— Почему мы вообще используем человеческий материал? — поинтересовался Жайни, настраивая сферы. — Есть же масса других молодых рас, которые вполне нам подойдут.

— Человеческий достать проще, да и дешевле, — отвечал Вайен. — Они своими сородичами сами торгуют. Их женщины чаще других делают аборты или становятся донорами яйцеклеток. У нас даже самая паршивая лиса аборта не сделает, потому что в следующий раз сможет вообще не забеременеть лет сто.

— Для нас это хорошо... — протянул Руди, — но с другой стороны, понятно, почему мы светлого никак не можем получить. От таких-то беспечных родителей хорошего не жди.

— Слушайте, а я видел немало людей в клинике веронов, — заговорил Мейр. — Что если нам туда наведаться или на какое-то время устроиться волонтерами? Всё равно материала нет, и финансирование в ближайшее время могут не возобновить.

— Да пациенты разбегутся, едва нас увидят, — проворчал Вайен. — Забыли из какого мы клана?

— Но... мы же лисьи оборотни. Можем притвориться жёлтыми лисами. Никто и не заметит.

— Под боком у клана жизни и клана чистоты крови?! С ума сошел?! Да мне матушка все пять хвостов оторвет за то, что подставляю её любимого Йори!

— Йори? Семнадцатого главу клана жизни? — уточнил Руди.

— Да, а еще он — старший сын моей матушки от первого брака.

— Так... договориться с ним по-родственному?

Вайен серьезно задумался. С Йори он мало пересекался, так как брат уже давно был главой клана задолго до рождения Вайена. Чего ждать от белого лиса Вайен слабо себе представлял, хотя матушка всегда тепло о нём отзывалась. Старший, любимый сын от любимого мужа... Да и как его вызвать-то? Йори не Йенри, который приедет по первому требованию, да и принадлежал клану жизни.

— Я бы с ним поговорил, но не знаю, как его аккуратно вызвать сюда, — почесал лоб Вайен.

— Так он здесь вместе с женой Лиерой, — шевельнул ухом Мейр.

— Ты откуда знаешь? — нахмурился Вайен.

— Его супругу трудно не заметить, — Мейр руками невольно показал округлости грудей, но сразу спрятал шаловливые конечности за спину.

Вайен фыркнул. Оно понятно, жёлтые лисицы из клана жизни выгодно отличались от костлявых плоскодонок из клана чистоты крови. Бурые лисы перед желтыми прелестницами лужицами растекались. Поэтому клан смерти чаще перемешивался с кланом жизни, чем с другими кланами. По свету немало ходило половинчатых детей. Будучи в союзе кланы жизни, смерти и природы часто обменивались детьми. Так случилось с Йори: родился он в клане смерти, но был передан клану жизни из-за расцветки и типа магии.

— Можно попробовать, — сдался Вайен, направляясь к выходу. — Но сначала у Циело выпрошу разрешение... ненавижу бюрократию.

— Удачи! — хором отозвались студенты.

Брат очень хмуро выслушал ученого и не торопился давать разрешения на переход на территорию клана жизни.

— Ты инструкцию знаешь? — мрачно спросил Циело.

— Не говорить о моих проектах даже брату, если о них не говорили ему наши главы клана, — ворчливо отвечал Вайен. — Не просить финансирования в обход наших глав клана, как и о поддержке. Матушка мне все уши об этом прожужжала. Родство родством, а в политику не лезем.

— Зачем он тебе вообще нужен?

— Я хочу притвориться жёлтым лисом и поработать волонтером вместе со студентами в клинике веронов. Или я могу это сделать, не спрашивая разрешения у клана жизни?

— На кой чёрт вы туда пропретесь?! — подскочил на месте Циело.

— Все вопросы к матушке, которая не выдала мне финансирование! — Вайен показал на матушкин портрет, висящий среди других влиятельных родственников бурого лиса.

— Ты превысил лимит в этом году! Твои исследования и так очень дорого обходятся клану!

— Да?! Так что, ты мне предлагаешь плевать в потолок и ничего не делать?! Или может мне помочь тебе с бумажками и дипломатической миссией?! Так я могу!

Циело сделал очень глубокий вдох, а затем, не глядя, нажал на кнопку, открывая потайную дверь на территорию клана жизни.

— Поссоришься с Йори, будешь иметь дело с матушкой, — предупредил Циело.

— Буду предельно вежлив, — скривился Вайен, направляясь к двери.

На стороне клана жизни Вайен словно переместился из загробного мира в райские кущи с порхающими бабочками и радужными цветочками. В основном его встречали жёлтые лисы, белых нашлась всего парочка, которые даже ушей не повели в его сторону.

— Чем могу помочь? — подскочила к ученому миловидная лисичка в пышном розовом платье с открытым декольте.

Вайен на пару секунд остановил взгляд на её холмах, а затем посмотрел на хитрое личико с серыми глазками, пухлыми губками и маленьким ротиком.

— Мне к Йори, — белые лисы всё-таки повернулись к нему, услышав имя своего господина. — Он может меня принять?

— Я уточню.

И ускакала, оставив Вайена в компании красавцев желтых лисов, словно сошедших с обложек эротических журналов для женщин. Ухожены, причесаны и вкусно пахли. Вайен машинально провел рукой по своей давно не чесанной никем гриве и под насмешливый взгляд желтых засранцев снял с макушки паутину вместе с пауком.

— Он вас примет, — вернулась лисичка, ухоженными ручками показывая куда идти.

— Спасибо, — оскалился подобием улыбки Вайен, вручая девушке членистоногого, повисшего на ниточке.

Хитрое выражение исчезло, а в серых глазах лисы отразился ужас. Она быстро и с неестественно натянутой улыбкой передала насекомое ближайшему соклановцу, едва сдерживая рвущийся наружу крик. Желтый лис наградил Вайена взглядом боксера, готовящегося выйти на ринг, но ученый с честью его проигнорировал и быстро прошёл мимо, стараясь никого не задеть и вести себя максимально дружелюбно.

В цветущем и благоухающем кабинете Йори встречал его не один, а в компании супруги — желтой лисы и восемнадцатой главы клана Лиеры. Встречавшая Вайена лисичка в подметки не годилась той златокудрой богине, что стояла у окна и искоса неодобрительно смотрела в его сторону подведенными чёрной краской серыми глазами.

Брак Йори и Лиеры считался самым крепким в лисьем мире. Они сошлись в раннем возрасте и по сей день сохраняли теплые семейные отношения назло всем злопыхателям, которые делали ставки, когда же золотая пара разойдется. Никто никогда не заставал их за изменой, хотя бездоказательных обвинений сыпалась масса. Говорили, что между ними существовала духовная связь, а древние деликатно обходили стороной данный вопрос.

— Давно не виделись, брат, — поприветствовал