опасно.
В моей голове на миг возникла картинка: мы с матерью смотрим на кованые железные ворота перед домом. «В один прекрасный день все это будет твоим, Мелли. Вся замечательная семейная история будет твоей, а ты передашь ее следующим поколениям». Я поморгала, прогоняя наваждение.
– Что ж, эта версия имеет право на существование, как и любая другая.
Прежде чем повернуться и уйти прочь, Амелия пристально посмотрела на меня. Когда же я заговорила снова, она остановилась.
– Пожалуйста, не говорите ничего Джеку… Ну, вы знаете. Я не хочу, чтобы об этом кто-то знал.
Наклонив голову набок, она смерила меня взглядом с головы до ног.
– Я не стану ничего говорить, но, по-моему, он уже знает. Вы наверняка догадались, что именно поэтому он привез вас сегодня сюда.
Вообще-то нет, подумала я, но спорить не стала. Я вспомнила наш разговор с Джеком в «Черной бороде», когда он поинтересовался, унаследовала ли я шестое чувство моей матери. Так что, похоже, Амелия права. Впрочем, в ответ я сказала совсем другое:
– Было приятно познакомиться с вами, Амелия. Спасибо за кофе и пирожные.
– Буду рада видеть вас снова. И, надеюсь, в самое ближайшее время.
– Я тоже, – ответила я и не покривила душой. – Если вы не против, пока вы сходите за Джеком, я подожду снаружи на тротуаре. Мне нужно сделать несколько телефонных звонков.