В благоухающей кашмирской долине Ефремов видел на болотах «плавающие сады» – там разводили цветы для получения шафрана. Жители выделывали тончайшие шерстяные ткани – шал (отсюда русское слово «шаль»). Жилища кашмирцев под соломенными крышами напомнили о России, и сердце Филиппа еще сильнее заныло от тоски.

Добравшись до бурной реки Чинаб, Ефремов со слугой сели в подвесную люльку, скользившую по толстому канату, и мигом очутились на другом берегу – в Индии, в провинции Пенджаб.

На пятый день пути по индостанской земле показался город Великих Моголов – Дели. Ожидания увидеть сказочный цветущий город не оправдались: двадцать лет назад столицу Северной Индии опустошили афганские войска, и город еще не оправился от войны.

Дервиши покинули русского скитальца. С ним остался лишь слуга-арап. Деньги кончились. В чужом городе Филипп брел куда глаза глядят, не зная, где приклонить голову. Уже несколько дней он ничего не ел, ноги подкашивались от усталости.

На одной из улиц Дели Ефремов случайно встретил Симеона, купца-армянина. Тот приютил единоверца, обещал помочь вернуться домой, в Россию. Дал ему рекомендательное письмо к христианскому священнику города Лакхнау, расположенному в британских владениях Индии.

Узнав о русском путешественнике, английский комендант Лакхнау попытался силой заставить его поступить на службу в Ост-Индскую компанию. Но находчивый сержант русской армии заявил, что он майор и родственник графа Чернышова. Наглость и агрессивность англичанина тут же сменились любезностью и предупредительностью. Ефремову подали коляску с зонтиком, запряженную двумя быками, на которой он с комфортом доехал до великой реки Ганг. Здесь Филипп нанял лодку и доплыл до Калькутты, где обменял своего слугу на… билет до порта Кинсейл в Ирландии.

В 1782 году в ворота российского посольства в Лондоне постучался человек в рваном плаще и с глубокими шрамами на лице. Его рассказ о восьми годах скитаний в далеких странах, о которых в Европе ходили легенды, произвел на дипломатов огромное впечатление. Филипп Ефремов оказался первым из европейцев, прошедшим по маршруту Яркенд-Ладак-Кашмир! Объявившегося сержанта русской армии снабдили паспортом и срочно отправили в Петербург под светлейшие очи канцлера империи графа Безбородко.

На родине по достоинству оценили «хождение за три моря» Филиппа Ефремова. Государыня Екатерина II пожаловала отважному воину и бесстрашному путешественнику чин прапорщика и потомственное дворянство.

В 1786 году вышли из печати «Российского унтер-офицера Ефремова странствования и приключения в Бухарин, Хиве, Персии, Тибете и Индии, писанные им самим». При жизни автора книга издавалась три раза! Уникальное для того времени явление.

Два года Филипп Сергеевич Ефремов прослужил в Коллегии иностранных дел, потом перешел в таможенное ведомство, жил в Вологде, Астрахани, Моздоке, Кизляре, Казани… Ему и дома не сиделось на месте.

В 1780 году мещанин из Нижнего Новгорода Василий Баранщиков отправился по торговым делам на ярмарку в Ростов, не подозревая, что судьба приготовила ему целый калейдоскоп испытаний в трех частях света – от Америки до Малой Азии.

Выручив за кожевенный товар 175 рублей, молодой купец засобирался обратно в Нижний. Поужинал на постоялом дворе, сунул руку в карман, чтобы расплатиться за снедь. Тут сердце и екнуло: карман пуст, деньги украли!.. Придя в себя от потрясения, Василий задумался. Собственных денег у него нет, проданный товар он брал в долг, поэтому возвращаться домой нельзя – там ждет долговая тюрьма. Повздыхав над своей горькой долей, разорившийся купец решил продать двух своих лошадей и податься в Санкт-Петербург на заработки.

В столице Баранщиков нанялся на судно, отплывающее с грузом мачтового дерева во Францию. Корабль сделал остановку в Копенгагене, Королевство Дания. Василия вместе с другими матросами капитан отпустил в город за покупками. Возвращаясь вечером в порт, он зашел в уютный кабачок попробовать датского пива. Там матрос познакомился с двумя датчанами, которые принялись угощать Василия водкой. Через полчаса к теплой компании присоединился «нарядный плут», представившийся русским из Риги. Он заказал еще водки и стал расхваливать перед Василием датчан да советовать познакомиться с ними поближе, поскольку они богатые, милые и добрые люди. Далеко за полночь собутыльники пригласили сильно захмелевшего Баранщикова переночевать на датском корабле. Василий поначалу отказывался, но «нарядный плут» сладкими речами уговорил его.

На палубе чужеземного корабля Баранщикова схватили, бросили в трюм «и приковали за ногу к стене корабля», где уже находились еще шесть пленников – один швед и пять немцев. На следующий день в трюм спустился «нарядный плут» и сказал, что они отплывают в Америку, где «много алмазов и яхонтов и будет житье доброе».

Через четыре дня пленников расковали и заставили «отправлять должность матросов».

Спустя пять месяцев датский корабль бросил якорь у небольшого острова Сан-Томас из группы Виргинских островов в заокеанских владений короля Дании. «Поверстали его, Баранщикова, в солдаты», привели к присяге и дали новое имя – Мишель Николаев, так как «слово Василий начальники не могли понять».

На острове обитало много обезьян, в том числе прирученных, которые носили из колодцев воду в дома. А в замеченных высоко на пальмах диких обезьян местные жители кидали камешки, дразнили их и строили им рожи. Те в ответ бросались сверху спелыми кокосовыми орехами, которые хитрые островитяне и подбирали.

Солдат из Баранщикова никак не получался. Он был «непонятен в учении ружьем» и «не мог приобыкнуть к датскому языку». Через два месяца датчане отдали его испанскому генералу с острова Пуэрто-Рико в обмен на двух арапов.

Полтора года Баранщиков подвизался возле генеральской кухни – колол дрова, носил воду, чистил кастрюли и котлы. Однажды, когда он уже хорошо говорил по-испански, генеральша спросила его: «Есть ли у тебя отец, мать или жена?». Баранщиков бухнулся ей в ноги, пустил «для приведения в жалость» обильную слезу и отвечал, что «не только имеет родителей и жену, но и трое малых детишек его дома дожидаются, не ведают они, бедные, жив ли их папаня горемычный». Генеральша, добрая женщина, расчувствовалась и упросила мужа отпустить раба на волю, домой.

Генерал выдал Баранщикову испанский паспорт на имя «московитянина Мишеля Николаева», наградил за верную службу десятью песо и отпустил на все четыре стороны. Василий нанялся матросом на итальянский торговый корабль, который взял курс на Геную, в Европу.

Но судьба не оставила свои козни на пути нашего героя и приготовила ему еще более тяжкие испытания. В Средиземном море итальянский корабль захватили турецкие пираты, Баранщикова обратили в магометанскую веру, нарекли новым именем – Ислям. При разделе пленников он достался главарю разбойников, который отвез его в свой дом в городе Вифлееме. Нового раба определили варить кофе. Иногда Василию приходилось готовить опостылевший напиток до пятнадцати раз в день! Через полгода он освоил турецкую речь и развлекал четырех жен хозяина дома байками о российской жизни. Пытался бежать, но первый раз был пойман и бит палками по пяткам. Вторая попытка удалась. Православный грек Христофор «принял во уважение его несчастие» и тайно вывез Баранщикова на своем судне в Стамбул, столицу Османской империи.