почти никто не отказывался. Возможно, Карине на руку сыграла атмосфера всеобщего возбуждения, которое вызвал визит в город гранд-канцлера и предстоящий праздник.

Лия и Мия не остались в стороне. К середине дня Карина заметила, что они обе уже повязали себе на шею платки.

— В твоей идее что-то есть, милая, — признала строгая Лия во время обеденного перерыва.

Притом, что её более мягкая сестра умудрилась продать несколько платков булочнице, которая принесла в салон обед. Сегодня Карине уже не казалось, что пол сфольдо за местную пиццу такая уж неподъёмная для неё цена.

К концу рабочего дня в салон потянулись торговцы из соседних лавок. Они приходили не делать заказы — им не по карману одеваться в салоне Бринхилд, а целенаправленно за платками. Оказывается, уже включилось сарафанное радио, которое может быстро распространять по городу информацию даже в отсутствие интернета. Всего один сфольдо, чтобы быть как все, чтобы почувствовать атмосферу праздника и всеобщей радости. Кто ж откажется?

Запасы платков стремительно истощались, но у Карины появились помощницы. Мия и Лия решили задержаться в салоне по окончанию рабочего дня, и новая партия платков уже шилась в шесть рук. Сёстры предложили честные и даже, можно сказать, щедрые условия сотрудничества. Вся прибыль будет делиться поровну, а с каждых ста проданных платков автору идеи будет начисляться дополнительные десять сфольдо.

Домой Карина возвращалась усталая, но довольная. Совместными усилиями за вечер было пошито почти пятьсот платков.

. .

— Ваше величие Гранде, вашей аудиенции просит господин Мартвел, владелец судоверфи, — доложил статс-секретарь.

Вилар уже второй день подряд принимал многочисленных представителей знати Бьонсберга. Они считали своим долгом засвидетельствовать почтение и преподнести подарок, а некоторые самые пронырливые ещё и попросить о каком-нибудь одолжении. Но Вилар приехал в Бьонсберг не для этого.

— Прими его сам, — распорядился он. — Потом доложишь, что он хотел. И с остальными, кто будет просить аудиенции, побеседуешь собственнолично. Собираюсь отдохнуть до вечера.

— Будет исполнено, — статс-секретарь поклонился и вышел из кабинета.

Вилар спустился в свои покои, переоделся в потёртый костюм уличного торговца и выпил зелья, которое старит. Как только оно подействовало, он вышел с гостиного двора через чёрный ход.

Глава 31. Ажиотаж

Вилар всегда считал полезным прогуляться по городу в таком облике, в котором его никто не узнает. Можно получить много интересной информации, какую по-другому и не добыть. Только смешавшись с толпой, можно ощутить её настроение, только послушав рыночные перепалки и сплетни извозчиков, можно понять, чем живут твои верноподданные.

Так поступал его отец, так теперь поступает и сам Вилар. Благо, изменить внешность для магов из рода Лоиз не составляет труда. В их власти на некоторое время визуально состариться или помолодеть. Нужно лишь специальное зелье, под действием которого создаётся нужная иллюзия. Никто другой в Хортен-Фьорде, кроме носителей родовой магии Лоиз, не способен на подобное.

Вилар шагал по центральной улице Бьонсберга и сравнивал кипящую вокруг жизнь со столичной. В столице он регулярно проводил подобные инспекции, а здесь прогуливался в изменённом образе впервые. Бьонсберг — достаточно крупный город, центр торговли, известен своими магазинами, салонами и ярмарками.

На первый взгляд ничего, что отличало бы горожан от жителей столицы, Вилар не заметил. Однако он приехал сюда неспроста — не только ради инспекции. Бьонсберг — главный город владений Торбьона, а у Вилара к нему появились вопросы.

Шпионы, которых Вилар приставил приглядывать за канцлером, доложили ему, что предположительно тому удалось отыскать Каролайн. Во всяком случае, в его замке не так давно была замечена гостья. Вилар ждал сигнал Торбьона, что беглянка поймана, но прошло уже несколько дней, а никаких известий не поступило. Возможно, канцлер отправил письмо обычной почтой, поэтому оно ещё не дошло. Но почему же он не посчитал нужным послать гонца, чтобы как можно скорее сообщить отцу о дочери?

Было нечто подозрительное в том, что Торбьон медлит. Как бы то ни было, Вилар решил не ждать. Ему хотелось немедленно убедиться, что Каролайн в замке у канцлера. Она нужна ему срочно. Если О'отон найдет Эгмунда, то Вилару необходимо будет выполнить свою часть сделки.

— Господин, не желаете воспользоваться экипажем? — извозчик, дежуривший на углу улицы, попытался привлечь к себе внимание. — Всего за пол сфольдо доставлю вас в любой конец города.

Вилар отметил, что кучера в Бьонсберге не менее навязчивы, чем в столице. А вот цены отличаются. В столице за извоз просят, по меньшей мере, сфольдо. Бросилось в глаза и ещё одно отличие — на шее у кучера был повязан яркий платок. Такой же в точности Вилар только что видел у нескольких горожан. Не заметить их было невозможно. Зелёный и оранжевый цвет бросались в глаза.

Вилар решил воспользоваться экипажем.

— До рыночной площади, — распорядился он, занимая пассажирское сиденье.

В планах было купить небольшую партию какого-нибудь ходового товара и отправится в замок Торбьона. Там под видом разъездного торговца побеседовать со слугами и увидеть обстановку своими глазами.

Извозчик оказался любителем поговорить. Впрочем, они все такие. Он без устали делился последними новостями и все они сводились к одному — к визиту в город гранд-канцлера. Вилар услышал в свой адрес пару нелестных крепких словечек. В столице извозчики тоже любят злословить и тоже в основном в адрес власти. При этом ругательства были пропитаны благоговением и почтением. А если перед тобой благоговеют даже извозчики, можно считать свою власть незыблемой.

— Я слышал, — кучер перешёл на тихий доверительный голос, будто хотел сказать некую тайну, известную только ему, — гранд-канцлер во время праздника сделает важное заявление.

— Какое?

Никаких речей, кроме приветственных, Вилар не готовил.

— Про свою дочь. Ходят слухи, что у гранд-канцлера есть внебрачная дочь. Именно её он объявит наследницей, ведь больше никто не верит, что его сын жив.

Такие же слухи ходили и в столице. Но пока Вилар не собирался делать никаких объявлений, тем более теперь, когда появилась надежда, что Эгмунд будет найден.

— Что у тебя за платок на шее? — решил сменить тему Вилар. Говорить с извозчиком о сыне не хотелось. — Такие же я видел и у других.

— Завтра во время праздника все будут в таких, — заявил тот. — Это знак солидарности с нашим гранд-канцлером и командой нашего города.

Ничего подобного столичным жителям в голову не приходило. Вилар привык к подаркам и знакам внимания