– Есть тут неподалёку горная речка. Вода, правда, ледяная, простудишься. Но раздражение снимет. Если хочешь, подвезу. Нам по пути.

– Очень хочу, – не верила даже в подобную благодать.

Место, куда привёз меня дедушка, оказалось очень живописным. Почти диким. Объяснил, как пройти по проторенной дорожке. Видимо, аборигены часто здесь бывают.

– Иди, я прослежу, чтобы никто не подошёл, – словно прочитав мои мысли, успокоил.

Водопад, укрытый деревьями, образовал чашу со стекавшей туда горной водой. Чистой, освежающей. Уже только стоя поблизости, вдыхая запах свежести, ощутила, как становится легче. Будто мне на душу приложили холодный компресс.

Удостоверившись, что рядом никого, сняла опостылевший наряд и погрузилась с головой.

Вода и правда оказалась ледяной, но от облегчения меня охватила эйфория. Кожа будто только об этом и молила, перестала печь, и покраснения начали потихоньку спадать. Река унесла вместе с болью грязь прошедших дней. Унижения. Страх.

Выстирала платье, успевшее пропитаться потом и испачкаться в придорожной пыли, и надела на голое тело. Соски от холода встали, и, прикрыв их руками, я вернулась к автомобилю. Дедушка недовольно оглядел мой мокрый наряд и выдал мне свою сменную одежду. Штаны, доходившие до щиколоток, и рубашку. Множество раз постиранная ткань оказалась мягкой и не так раздражала кожу.

Сразу решила, что обязательно отблагодарю свою добрую «фею», когда появится такая возможность.

– Сколько до города осталось? – спрашиваю, слабо представляя, где очутилась. И даже не зная название города, куда меня везут.

– Спи, дочка, нескоро ещё, разбужу.

И его слова подействовали лучше любого снотворного. Сон сморил мгновенно.

Я проснулась, как оказалось, уже только следующим утром, от шума. Вокруг гудели машины, сновали громко переговаривающиеся люди. Будто на рынок попала. Старенькая шестерка припаркована под навесом, защищавшим от солнца. Неподалёку увидела машины с мигалками и догадалась, что где-то поблизости отдел полиции.

Дедушка дремал рядом, довольно громко храпя. Кто-то постучал по стеклу, и он тут же проснулся. Мне сделалось не по себе оттого, что я задерживаю его от встречи с близкими.

– Спасибо вам большое. Мне уже пора, – смущённо благодарю его.

– Да что ты, дочка, ерунда.

Не стала его обнимать, не зная, допустимо ли это. Запомнила номера, чтобы иметь возможность отблагодарить, и направилась в сторону полицейского участка.

У здания, куда привела меня нелёгкая, над входом гордо висела надпись: «Полиция». Внутри пахло бомжами, у которых в венах больше алкоголя, чем крови. Этот запах раздражал ноздри, вызывая тошноту.

Жёлтые стены лишь добавляли неприятных эмоций. Всё здесь способствовало тому, чтобы чувствовать себя не в своей тарелке. Преступницей. В уме я попыталась вспомнить все совершённые правонарушения.

Едва живая лампочка мигала под потолком, когда я заглянула за толстое стекло, над которым значилось: «Дежурная часть». Сотрудник полиции, находящийся по ту сторону от него, недружелюбно посмотрел на меня.

– Что вы хотели? – почти прикрикнул на меня, пока я набиралась смелости изложить цель визита.

От такого обращения сразу сделалось не по себе. Я перевела взгляд на дверь, но пути назад не было. Куда я ещё подамся? Мысль попросить у кого-то из прохожих сотовый тоже показалась абсурдной. И лучшего решения, кроме как обратиться в полицию, я не нашла. Вся надежда на то, что они свяжутся с семьёй и меня заберут.

– Я бы хотела подать заявление о похищении, – тихо поясняю и обнаруживаю на его лице недоумение, перерастающее в веселье. Будто с подобными желаниями к нему приходят по три раза на дню.

Он кому-то позвонил по внутреннему номеру. И через минуту ко мне подошли двое мужчин в штатском. Долго, молча разглядывали меня. Оценивали мой странный наряд.

Казалось бы, вот теперь-то я в безопасности. Но ощущение тревоги никуда не делось. Наоборот, усилилось.

– Пойдём, – обратился ко мне один из них, пропуская вперёд.

Я чувствовала, что нужно бежать, уносить ноги, да побыстрее. Но это будет так странно выглядеть, если я вдруг сейчас отсюда уйду.

Провели в какую-то убогую комнатушку. Усадили сбоку от стола, как на приёме у врача. Один занял место за столом, а второй сел на диван позади меня.

Будто ожидая нападения из-за спины, я время от времени оглядывалась на полицейского.

– На заработки сюда приехала? – проходясь взглядом по моему лицу, спрашивает с таким видом, будто уже всю мою подноготную знает, хотя даже имени моего не уточнил. Его тёмные глаза влажно поблёскивают. Догадываюсь о его мыслях и желаниях. Оттого становится совсем неуютно.

– Нет, о чём вы? Я же говорю, меня похитили, – растерянно повторяю.

Смотрю то на одного полицейского, то на другого. Пытаясь найти в их глазах хоть каплю понимания. Но они не видят во мне человека. Проститутка. Вот за кого меня приняли.

– Мне нужно только позвонить, – сжимаю кончики собственных пальцев, чувствуя, как они нервно подрагивают, и пытаюсь выбрать другую тактику, – у меня влиятельная семья. Фамилия Сабуров вам о чём-то говорит? Мне нужно связаться с ними, и меня заберут… а вас вознаградят.

Они переглядываются, а затем принимаются смеяться.

– Что, клиентом твоим был? – спрашивает один из них с противной ухмылкой. – А ты девица не промах, врать-то как горазда. Давай рассказывай честно, на кого работала. Телом торговала или ещё и наркотой?

Вжимаюсь в спинку стула, ощущая испуг и недоумение. Взгляд падает на зарешёченное окно. Как в тюрьме.

– Вы не понимаете, позвольте мне сделать один телефонный звонок. Я же не преступница, я сама сюда пришла. Мне помощь нужна, – пытаюсь их вразумить, но голос сиплый, слёзы подступают к горлу от безысходности. Тугой ком мешает дышать.

Полицейские то и дело обмениваются понимающими взглядами. Меня это напрягает ещё сильнее.

– Знаешь, красотка, столько таких монологов мы слышим каждый день? Приходят сюда такие хорошие беленькие девочки, жаловаться на своих покровителей. Хотя сами сюда приехали и знали, на что шли.

– Я сюда не сама приехала, – выдыхаю тихо и обречённо.

На этот раз одних взглядов им мало. Они переговариваются друг с другом на «своём» языке, после чего тот, который за спиной, встаёт и кладёт руки мне на плечи.

Все волоски на теле тут же встают дыбом. Мышцы каменеют от страха. Широко распахнутыми глазами я смотрю на мужчину, сидящего напротив, пока его напарник склоняется к моему уху.

– Так, девочка, давай поступим следующим образом. Ты у нас отсосёшь, а дальше мы подумаем, чем тебе помочь, чтобы вернуть домой. Ферштейн? – он обдаёт меня своим дыханием, и я хотела бы дёрнуться, но мужчина крепко удерживает мои плечи.