— Ах, приятно слышать, что маменька всё ещё дружит с головой, — рыцарька ухмыльнулась и тут же печально вздохнула. — Миминор стал её фаворитом через некоторое время после смерти отца. В последнее время он слишком активно вмешивается в государственные дела, пытаясь оказывать на маму влияние.

Эльфийка остановилась и оглянулась через плечо. В ее задумчивых зеленых глазах отразилось пламя костра.

— Вы вернетесь со мной в Лагерь-столицу? — спросила Кикимби у нас с Аманитой после долгого молчания. — Если вы правы, Маналайс угрожает всей Яркости. Даже если моя мать не решит открыто выступить против него, по крайней мере, она могла бы встретиться с лордом третьего великого клана или послать шпиона в крепость Маналайса.

— Ага, — сказал я и посмотрел на Аманиту. — Чем раньше Маналайса остановят, тем лучше для всех нас.

Теперь, когда я спас Кикимби и ее людей, возможно, у меня будет больше шансов повлиять на ее мать.

Аманита и я вместе с принцессой Пиклис отправились обратно вдоль реки к палаточному городку. Кикимби казалась напряженной и словно бы постоянно о чем-то думала. Мы с Аманитой обменялись многозначительными взглядами. Очевидно, принцесса очень даже недолюбливала фаворита своей матери.

Кажется, он был тем ещё козлом.

Как только мы вернулись в Лагерь, началось что-то невероятное. Солдаты и жители столицы бросились ей навстречу, горячо приветствуя и выкрикивая имя принцессы. Словно готовились подхватить её на руки и с почетом отнести к королеве. Кажется, Кикимби пользовалась большой популярность у подданных клана. Юная и горячая, она невольно подкупала всех своим энтузиазмом и искренностью. А некоторая наивность её даже красила.

Демоница и я последовали за Кикимби. Мне приходилось делать более длинные шаги, чтобы не отставать от возбужденной эльфийки.

Когда мы приблизились к королевскому залу совещаний, я увидел Ририрота, бездельничающего возле окна. Но когда капитан увидел, как мы энергично чешем по коридорам, он заметно оживился и последовал за ним.

Может быть мне немного успокоить дочь королевы? Мне кажется, ей сильно не хватает хладнокровия..

— Маменька! — крикнула Кикимби, ворвавшись в зал. — Как вы можете так поступать со всеми нами?

Королева Кукумис сидела на своем троне, перед ней стоял небольшой столик с едой — кубок вина, стеклянная миска с красной икрой. Одной рукой королева держала чайную ложку с икрой, которую уже почти отправила в рот.

Миминор стоял перед королевой на одном колене и целовал пальцы её свободной руки.

В первый момент королева выглядела растерянно, глядя на дочь. Ложка с икрой, поднесенная к её рту, дрогнула. Но королева быстро совладала с эмоциями.

— Кикимби, — голосе Кукумис отчетливо прозвучал предостерегающий тон. Она опустила ложку в миску. — Сейчас не время и не место…

— Столько тревожных вестей пришло к нам в эти дни! — продолжала принцесса, чеканя шаг по направлению к трону. — И вы продолжите их все игнорировать? Вы не видите зло, когда оно притаилось у вас под самым носом!

Миминор неохотно оторвался от костяшек Кукумис, бросил быстрый взгляд в нашу сторону и усмехнулся.

— Разве вы не отправили этих чужаков восвояси, ваше высочество? — сказал лощеный хлыщ королеве вполголоса. — Они такие выдумщики. Сейчас они наверное скажут, что потолок Подземелья рушится. Или что-нибудь в том же духе.

Я услышал за собой шаги. Ририрот вошел в зал и встал слева от меня.

— Что я пропустил? — прошептал он мне.

— Просто Миминор — мудак, — ответил я приглушенным голосом.

— Об этом даже в Глубине наслышаны, — Ририрот фыркнул.

— Денис, — сказала Кукумис звучным голосом и снова привлекла мое внимание к разговору. — Разве я не дала вам грамоту о свободном проходе через земли Пиклис? Я думала, что вы уже покинули мои земли.

— Да, леди, — сказал я и обаятельно улыбнулся королеве в ответ. Моя улыбка неизменно хорошо работала в институте с преподавательницами старшего возраста. С королевой тоже, надеюсь, сработает. — Но мы снова встретил младшего демона на пути из ваших земель.

— На меня и моих солдат напали, мама, — добавила Кикимби. — Денис и его напарница Аманита пришли нам на помощь. Если бы не они, мы, возможно, были бы уже мертвы.

— Аманита? — повторил Миминор маслянистым голосом. — Та самая Аманита Грабительница? То-то её лицо мне показалось знакомым… Известная наемница и воровка.

Я посмотрел на свою спутницу. Лицо демоницы выглядело одновременно спокойным и злым.

— И что? Я теперь не могу помочь эльфийской принцессе и ее солдатам? — роковая красотка пожала плечами.

— Ваше Высочество, — сказал я, делая шаг вперед. — Я не пытаюсь создать проблемы клану Пиклис или кому-то еще. Но, похоже, беда уже на пороге. Я просто прошу вас выслушать нас.

— Мне не нужна помощь посторонних чтобы разобраться с угрозами клану. Особенно если эти посторонние выдвигают необоснованные обвинения в сторону уважаемых людей, — возразила Кукумис, встав с трона. — Мне все равно, кто ты в своем лесу. В моих землях ты всего лишь еще один гоблин, несмотря на твое красивое лицо и высокий рост.

— Гоблин? — спросила Кикимби, повернувшись ко мне с изумленным лицом. — Ты совсем не похож на…

— Это долгая история, — я пожал плечами.

— Я приказываю вам немедленно покинуть земли Пиклис, — объявила королева звонким тоном. — Если вы когда-нибудь найдете доказательства, подтверждающие ваши обвинения, вы можете вернуться. До тех пор я не допущу, чтобы посторонние выдвигали дикие обвинения и сеяли разногласия в моем королевстве.

— Черт, — выругался я себе под нос. Я хотел возразить, но теперь в тоне Кукумис прозвучала резкость. Кажется, лимит её гостеприимства мы исчерпали. Не стоит идти на обострение, особенно если я хотел, чтобы клан Пиклис позже встал на мою сторону.

Я повернулся, чтобы уйти, и положил руку на плечо Аманиты. Разговор окончен, надо подумать, как найти улики против Маналайса.

— Я хочу воспользоваться правом наследницы! — произнесла внезапно Кикимби властным голосом, очень похожим на голос ее матери. Её слова эхом разнеслись по большому пустому залу.

— Что? — Миминор скривился, отстранился от Кукумис и распрямился. Он злобно уставился на младшую Пиклис. — Что ты несешь?

— Знай свое место, — рявкнула королева своему фавориту. Тот аж побледнел и отшатнулся, чуть не запутавшись в полах своей шелковой мантии. Королева обернулась и посмотрела на дочь. —