на вопросы Рии. Во время урока дети называли свои имена, а Рия ругалась про себя, стараясь запомнить хоть кого-либо. Окончательно оставив эту затею после очередного десяти буквенного имени, Рия принялась записывать имена детей на цветные карточки и клеить на их оранжевую одежду, а вдобавок к себе в тетрадь, чтобы не забыть.

Одно имя уже с легкостью слетало с ее губ – Випассна, и ей нетерпелось спросить у Нари перевод. Ведь каждое имя что-то значит в Таиланде, она отлично это помнила.

Сегодня дети участвовали в игре: каждый писал свое имя на доске, а потом весь класс придумывал слово на каждую букву. Эта игра помогала понять суть человека. Дети внимательно смотрели, пока новая учительница писала на доске свое имя, а затем весь класс сказал, что она состоит из радуги, мороженого и миндальных орешков (Ria – Rainbow, ice-cream, almonds). Ее удивило, что для нее нашли именно слово «радуга». Путь по осознанию 7 чакр слишком уж совпадал с этим явлением, но у нее не хватило времени подумать об этом.

Мальчики бежали к ней, поднимали руки, просили быть следующими, и ей пришлось отправлять их к доске в алфавитном порядке. Но что поражало Рию все больше и больше, так это то, что они оказались обычными мальчишками, не маленькими монахами, а именно храмовыми детьми – живыми, непосредственными и смешливыми.

Девушка провела рукой по своей челке, смахнув легкую усталость, и вошла на женскую территорию, где ее уже встречала Нари с маленькой девочкой, которую Рия видела утром в своей комнате. Девочка побежала навстречу и пошла рядом с Рией.

– Меня зовут Денг, – с улыбкой произнесла малышка. – А тебя зовут Рия, я уже все узнать.

– Какая ты быстрая, – сказала зеленоглазая девушка, смеясь и вновь удивляясь тому, что некоторые дети говорят по-английски.

Тут же присоединилась Нари, встретив новую учительницу улыбкой, которая согревала в сто раз больше, чем чашка какао – сладкого, со сливками, в хорошем кафе, бесплатно. Рия тоже очень обрадовалась, увидев её.

– Привет, Нари. Как прошел твой день?

– Прекрасно. Расскажешь мне, как прошел первый урок?

Девушку не пришлось долго уговаривать – целый поток счастливого щебета вылился на тайку. Рия рассказывала об уроке, своих переживаниях, Суване, а потом о маленьком шустром мальчишке по имени Випассна, и столько восторга она вложила в этот рассказ, что улыбка Нари стала еще шире.

– Почему Випассна так хорошо говорит по-английски, Нари?

– Это все потому, что его старший брат учится в университете. И родители стараются, чтобы он говорил по-английски с младшим. Здесь многие дети уже знакомы с иностранным языком, а многие только начинают это знакомство. Но все они очень старательные, ты это увидишь.

– Ну и разбойник этот ребенок, – произнесла девушка, улыбаясь и вспоминая мальчика, который щелкал по носу остальных детей, прыгал на месте, когда знал ответ или просто бежал к доске, не спрашивая разрешения.

Нари наблюдала за Рией несколько минут, пока та рассказывала о храмовом ребенке, а затем вздохнула и произнесла:

– Ты знаешь, что нельзя иметь любимчиков? Все разные, как крылья бабочек, и каждый интересен по-своему…

Рия замолчала на секунду, понимая, что действительно успела выделить этого мальчугана из всех уже в первый день. И тут же дала себе слово больше этого не повторять. Кто-то издалека позвал Нари. Тайка попрощалась и пошла на зовущий ее голос. Озадаченная девушка задумчиво глядела ей вслед, ощущая, будто что-то всё же осталось недоговоренным.

∞

Трезвонил телефон, звонила «Народная целительница». Учитывая, что звонок оказался пятым за последние пять минут, «целительница» требовала немедленной аудиенции, словно в её руках находилось светлое будущее всей нации. И будущее это, к тому же, зависело от того, насколько хорошо Рия поела и поспала.

Сжав губы, Рия смотрела на мобильник, вспомнив, что до сих пор не позвонила маме. Подняв трубку, она мужественно выдержала поток гневных вопросов, отвечая, как у нее дела, как ее встретили и что она ела. А ела она пока весьма своеобразно: сегодняшний завтрак – пропустила, а если быть честной, то проспала. На обед все же успела, но обед считался последней едой в храме, потому что после него принято только пить, после обеда есть запрещалось. Рия сказала, что уже сообразила, что пора бы ей перестраиваться, иначе она останется голодной в этом путешествии, так как на одном обеде долго не протянешь. Потом они поговорили еще какое-то время, обсуждая красоту Таиланда и причуды его культуры, и Рия спокойно завершила разговор.

Телефон вновь сверкнул сообщением, показывая, что кто-то еще пытался позвонить ей во время разговора с мамой. Экран телефона засветился, выдав картинку с белым облаком и имя «Френк».

«Проклятье! – произнесла Рия. – Умудрился же позвонить, когда я не могла ответить».

И она немедленно принялась набирать номер своего учителя. Телефон молчал, выдавая лишь надоедливые гудки. Девушка набирала номер вновь и вновь, но ответа все не было. В ярости Рия швырнула телефон в сумку, взяла свой ноутбук и пошла на автобус, который отвез бы ее в Бангкок. Ей предстояли поиски кафе, где она смогла бы утопить свое горе в стакане холодного чая и в море интернета.

К счастью, путь на автобусе не занимал много времени. Послышался скрип колес и шум машин – Рия вновь оказалась в Таиланде. Она поскорее выскочила из автобуса и уверенно направилась к заведению, которое показалось ей вполне симпатичным. Удостоверившись в том, что в кафе есть холодный чай, кондиционер и интернет, девушка села поудобнее у окна, подключила наушники и начала печатать.

Каждую неделю следовало отправлять отчеты в Машину редакцию, что-то вроде ежедневного журнала, где она описывала особенности поведения тайцев, культурные различия и жизнь в храме. Зеленоглазая европейка быстро щелкала клавишами, понимая, что времени у нее немного. Успев написать небольшой отчет, Рия взглянула в мигающий чат, где Машка ужа строчила сообщение, едва заметив ее онлайн, и спрашивала, как прошел первый день работы.

– Маша, я из кафе пишу. Все прошло отлично, дети очень милые и отзывчивые.

Тут Рия хотела остановиться, но поняла, что здесь за ней никто не шпионит, а потому можно было рассказывать все. И она написала длинное сообщение о маленьком тайском мальчике, который сказал, что она состоит из радуги. Она писала о его английском, заливистом смехе и мелких шалостях. Она расписывала ярко и детально мальчишек постарше, которые помогали соблюдать тишину в классе и подбадривали ее легкими кивками головы. А потом Рия написала о пропущенном вызове Френка и о том, что он так и не ответил на ее звонок.

«Смотри, какой чувствительный! – написала Машка, и явное возмущение сквозило в ее репликах. – Обиделся, что ли, или времени для тебя не нашел?»

Рия не хотела продолжать разговор дальше, зная, что Машка с самого начала воспринимала всё, что связано с её учителем весьма болезненно. Какой-то невидимый барьер вырастал между нею и ее подругой, когда разгвор касался Френка. А потому, чтобы снова не причинять ей неприятностей, девушка предпочла промолчать и закончить разговор, сославшись на то, что ей пора возвращаться в монастырь. Рия знала, что каждый подобный побег напоминал Машке крышку рояля, которая внезапно захлопывалась и ударяла по пальцам, но она также понимала, что подруга будет молчать, избегая конфликта.

Выключив ноутбук, Рия достала телефон из сумки и сделала еще один звонок Френку, но телефон по-прежнему раздражительно гудел в ухо. Девушка разочарованно посмотрела в окно, в котором виднелся одевающийся в сумерки город, фары проезжающих машин и отражалось нетерпеливое лицо зеленоглазой девушки. Уж чего Рия не умела делать, так это ждать! В такие минуты ей казалось, что все может решиться только здесь и сейчас, а ожидание оттягивало свинцовой гирей такой нужный и желанный для неё результат.

Она задумчиво наблюдала за тем, как за окном преображается вечерний город. Мимо кафе носились автобусы, громко сигналили такси, совсем рядом «строем» шли