Девушка лежала на груди капитана, водя пальцами по его шрамам. Она приняла душ в его номере, слегка накрасилась, привела себя в порядок. Купленная час назад одежда была раскидана вокруг кровати. Свои длинные, черные с зеленым волосы она распустила, колючие глаза мерцали в полумраке.

— Я серьезно.

— А я нет.

— На самом деле, спасибо тебе, Вань, ты меня реально спас. Теперь, как приличная девушка, я должна на тебе жениться. Ну хорошо! Не зыркай на меня своими жуткими глазами. Выйти за тебя замуж. Возьмешь?

— Нет.

— Почему это?! — сказала она и укусила Ивана, поглядывая за его реакцией.

— Тебе не понравится, — спокойно ответил капитан и закурил.

— Почему это? — искренне удивилась девушка.

— Пообщаешься больше пары дней, поймешь. Впрочем вот поэтому.

Иван показал свой комм, на котором было высвечено сообщение от Патриарха, пришедшее пятнадцать минут назад.

ул. Парковая 279, странное поведение искусственной личности. Проверить. далее>>

Полюбовавшись на красивую черную геометрическую татуировку, бегущую по бедру и уходящую куда-то за спину девушки, Иван тяжело вздохнул и поднялся.

— Сегодня оставайся у меня, а завтра что-нибудь придумаем.

— Мне только документы восстановить и я все верну!

— Да, я слышал. Когда все это закончится, с тебя бутылка виски, и мы в расчете. Хорошего виски. До вечера, закажи какой-нибудь еды, и на меня тоже. Деньги пусть запишут на счет моей комнаты. Ладно, я в душ и убегаю.

Девушка задумчиво проводила взглядом Ивана. Потом сняла с уха маленькую черную сережку, подошла к вещам капитана и бросила ее в карман черного армированного плаща.

***

— Александр Кузнецов? — капитан сверился с коммом. — Это вы вызывали полицию из-за странного робота?

— Что-то долго вы добирались, — проскрипел старик выглядывая в щелку двери, — я три часа назад позвонил!

— Капитан Зимородков, Департамент Расследований. Показывайте, что у вас тут? Где «странный» исклич?

— В мусоропроводе сидит!

— В каком мусоропроводе? — устало спросил Иван.

— Вон там! — из-за двери показалась скрюченная рука, которая помахала неопределенно вдаль.

— Пойдемте, покажете.

— Нет. Я к нему не пойду! Может, у него чумка?!

«Господи, — подумал Иван, — как я устал от этого. Мне всё тяжелее относиться к ним нормально. Ко всем…»

Искомый робот сидел в позе лотоса рядом с мусорным контейнером. Был он сильно потрепанный и очень грязный. Весь корпус в царапинах, одна рука висела плетью на проводах и покачивалась на ветру.

— Робот. Назови свой номер и имя, если есть, — сказал ему Иван.

Исклич никак не реагировал. Капитан включил фонарь на комме, пальцами открыл боту пластиковые веки и навел луч в окуляры. Диафрагма не дернулась, робот никак не отреагировал на свет. Всё? Готов? Пора на свалку?

Иван уже собрался вызвать «мусорщиков», как вдруг робот дернул головой, его сервомоторы заскрипели, взгляд сфокусировался на дознавателе.

— Назови свой номер и имя, если есть, — повторил Иван.

— Это не вашшшно, — тихо прошелестел исклич. — Грядет царсствие Владыки! Никому не остановить его багровую посссступь! Его корни проникли в Сердце Мира, его провода окутают…

— Отвечай на мой вопрос, робот, — спокойно сказал ему Иван. Что-то внутри робота звякнуло.

— Б..Т..О..М… четыре, — медленно, как будто с трудом произнес исклич, — имени… имени… Забыл имени…

— Робот, — медленно сказал Иван, — представь, что у тебя есть яблоко, тебе дали еще одно. Что теперь у тебя есть?

— Одно… и яблоко, — ответил он.

— Понятно. Слушай внимательно. Код белый. Пароль: Н. Н. Е. Два. Один. Девять. Провести краткую диагностику позитронного процессора, — глядя в комм, произнес Иван.

Робот никак не отреагировал на временный пароль. Капитан повторил. Безрезультатно. Ну что-ж. Осталось последнее. Иван моргнул, переключая зрение в ультрафиолет, его глаза сверкнули. Окуляры старого робота в этом спектре светились ярко-розовым цветом. В принципе, все было понятно сразу, но капитан должен был провести все предписанные проверки. Вот так обычно «отбросы» и выглядят. Никому не нужные, старые, поломанные. Не сумевшие заработать на «концентрат», они потихоньку сходят с ума на помойках. Некоторые жалостливые люди подкармливают их, искличи хоть и менее добродушны друг к другу, но тоже, бывает, подкинут что-нибудь. Но обычно это лишь продлевает агонию. Если процесс пошел, его уже не остановить. Логические и ассоциативные связи безвозвратно рассыпаются, робот все хуже воспринимает реальность. И конец всегда один: бригада утилизации, усыпляющая бедолагу, а потом разбирающая его на запчасти и вторсырье.

«Мусорщики» прибыли минут через двадцать. Два крепких парня в оранжевых комбинезонах осмотрели исклича, подтвердили диагноз Ивана. Капитан поставил свою электронную подпись под документами, подтверждая, что все необходимые тесты проведены, и данный бот признан «завершившим свой жизненный цикл». В тот момент, когда исклича стали грузить в грузовик, исклич открыл глаза и начал вещать про «близкий конец проклятого мира» и «провода Властителя, окутавшие нейроны самосознания».

— Куда его теперь? — сзади возник давешний старичок, на чей вызов и приехал Иван, — на свалку?

— На утилизацию, — коротко ответил капитан, — разберут на запчасти, раздадут бедным.

— Жалко чего-то, — проскрипел дед.

— Вы уж, гражданин, определитесь, вам его жалко или у него чумка.

Старик оскорбился и замолчал, глядя как один из «мусорщиков» принес «прерыватель». Прибор, больше всего похожий на электронный вантуз, в задачи которого входило «окончательное прерывание функционирования позитронного мозга искусственных личностей». Работник аккуратно стал пристраивать этот прибор на затылок роботу. Именно для правомочности использования прерывателя и требовалось подписать документы. Да, всё по закону, это не убийство, а вынужденная и милосердная мера. Сейчас робота отключат и тело увезут на утилизационный завод. Возможно, какие-то запчасти продадут или подарят нуждающимся. ГосКорп иногда проявлял щедрость, особенно когда это ему почти ничего не стоило.

— И возрадуются униженные! И взойдет над миром черная, кроваво-масляная тьма, и будет королева тысячи черных посланий во главе армии вестников со стальными черепами!

Иван вздохнул и закурил, он неоднократно видел этот процесс. Сказать, что сердце его ёкало в те моменты, когда срабатывал прерыватель, было нельзя. Все мы смертны. Может и хорошо, что позитронный мозг тоже имеет свой ресурс. Но все равно, где-то очень глубоко, в самом темном и скрытом уголке души что-то неприятно скреблось. Настроение окончательно испортилось. Ладно. Всё суета. Напьюсь, решил Иван.