Неубиваемая тварь преспокойно, едва ли не в прогулочном темпе, ползла по бальному платью в сторону моего уха. Не дав себе и секунды на размышление, я резко смахнула овода рукой. Точнее попыталась, так как он ловко обвил кисть лапками, видимо, возомнив себя не мухой, а крабом.

На помощь пришел вьюн. Верный магический страж выстрелил из моей ладони как из катапульты и вмиг ощетинившись терновыми шипами, обмотал овода, как удав свою добычу. Насекомое задергалось, сопротивляясь, снова атакуя всех пронзительным ультразвуком. Однако сохранить свою опору оводу всё же не удалось. Вьюн сорвал насекомое с его насеста и зашвырнул куда-то в темноту библиотечного «коридора».

— Скорее, — скомандовал Триан, подхватывая меня на руки и направляясь к выходу.

Почти в ту же секунду дверь перед нашими носами осыпалась пеплом.

— Лаэрн! — вскрикнула я, как маленькая протягивая к нему руки.

Триан тут же передал меня Аркануму, тревожно оглядываясь по сторонам. Мужчины слаженно задвигались прочь. Железный орел — впереди, гвардеец — прикрывая нас с тыла.

— Кто-то наслал на меня бессмертного овода, — прерывающимся голосом попыталась я ввести в курс Лаэрна.

— Знаю, — непривычно низким, выдающим обеспокоенность голосом, сообщил Высший. — Твой кобольд нашел меня и всё рассказал. Но я и сам почувствовал, что что-то стряслось. Благодаря простокровному, не пришлось тратить время на поиски.

В груди стало тепло от признательности своему маленькому отважному секретарю и Лаэрну, без проволочек поспешившему на помощь. Я крепче обняла его за шею, а вьюн, чувствительный к моим эмоциям, изящными плетями обвил Аркануму лоб, поглаживая его бархатистыми листочками. Несмотря на экстремальность всей ситуации, вид Лаэрна с живым венком на голове был так забавен, что я даже рассмеялась.

Уже привычным образом мы шагнули в тень, мгновенно переносясь в другое место.

— Что происходит?

Голос вопрошающего был хорошо знаком. Разгоняя туман в глазах, я дернулась, без слов прося поставить меня на ноги. Лаэрн подчинился.

— Эфаир! — воскликнула с радостью и облегчением.

Аспид стоял возле окна, полностью готовый, если судить по состоянию парадной одежды, к началу официального королевского приема.

Я было подошла к нему, пронзенная веющим вокруг него чувством тоски и одиночества, но была остановлена Лаэрном.

— А происходит, Аспид, то, что кто-то натравил на Юлю бессмертного овода. И у тебя есть минута, чтобы убедить меня, в том, что это не ты.

Арканум отвел в сторону преобразившуюся под воздействием призванных Чар руку, на вид словно целиком отлитую из железа. Он сжал пальцы в кулак, и по их сгибам тут же заплясали разряды ультрамариновых молний.

Эф нахмурился. По широкой линии челюсти, переходя на высокие скулы, проступили фракции черных чешуек.

— Это не он.

— Это не я.

Практически одновременно заявили мы с Аспидом. Я возмущенно, а Эфаир спокойно и уверенно.

— Но я знаю, кто это сделал, — всё так же уверенно заявил он.

Долгий взгляд, протянувшийся между нами мостом невысказанных признаний, и сердце, мгновенно сорвавшееся в бешеный ритм. Хотя, на фоне всего

происходящего казалось, что биться сильнее оно уже просто не может.

Эфаир словно заразил меня своей тоской, сковал всепоглощающим взаимным притяжением. Я снова на секунду зависла, захваченная неуместными фантазиями о своем желанном воссоединении с Аспидами. Именно сейчас, когда сама смерть шла за мной по пятам, я как никогда одержимо хотела обнять каждого из них. Я скучала отчаянно и сильно, и моё плачевное положение проявило данную истину ошеломляюще остро.

Но Эфаир… Чувства к нему всегда отличались какой-то особенной глубиной. С момента его прибытия ко Двору я не могла думать ни о ком другом. Возможно, так работал любовный яд его брачного укуса, пускай и в мизерном количестве, но попавший в мою кровь. Или же, быть может, просто наши души, игнорируя всю черную магию Инмира, все самые страшные клятвы, здравый смысл и обстоятельства, упорно тянулись друг к другу, узнавая незримое, но истинное родство.

Мне так хотелось укрыться в этом теплом ласковом коконе, который неизменно окутывал нас, едва наши руки соприкасались. Но, как всегда, для этого было не время и не место.

Аспид решительно двинулся к выходу.

— Пускай каждый сделает то, что должен, — сказал он на ходу, и ужас по-новой охватил мой разум.

— Поспеши, — коротко бросил ему вослед Лаэрн.

— Куда он? — чувствуя, что ноги меня уже не держат, я присела на первый подходящий предмет мебели.

Внезапно в стену смежную с другими покоями что-то с грохотом впечаталось. Я так резко подскочила, что опрокинула стул.

— Что это?!

Удар повторился, и картина с убегающим от волков белорогим оленем вздрогнула и свалилась вниз. Встретившись с полом, её позолоченная рама жалобно треснула.

— Значит, всё же Тёмные, — задумчиво протянул Лаэрн.

Он подошёл ко мне и отвёл подальше от сотрясающейся поверхности.

— Да что происходит, черт возьми! — воскликнула я, захваченная мыслью о том, что Эфаиру нужна помощь.

— Видимо, один из свиты Златовласки и есть хозяин овода, — наконец пояснил Арканум. — Что ж, Рыцарь Рока быстро исправит это обстоятельство…

Спрашивать, каким образом, я не стала. Способ фейцев решать проблемы был мне хорошо знаком. И в данном случае, я находила его вполне обоснованным. Стать инкубатором для «деток» смертоносной мухи в мои планы не входило. Поэтому тот, кто наслал овода, не должен быть в обиде за то, что побывает на той стороне «радуги», где по его расчетам должна была оказаться я.

Очередной удар сотряс стену, вызывая новую вспышку беспокойства.

— Может, ты пойдешь и поможешь ему?

Лаэрн весьма флегматично посмотрел в ответ и сложил на груди руки, явственно сообщая, что не сдвинется с места. Я стала метаться по комнате, то и дело кидая на него умоляющие взгляды. Бездействие убивало.

— Ты зря тревожишься. Эфаир сильнейший мечник Темного Двора, не говоря уже о том, что он хранитель Копья Истины, — видя мои мучения, в конце концов пояснил феец.

Но озвученные титулы никак не унимали беспокойства.

— Вим! — громко позвала я своего пажа.

Принесенная