Попрощавшись с другом, Михаил отправился домой. Петр предлагал подбросить его на машине, но Миша отказался – именно сейчас ему хотелось неторопливо пройтись, подышать морозным воздухом, просто подумать. И уже на улице он вдруг понял, что все время пытается оглянуться, все время ловит отражение улицы позади себя в зеркальных витринах. Понял, что всерьез ожидает слежки.

И поэтому даже немного удивился, убедившись, что за ним никто не следит.

К слову сказать, он ошибся.

Женька с Борисом отмокали в ванной медблока, получив с десяток порезов разной степени тяжести. Тренировка сегодня неожиданно получилась затяжной – и Малой подтвердил, что тридцать часов им были потрачены не зря – во всяком случае, из строя он вышел далеко не первым, как обычно. Зато Борис почему-то был рассеян, пропустил совершенно элементарный удар и теперь был вынужден залечивать травму.

Александр сидел в кресле возле биованны и листал книгу. Конечно, с Борькой можно было бы переговорить и позже, к примеру – завтра, но Сашу очень интересовало, что же может так обеспокоить приятеля, что он забыл обо всем на свете, в том числе и о киборге, который вставил ему в бедро двадцать сантиметров стали, чуть не раскрошив при этом кость. Поэтому, вынув из стола специально на такой случай лежащий там детектив, он с головой погрузился в хитросплетения сюжета – по большей части неочевидные лишь для доморощенного детектива, умудряющегося в упор не замечать улики и делающего глупость за глупостью.

Детективы Саша не любил, да и, в общем, он мало что любил. Ранее обожаемая им фантастика теперь пылилась на полках, не вызывая ни малейшего интереса, – и это было вполне естественно, жизнь его оказалась куда увлекательнее любого фантастического романа, и немало нашлось бы писателей, которые с готовностью продали бы душу дьяволу лишь за двадцать минут пребывания на той же пересадочной станции. Не говоря уже о самой Арене.

Ждать было нужно еще часа два, не меньше – Штерн как-то говорил, что реанимационные комплексы там, наверху, сумели бы залатать даже более серьезные травмы и за меньшее время, но здесь, на Земле, можно было поставить только вот такой, можно сказать, походно-полевой медблок с весьма ограниченным набором функций и не слишком поспешной процедурой реанимации. Почему наложены такие ограничения, кто их ввел и кто следит за исполнением, Саша не знал, а Штерн почему-то в ответ на заданный вопрос лишь пожал плечами и перевел разговор на другую тему. В общем, это время было необходимо как-то протянуть, для чего этот детективчик вполне годился. Особенно если не слишком вдумываться в сюжет.

Рядом скрипнуло кресло. Саша оторвался от книги. Наташа.

– Привет. – Она закурила и выпустила тонкую струйку дыма в потолок. Александр чуть поморщился, хотя и знал, что дым процессу лечения нисколько не помешает. – Чего сидим?

– Да так… – пожал он плечами. – Борьку жду. Разговор есть.

– А… – Похоже, ей было совершенно безразлично, почему это капитан торчит в конторе после окончания работы, и вопрос был задан просто так, чтобы не молчать. – А Стас в интернете торчит. Из дома ему, видите ли, связь плохая.

– Что-то ищет?

– Ищет он. – Наташа фыркнула, демонстрируя полное пренебрежение к интернету вообще и интересам мужа в частности. – Порнуху он смотрит. Прикинь, вчера получаем письмо, по мэйлу. Пишет какая-то б… «Здравствуйте, ваш адрес я нашла на лав-ру, хочу с вами познакомиться…»

– Забавно.

– Ни хрена забавного, – скривилась Наташа. – Стас клянется, что никакого адреса на этой сводне не оставлял, но глаза блудливые, как у мартовского кота.

– Может, и правда не оставлял, – пожал плечами Александр.

– Не знаю, не знаю. – Глаза Ташки сузились, не предвещая мужу ничего хорошего, а струйка дыма вдруг образовала в воздухе что-то вроде петли.

Она щелкнула пальцами, и окурок, описав красивую дугу, аккуратно упал в полуметре от урны. Ташка вздохнула и поднялась.

– Вот, всегда так. Никогда не попадаю.

Она все же подняла окурок и отправила его по назначению, после чего вышла, хлопнув дверью. Саша смотрел ей вслед – Наташа была женщиной видной, может, и не такой красивой, как его Леночка, но и далеко не дурнушкой. И вместе со Стасом они составляли великолепную пару. Трошин не думал, что Стас завязал на стороне интрижку – скорее, это одно из тех невинных развлечений, которые становятся доступными любому обладателю компьютера с модемом – вне зависимости, кстати, от пола и возраста. Сам он не раз слышал о том, что миленькая девушка с весьма эротичным фото, ищущая знакомства в интернете, на поверку вполне может оказаться школьницей-пятиклассницей, немолодой скучающей домохозяйкой, а то и вовсе мужиком. Поэтому подобные сообщения – а время от времени такие писульки приходили и к нему – он отправлял в корзину, практически не читая. Ну а Стас вполне мог позволить себе, смеха ради, и в самом деле оставить свои координаты на одном из подобных сайтов – хотя бы для того, чтобы немножко поддразнить свою жену, прилагающую немалые усилия, чтобы держать мужа в ежовых рукавицах.

Саша снова уткнулся в книгу, и теперь уже ничто не мешало ему восхищаться идиотизмом преступника, наследившего, как слон в посудной лавке, и все еще остающегося на свободе лишь потому, что сыщик был еще тупее.

Когда же наконец натужно скрипя мозгами горе-сыщик все же вычислил убийцу и принялся хвастаться своей гениальностью перед всеми заинтересованными лицами, щелкнула крышка саркофага, и медблок приятным контральто сообщил, что процесс восстановления тканей завершен.

Борис легко спрыгнул на пол, бросил косой взгляд на свое бедро, еще несколько часов назад развороченное так, что страшно было смотреть, и принялся одеваться.

– Ну как? – поинтересовался Александр.

– Болит, – коротко ответил Борька. – Сам же знаешь.

– И это правильно, – философски сообщил ему капитан, – поскольку боль свидетельствует, что с организмом что-то не в порядке.

– С организмом-то как раз все в порядке, – скривился Борис.

Конечно, медблок полностью залечил рану, не оставив ни намека на шрам и при этом восстановив даже ровный загар на поврежденном участке – хотя вокруг и стояла зима, Борька, с целью большего успеха у женщин, регулярно посещал солярий. Приятели лишь посмеивались – ну, хочется человеку зимой и летом быть шоколадным, флаг ему в руки. Так что рана, конечно, осталась в прошлом, но умный… или, наоборот, тупой организм не собирался с этим смириться так быстро. Организму было ясно, что здоровенный кусок железа разорвал в клочья мышцы, сосуды, оцарапал кость… следовательно, должно болеть. Вот оно и болит. Денька через два все придет в норму, а пока Борису можно только посочувствовать.

– С головой у тебя не в порядке, – может быть, излишне резко буркнул Александр. – Явно чем-то забита.

Борис внимательно посмотрел на Трошина, затем кивнул. И тут же почему-то помотал головой. Саша непонимающе посмотрел на него.