Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если я думала, что прежние мои наряды были провокационными, то сегодня, с лёгкой руки рубиноволосой сиды, это понятие совершенно точно достигло нового уровня.
Будуарное нечто, которое подруга напялила на меня, представляло собой длинное платье-чехол цвета розовато-бежевой пудры. Платье усеивали россыпи мельчайших золотистых кристаллов, от чего при каждом движении я вся вспыхивала теплым светом, точно праздничная гирлянда. Корсаж плотно облегал грудь и имел вырез в форме сердца. Лишенный бретелей, он сидел так низко, что едва прикрывал ареолы.
Мне было страшно в нём даже глубоко вздохнуть. Воображение зацикленно рисовало момент возможной очень неловкой ситуации. Вдобавок к этой скандальной детали, платье могло похвастаться ещё и разрезом, который оголял не только ногу, но и часть тела выше. Чтобы нежная ткань не разошлась по сторонам, края стягивала замысловатая шнуровка, выполненная в неожиданно контрастном ярко-алом цвете. Она, словно неоновая вывеска, буквально вопила: «Смотри сюда!». И что самое неловкое, всякому последовавшему данному указанию сразу становилось ясно — белья подобная конструкция не предусматривает…
Но наиболее ошеломительный эффект «голого платья» достигался не вызывающим декольте, не цепляющим взгляд блеском и даже не отмеченным алым фривольным разрезом. Невероятно красивым, и в то же время бесконечно вызывающим, наряд делал его цвет. Он столь точно совпадал с оттенком моей кожи, что я самой себе казалась в нем совершенно раздетой.
— Голой ты не произведешь нужного впечатления, — сдув упавший на лицо непослушный локон, возразила запыхавшаяся Ирмина.
— В этом тоже! — насуплено пропыхтела я.
Сопротивляться фейке долго оказалось невозможно. Как истинная Высшая, она оказалась намного сильнее и с легкостью подавила бунт. Я таки вылетела вперед, в одну из комнат, предоставленных в мое распоряжение. Осмотревшись, поняла, что она самая крайняя, дальше следовала гостиная, общая для всех апартаментов на коронном этаже.
— По-моему, ты неправильно меня поняла. Я хочу поговорить с королем, а не затащить его в постель.
— А по-моему, самая непонятливая тут у нас ты, — настаивала фейка. — Если бы Замфир желал разговаривать, он бы уже давно так и поступил. Так что надень-ка ты лучше на шею вот это.
Ирмина протянула длинную бархатную ленту с нежно позвякивающими колокольчиками на концах. — И делай всё в точности так, как тебе скажет мудрая «тётушка» Ирмина.
— Что это за сбруя? — сообразив, что лента ни что иное как бархатка, я сильно напряглась, услышав пришитые к ней колокольчики. — Ты думаешь, меня нужно сделать еще заметнее? — указала на и без того сверх всяких мер вызывающий прикид. — Чтобы все фейцы в радиусе километра не только видели, но ещё и слышали, как я приближаюсь?
Сида с философским видом пожала точеными плечами.
— По преданиям, в эпоху Древних Королей трельги на шее носили только самые любимые наложницы правителей. Это были честь и символ… — начала пояснять Ирмина.
— Символ чего? Козы с колокольчиком? — прервала её, вспылив от волнения.
Ни капли не обидевшись, Ирмина, посмеиваясь, фыркнула.
— Вообще-то, некоторые из них и в самом деле были ещё те козы. Но ты меня отвлекла. Так вот, учитывая историю этого украшения, его наличие на тебе заставит короля желать лишь одного…
— И чего-же? — не скрывая своего скепсиса, я всё же позволила сиде повязать бархатку себе на шею, так, чтобы её длинные, издающие мелодичный перезвон концы свободно спускались по спине.
— Разумеется он будет желать её снять.
Видя моё искреннее недоумение, Ирмина снова засмеялась.
— Дело в том, что снять подобное украшение с наложницы может лишь тот, кому эта самая наложница принадлежит.
— Но я не его наложница и принадлежу сама себе.
— Вот именно! А значит бархатка с трельги станет для Замфира и вызовом, и искушением.
— То есть, ты намекаешь, что вот этого, — я показала на свои волосы собранные в высокий, завитый крупными локонами хвост, — ни вот этого, — обратила её внимание на ярко подкрашенные черным глаза, — ни этого, — в очередной раз обрисовала контуры голого-платья и выставив в разрез ногу в алой туфельке на очередном убийственном каблуке, — недостаточно, чтобы ошеломить и искусить?
Ирмина снова философски пожала плечами.
— Будем действовать наверняка. В твоем распоряжении единственный вечер. Завтра Турнир и Замфиру уж точно станет не до разговоров.
Последний аргумент крыть было нечем и, пару раз глубоко вздохнув, я, плавно покачивая бедрами, прошлась по комнате.
— Довольна? — спросила с вызовом и показала фейке язык.
Следующие по пятам кобольды тут же принялись упоительно мне подражать, показывая языки уже друг другу, ну точь-в-точь малые дети. На что Ирмина лишь закатила глаза, не посчитав нужным тратить на нас слова.
— Ты мне лучше скажи, что дальше? Я понятия не имею, где его искать.
— Дворец будто укрывает короля, Госпожа, — прижав кончики ушей к голове, с видом провинившегося обрисовал трудности нашего положения Вим. — Должно быть, Высокий Господин не хочет, чтобы его нашли.
Мы с Ирминой переглянулись.
— Что ж, в таком случае сделаем так, чтобы он сам нас нашёл, — тоном матерой интриганки заявила фейка.
Я уже догадывалась, что должна буду сыграть роль приманки. Оставалось лишь уточнить детали.
— И как мы это обстряпаем?
— Сегодня в одном из приватных залов нижнего яруса собирается одна весьма пестрая компания сидов, — с заговорщицким блеском в глазах сообщила Ирмина. — Вот к ним-то мы и присоединимся.
***Уже на подходе к месту обещанной вечеринки я почувствовала подвох. Из-за массивных двухстворчатых дверей доносились взрывы нетрезвого мужского хохота, звуки тягучей, неуловимо напоминающей арабские напевы, музыки и даже улавливался аромат табачного дыма с примесью чего-то пряного и сладковатого.
Я опасливо попятилась, косясь округлившимися глазами на чуть ли не приплясывающую от нетерпения Ирмину. Едва фейка взялась за дверную ручку, потянула её за предплечье, немного притормаживая.
— Ты уверена, что это безопасно? Может мы зря не взяли с собой Триана?
Ирмина фыркнула как норовистая антилопа.
— Безопасно? — почти что возмутилась она. — Забудь про это слово! Ты либо рискуешь и побеждаешь, либо рискует и побеждает кто-то другой.
