Ночь прошла тихо и без экстрима. Нет, где-то вдалеке выли волки, но к нам они не лезли. Сейчас же не зима. Дичи всем хватает. Это когда придут холода и олени с кабанами начнут мигрировать из этих мест, вот тогда волки с голодухи могут и напасть на человека. А сейчас оно им надо? Подставлять свои драгоценные шкуры под наши стрелы и клинки. Это вам не компьютерная игра, где даже зайцы с тупым остервенением нападают на вашего персонажа. Едва вы зайдете в цифровой лес. В реале же дикие звери предпочитают не связываться с людьми.

Утром мы двинулись дальше. Было решено выйти поближе к главному тракту. Мы планировали посетить ближайшую деревню, чтобы узнать у селян, что сейчас творится в графстве Лаваль. Деревню-то мы нашли, однако с информацией вышел большой облом. Тут до нашего прихода уже успели порезвиться английские фуражиры. Деревни здесь больше не было. Точнее говоря, ни одного живого человека мы там не нашли. Англичане вдумчиво и методично перебили всех жителей. Если я сказал всех, то это значит ВСЕХ!!! Мужчин, женщин, стариков и даже детей порешили культурные англосаксы. Я таких изощренных зверств не видел даже на Ближнем Востоке или в Африке. Хотя там я в свое время повидал многое. Там негритянские и бородатые повстанцы разной степени копчености, несущие справедливость и свою радикальную веру в массы при помощи мачете и автоматов, тоже резвились, сея кровавый хаос. Но до этих островных джентльменов им все же далеко. Все эти террористы разных мастей из двадцать первого века в сравнении со средневековыми англичанами просто шаловливые детишки.

Тут явно виден серьезный подход к искусству убийства гражданских. Мужчин в этой французской деревне, судя по отметинам на теле, долго пытали перед смертью. Женщин насиловали до кровавой юшки, а затем вспарывали им животы. Это чтобы те подольше мучились перед смертью. Детей? Этих тоже убивали с особым садизмом, придумывая им различные способы казни. Всех нас поразила такая изощренная жестокость. Не знаю, разве нормальные люди способны сотворить такое? Мне особо запомнилась двенадцатилетняя девочка, прибитая большими гвоздями к дверям деревенской церкви. Мертвая, естественно! Судя по ранам на ее обнаженном теле, англичане тренировались на ней в стрельбе из лука. Причем стреляли эти моральные уроды в еще живую кроху. Гризли, когда ее увидел, то отвернулся и глухо зарычал. Я услышал, как при этом заскрипели его зубы. Если бы сейчас рядом оказался какой-нибудь англичанин, то мой братишка порвал бы его голыми руками. И это не фигура речи. Сил бы Мишке на это хватило. Я и сам тогда чувствовал такую ярость, что, не колеблясь, бросился бы даже на огромную армию этих английских упырей. Это потом я успокоился. Отпустило меня немного. И пылающая ярость превратилась в холодную злость. Из наших людей тоже никто не остался равнодушным. Я видел. Молодняк тошнило. А бойцов поопытней тоже корежили сильные эмоции.

Судя по состоянию трупов, убили этих людей несколько дней назад. Тела уже стали ощутимо так пованивать. Вы хоть знаете, как пахнет покойник, пролежавший несколько дней на солнце? Хреново он пахнет. Очень хреново! Чтобы не подхватить тут какую-нибудь заразу, я приказал нашим бойцам ничего не трогать в этой деревне. Да, они и сами не горели желанием мародерить в этом месте. Тем более что самое ценное англичане уже выгребли. Эти гады забрали все ценное, что было у селян. И все съестные припасы они также прибрали. Все амбары в деревни имели следы взлома и были пустыми. Англичане забрали все продукты. В принципе, это довольно типично для данной эпохи. Средневековые армии на чужой территории обычно кормятся за счет местных жителей. Отряды фуражиров рыскают по округе и отбирают у крестьян запасы зерна и другого продовольствия. И это тут считается нормой. Но обычно при изъятии еды крестьян не убивают. Могут ограбить, избить или изнасиловать женщин. Но всю деревню под корень вырезать не будут. Тут так не принято делать.

Поправка! До прихода англичан такого никто в этих местах не делал. Я припомнил, что похожие вещи просвещенные джентльмены творили и в мятежном Уэльсе. Нам Дилан об этом рассказывал. Настоящий живой свидетель, между прочим. Там вот англичане тоже также действовали. С изощренным садизмом. В общем, у них имеется очень богатый опыт такого геноцида. Я, помнится, тогда слушал рассказы нашего валлийца и считал их обычными байками и средневековыми страшилками. Но теперь понял, что Дилан говорил чистую правду о жестокости англичан к мирному населению врага. Мать-т-т-т-ь-ь-ь!!! Тут никаких матов не хватает. Не зря же потом эти просвещенные мореплаватели создадут самую большую империю. Над которой никогда не заходит солнце. Почему-то в двадцать первом веке люди говорят о зверствах гитлеровских нацистов, сравнивая их с величайшим ЗЛОМ на планете Земля. Но тысячелетний рейх бесноватого Адольфика просуществовал всего двенадцать лет. Да, нацисты тогда убили хренову тучу народа. И это факт. Но почему-то все без исключения забывают, что англичане за время существования Британской империи (а это несколько столетий) убили гораздо больше людей во всех уголках нашей планеты. И это куда круче и ужаснее Второй мировой войны со всеми ее жертвами. Но всем наплевать на этот исторический факт. На планетарный геноцид, устроенный англосаксами. Всем по хрен на это! Но сейчас англичане только вступили на скользкий путь построения своей империи. В начале пятнадцатого века они пока только примеряются и набираются опыта, начиная карьеру кровавых маньяков. Они еще в самом начале пути, устланного костями невинно убиенных. Сейчас у них еще мало опыта. Это позднее англосаксы поставят геноцид на поток. Но в данный момент они уже показывают свою мерзкую натуру просвещенных и жутко цивилизованных варваров.

Хотя нет! Все же одного живого деревенского жителя мы увидели. На выезде из мертвой деревни к нам навстречу с обиженным мявом бросился молодой кот. Мишка резко осадил своего вороного жеребца и спрыгнул на землю.

– Кис, кис, кис. Иди сюда, полосатик! – позвал котика Гризли, пытаясь выглядеть добрым и неопасным. Правда, это у него получалось плохо. Внешний вид у моего братана сейчас не самый мирный.

– Ты что, с ума сошел? – всполошился я. – А ну не трогай! Всякую гадость в дом тянешь! Еще подхватишь от этого блохастого монстра какую-нибудь заразу. Он же несколько дней среди трупаков провел. Точно бактерий нехороших здесь хапанул!

– Не ссы, братан! – успокоил меня Гризли, а кот тем временем уже начал тереться о его ноги и радостно мурчать. – Кошки – это самые чистоплотные животные. Они никогда в грязи жить не станут. А этот полосатый, стопудово, к трупешникам не лез. Нет на нем никакой заразы. Расслабься, командир.

– Ну, смотри, Гризли, – прищурился я в ответ. – Под твою ответственность. Малейшее подозрение на заразу, и этот Матроскин вылетит из нашей банды со свистом на сверхсветовой скорости. И ты с ним полетишь, мяукая за компанию.

– Да все будет пучком, Андрюха, – тут же согласился Мишка, наклоняясь и гладя разомлевшего кота. – Зуб даю. Не заразный он. Вон какая чистая шерсть. Нормальный, здоровый кот. Чё ты истеришь-то по пустякам? А Матроскин мне не нравится. Не то имя для боевого кота. Нет, я его Десантником назову. Точно! Будет Десантник. Вон какой полосатый. Чисто кот в тельняшке.

– Десантник так Десантник, – устал спорить я, махнув рукой. – Но я тебя предупредил. Если что, то тут же последуют санкции. И они тебе не понравятся.