– Аня, она знает, – усмехается Якуб, – я сказал ей об этом ещё тогда.

– И как она это восприняла?

Судя по хмурому лицу, она нас прокляла. А меня всё равно это терзало. Как же так… ведь родственники. Только вот я более чем понимала, как это происходит.

Моя матушка, конечно, пыталась выйти со мной на связь. Но каждая встреча с ней оставляла неприятный осадок и пустоту внутри. Про отца и вовсе молчу, удовлетворившись деньгами моего жениха, он не особо стремился видеться со мной.

– Аня, эта женщина отравила жизнь не только тебе, но и всем, кого знала и даже тем, кого любила. Я сослал её в небольшую деревушку, где она в одиночестве будет доживать свои дни. Ей не суждено увидеть ни мою жену, ни моих детей. Никогда.

Якуб говорил спокойно, без грусти. И всё же я подалась вперёд, чтобы обнять. Возможно, это было нужно мне больше, чем ему, но он всё же чмокнул меня в макушку, прижав теснее.

Однако вопрос со свадьбой вновь повис в воздухе. Я неосознанно крутила большим пальцем обручальное кольцо и Якуб поднял эту руку, поднимая её на свет, словно проверяя, продолжает ли оно сверкать. А затем переплёл наши пальцы.

– Ну что, ты готова? – звучит вопрос с хрипотцой.

Я поднимаю к нему лицу, не уверенная в том, что он имеет ввиду.

– Заменить помолвочное кольцо на обручальное.

– Давно.