– Вот они, заберите их, охотник. Вы правы, так будет лучше!

Тем не менее она не спешила расставаться со свертком. Себастьян чуть не силой выхватил его, подошел к изящному столику и развернул платок.

Рубиновые бусы редкостной красоты предстали его взору. Они притягивали взгляд, на них хотелось смотреть без остановки. Госпожа Флави тяжело вздохнула, охотник завернул бусы обратно.

– Я благодарю вас от имени короля и особого корпуса. Если у вас когда-либо возникнут проблемы, которые мы сможем разрешить, непременно обращайтесь.

Он спустился в нижний зал и вновь занял свое кресло. Бусы – еще один несомненно волшебный предмет. Имел ли бродяга к ним отношение или нет, но их следовало изолировать, а после уничтожить. А так как у охотников имелся природный иммунитет к любому колдовству, то лучшего места, чем в его сумке, для такой опасной вещи и не найти.

Через некоторое время Дагос вернулся, довольный, как кот, объевшийся бесплатной сметаны.

Себастьяну к этому времени пришел в голову вопрос, который он тут же и задал:

– Послушайте, Дагос, возвращаясь к тому бродяге. Вы говорили, что он танцевал на площади непристойные танцы?..

– Да. Я сам лично этого не видел, я появился там, когда его уже арестовали. Но стражники мне рассказали, что он плясал, как житель диких лесов, орал что-то несуразное, хватал всех за руки… бесновался, в общем!

– А не надевал ли он при этом некую маску?

– Обезьянью? Надевал. Я видел ее потом у шерифа, он ее конфисковал. Только те охотники забрали маску с собой.

Вот ситуация и прояснилась. Теперь не нужно видеться с шерифом. Арестованный им бродяга и тот, кого искал Себастьян – один и тот же человек.

– Маска эта… – протянул задумчиво Дагос.

– И что с ней?

– Шериф – человек очень серьезный, герой войны, но мне показалось, что он ее боится. Знаете, я как официальный агент канцлера вхож во многие дома. И так уж получилось, что я видел шерифа на следующее утро после ареста бродяжки. Так вот, этот несгибаемый человек трясся, как лист на ветру, глядя на маску, лежавшую на его столе. А потом приказал двум солдатам отнести ее в хранилище и запереть там. И больше, насколько я знаю, он к ней не прикасался до того самого момента, как ложные охотники не потребовали ее вернуть.

– И что же его так напугало?

– Этого я не знаю. Шериф отказался понимать мои намеки и рассказывать об этом. А напрямую я его не спрашивал.

– Хорошо, спасибо за информацию.

– Скажите, охотник. Зачем вам этот бродяга? Что он такого сделал?

– Много всего. И, боюсь, еще многое натворит. Поэтому и хочу отыскать его и разобраться, что он собой представляет, на что способен и какие силы стоят за ним.

– Даже так? – удивился Дагос. – Впрочем, если по его душу явились ложные охотники… Кстати, они очень опасные люди, будьте с ними осторожны при встрече! Отчет об этом я канцлеру отослал, так что, вероятно, и ваш капитан уже в курсе дела.

– Как думаете, куда они направились?

– Я уже говорил, на юг. А в том направлении, кроме Лодара, нет ничего стоящего. Я бы на вашем месте поискал их там.

Это совпадало и с мнением Себастьяна, поэтому он лишь благодарно кивнул и поднялся на ноги.

– Мне пора, приятно было пообщаться!

– Взаимно, господин охотник. Надеюсь, это не последняя наша встреча!..

Пока Себастьян возвращался сквозь ночной город к постоялому двору, он подумал, что судьба странным образом направляет его, вовремя сводя с нужными людьми и подкидывая интересующую его информацию. При этом ему не казалось, что кто-то манипулирует им по стороны. Хотя, в любом случае, стоило поостеречься. Эта история развивалась слишком уж бурно, и внезапно оказалось, что заинтересованных сторон даже больше, чем он думал прежде…

Роза крепко спала, охотник устроился на своей постели и тут же погрузился в сон. Снилась ему, как обычно, Ласточка. Иные сны он не видел никогда…

Наутро они выехали из города, как только стражники отперли ворота. Опять моросил дождь. Себастьян перед выездом купил у хозяина постоялого двора несколько вещей для Розы, в том числе теплый, непромокаемый плащ. Девочка куталась в него, стараясь повыше поджимать ноги, и чувствовала себя вполне комфортно. К счастью, ее прогулка по ночному лесу не довела до болезни, иначе, несмотря на ее очевидную нужность, пришлось бы оставить девочку в Крепком.

Все мысли Себастьяна крутились вокруг бродяги. Судя по тому, что его увезли из города всего полторы недели назад, временной разрыв между ними постепенно сокращался. Лишь бы только ложные охотники везли бродягу в Лодар, а не в иное место. Но даже в Лодаре отыскать объект будет непросто, тем более, если кто-то постарается спрятать его.

Главный вопрос: кто знал маршрут бродяги и обладал властью, достаточной, чтобы перехватить его? И зачем все это было сделано?

От Крепкого на юг вел новый широкий тракт, передвигаться по которому было в удовольствие. Лошадь прекрасно отдохнула за ночь и легко бежала по дороге. Для Розы отдельную лошадку Себастьян покупать не стал, девочка так и сидела перед ним в седле.

До обеда они двигались достаточно быстро, умудрившись покрыть даже большее расстояние, чем рассчитывал охотник. А на привал остановились прямо в поле, неподалеку от старой мельницы, крылья которой медленно вращались. Хозяин постоялого двора собрал им достаточно провианта, чтобы хватило до самого Лодара, поэтому перекусили оба с изрядным аппетитом, не жалея провизию.

А когда Себастьян готов был продолжить путь, Роза неожиданно замолчала, хотя до этого без умолку болтала о том, как красиво вокруг, несмотря на дождик, как мирно и спокойно. А потом сказала:

– Кажется, он был здесь, совсем неподалеку…

Себастьян, уже привыкший всерьез относиться к ее словам, сразу понял, кого она имеет в виду, и лишь уточнил:

– Ты опять чувствуешь его следы? На дороге? Он должен был здесь проезжать.

– Нет, – девочка задумалась, прислушиваясь к чему-то внутри себя. – Не на дороге. В стороне. Вон там!

Она уверенным жестом указала на старую мельницу.

– Он был там!

– Хорошо, – Себастьян постарался успокоить разволновавшуюся Розу. – Мы заедем туда и сами все проверим. Согласна?

Мельница представляла собой конструкцию из двух частей. Нижняя часть – крепкий деревянный восьмигранный сруб, установленный на массивных валунах – была неподвижна, верхняя же, малая часть, к которой крепились лопасти, вращалась в зависимости от направления ветра.

Путники остановились у входа. Себастьян приказал Розе оставаться в седле, сам же подошел к массивной двери и громко постучал.

Дверь оказалась заперта изнутри, а на стук никто не реагировал. Единственное же оконце находилось слишком высоко, чтобы в него заглянуть. Охотник постучал еще раз, и, для верности, попинал дверь ногами.