…у меня вспотели ладони и затылок, а во рту пересохло.

— Нет, — вырвался полувздох-полустон.

— Я приходил к тебе в комнату и подолгу сидел рядом, ждал, пока ты уснёшь…

Его пальцы скользнули ниже и теперь ласкали мою шею. Хотелось лишь одного — чтобы он не останавливался. И вдруг как-то внезапно вспомнился холодный мужской голос, но вовсе не одного из братьев. «Ты что, не принимала таблетки?»

От неожиданности я ухватилась за руки Макса и распахнула глаза. Вдруг стало страшно — кто бы это мог быть?

— Господи, — пробормотала, хватая ртом воздух. — Какие таблетки?

— О чём ты, Вика? — Макс рывком поднял меня, поставил на ноги и развернул к себе. В его огромных синих глазах застыла тревога: — Этот придурок Карл предлагал тебе наркотики?

— Не помню. Кто такой Карл? — я облизала языком пересохшие губы.

А в следующую секунду Макс уже целовал их, и все мысли мигом выветрились из головы. Осталось лишь растекавшееся в груди тепло и нарастающая слабость. Его губы требовали всё большего, ещё немного — и я бы полностью потеряла контроль…

Но тут резко хлопнула дверь, заставив нас оторваться друг от друга.

— Вика! — голос Алексея подействовал отрезвляюще. Чтобы не упасть, я вцепилась обеими руками в спинку кресла и повернулась к брату. — С тобой хочет поговорить отец. Прямо сейчас!

Лёша выглядел злым, увиденное ему совершенно не понравилось. Дрожащими руками я поправила причёску и, больше не глядя на обоих мужчин, побежала к двери. Брат посторонился, от него веяло отчуждением и обидой.

Жар поцелуя и слабость в ногах не отпускали, пока я шла по коридору в комнату отца. И лишь когда приоткрыла дверь, усилием воли заставила взять себя в руки.

— Я уже здесь, папа, — спокойно обратилась к лежавшему старику.

— Подойди сюда, Вика. — Его голос звучал на удивление громко и отчётливо. — Макс и ты… — при этом я тяжело сглотнула. — Мне бы хотелось, чтобы у вас всё получилось. — Целый вихрь мыслей закрутился в голове: «Он знает про нас? И про то, что я его бросила?» Видя удивление на моём лице, отец слегка улыбнулся: — Твоя сестра никогда не была такой отзывчивой.

Сестра? Какая ещё сестра? Улыбка на папином лице стала шире, он прикрыл глаза и принялся бормотать что-то странное.

«Похоже, отец бредит», — подумала я и бросилась в коридор за сиделкой.

* * *

Макс

Вместе с мрачным Алексеем Макс мерил шагами коридор. Они уже высказали друг другу всё, что хотели. Больше не осталось слов. Младшего брата ослепляла зависть… а помимо неё нечто похожее на ревность. Он говорил так, будто ему дали право решать за Вику, как проводить курс лечения, и кто мог находиться рядом для поддержки. Конечно же, ссылаясь на доктора Риноса, которого сам же и привёз из Греции.

Как только Вика поговорит с отцом, у Макса будет с ней серьёзный разговор. Нужно показать её другому специалисту…

Дверь открылась, прерывая его мысли, и запыхавшаяся сестра влетела в коридор.

— Скорее! Отец уже начал заговариваться!

— Что?! — хором воскликнули Макс и Алексей.

— Где медсестра и врач?

Не сговариваясь, Макс бросился в комнату, а сводный брат — на поиски медперсонала. Отец действительно бормотал что-то бессвязное, но как только почувствовал присутствие сына, открыл глаза и тихо произнёс:

— Поговори с моим юристом…

— Хорошо, не волнуйся! — Макс обернулся, когда в комнату влетела медсестра, а следом за ней врач.

— …Он знает, что делать. — Отец снова закрыл глаза.

Тревожно запиликало оборудование. Макс посторонился, пропуская к кровати доктора, и поймал взволнованный взгляд Виктории. В светло-голубых глазах отражались огоньки мигавших вокруг приборов.

Он снова взял её за руку и прошептал:

— Всё будет хорошо…

Хотя на самом деле не чувствовал такой уверенности.

* * *

В беспокойном ожидании прошёл весь вечер. Вокруг постели отца суетилось уже несколько врачей. После его твердого приказа «никаких больниц», домочадцам не оставалось ничего, кроме того как подчиниться воле больного.

Макс понимал, что он хотел закончить свой жизненный путь в родном доме, рядом с детьми. Окружающие с ужасом осознавали это и не могли ослушаться. Одна лишь Вика продолжала умолять врачей забрать отца в больницу. Вот и сейчас её голос слышался в коридоре, где она взволнованно выпытывала у медсестры результаты последней кардиограммы.

Ещё пару дней назад Макс бы не поверил, что сводная сестра может настолько измениться. Она словно стала другим человеком. Это была не та Вика, ничего от той, прежней, сводной сестры, в ней не осталось. А новая продолжала удивлять своей добротой, сострадательностью и отзывчивостью. Куда только подевалась её любовь к развлечениям, танцам, ночным клубам и салонам красоты, из которых она не вылезала?

— Слушай, я тут подумал, — Алекс привлёк его внимание и поманил к себе. — Пойдём переговорим.

Недоумевая, Макс последовал за братом в дальний конец комнаты. Весь вечер они сидели как на иголках, с ненавистью поглядывая друг на друга. Впрочем, в этом не было ничего удивительного: Алекс не допускал и мысли о том, что они с Викторией снова могли сблизиться.

— Что у тебя на уме?

Алекс понизил голос:

— Вику нужно отвлечь. Последние несколько дней были для неё сплошным стрессом. Может, попробовать дать ей валерьянки? Пусть хотя бы нормально поспит в эту ночь.

Переход был странный, да и предложение Максу не особо понравилось. Зачем? Она ведь не малый ребенок и вряд ли будет благодарна за такую насильственную помощь. В конце концов только Вике решать как быть. Впрочем, так уж резко идти на конфронтацию ему тоже не хотелось.

Макс помассировал виски и вздохнул:

— Можно попробовать. Но больше всего ей нужна поддержка, — видя, как бровь Алекса поползла вверх, он нахмурился: — Знаю, что ты думаешь по поводу наших отношений, но сейчас речь не об этом.

— Ты прав, — брат провёл ладонью по гладко выбритой щеке. Он как всегда выглядел безупречно — в своём чёрном отглаженном костюме, кремовой рубашке и идеально подогнанном под воротник галстуке. До Макса долетали слухи о том, что Алекс менял партнёрш как перчатки, но только сейчас в голову пришла мысль: «Почему он до сих пор один? Ведь большинство женщин предпочитают самовлюблённых мужчин…» — Тогда дай ей выпить воды со снотворным и уговори ненадолго прилечь. Я пока подежурю. Похоже, врачи будут здесь всю ночь.

Макс вышел в коридор и, взглянув на расстроенную ответами медсестры Викторию, подумал, что всё-таки идея не лишена здравого смысла. Скрепя сердце он направился к себе за лекарством. Вернулся через пару минут и подошёл к сестре.