– Время, – пояснил он. – Два часа.

– Влемя, Kontah.

– Вернусь, когда маленькая стрелка придет вот сюда, на цифру три.

Почти не сомневаясь, что Джоанна все поняла, капитан отдал ей часы. Положил в карман старой брезентовой куртки горсть монет и отправился в город. Куртка протерлась и потемнела от грязи: скоро придется ее выбросить и купить новую. Но только после того, как разбогатеет.

Дюран мог похвастаться главной улицей с дощатыми тротуарами, но в целом городок ютился среди деревьев и невысоких холмов. Коробочки тополей уже раскрылись; шелковистый белый пух летел по дорогам и застревал в каждом встречном углублении.

Первым делом капитан Кидд арендовал помещение в новом универмаге – на редкость длинном и узком здании. Повсюду стояли стеклянные витрины с ножами, фарфоровыми пастушками, серебряными столовыми приборами и носовыми платками. Вдоль стен, на полках, красовались рубашки и подтяжки. Еще дальше были выставлены туфли и ботинки, рабочие куртки и рулоны тканей. Мужское и женское белье, как положено, скромно пряталось под прилавком. Обстановка вполне приличная. Хозяин получил свой доллар мелкими монетами.

Затем в сопровождении толпы босоногих мальчишек в широких штанах и соломенных шляпах капитан отправился по грязным улицам развешивать афиши. Чтобы юные хулиганы отстали, пришлось пригрозить, что оторвет им уши. Капитан спросил самого рослого из преследователей, сможет ли тот прочитать, что написано на листке.

– Смог бы, если бы захотел, – гордо ответил мальчишка. – Но не хочу.

– Независимо мыслишь, – похвалил капитан. – Здесь говорится, что сегодня вечером я буду распиливать женщину пополам. Толстую женщину.

Пораженные, испуганные преследователи отстали, и он спокойно пошел дальше.

Капитан прибил афиши на стены платной конюшни, школы, магазина продуктов для людей и животных, склада шерсти, склада стройматериалов со штабелями кедровых бревен, колесной мастерской и мастерской по ремонту кожаных изделий. Одно объявление отдал человеку в жилете, просторном черном пальто и дорогих ботинках с застежкой сбоку. Человек опирался на трость с золотым набалдашником и первым делом посмотрел на сапоги для верховой езды на ногах капитана. Сапоги были отличного качества и не скрывали этого.

– Очень хорошо, – ответил человек, приподняв шляпу, и прочитал афишу. – Новости. Мы так редко их слышим. Едете из Далласа?

– Да.

– И как там живется со ставленниками Дэвиса?

Капитан Кидд уже почувствовал опасность, однако отступить не захотел.

– Понятия не имею, – ответил он честно. – Всего лишь купил свежие газеты с востока.

– Значит, будете читать «Дейли стейт джорнал»?

– Нет, не буду. Там сплошная пропаганда.

– Сэр!

– Это мое личное мнение. Не хочу служить бесплатным рупором для сил Остина. – Капитан Кидд не мог заставить себя сдать позиции; никогда не умел этого делать и считал, что учиться слишком поздно, а потому невозмутимо заявил: – Постарайтесь понять: я читаю сообщения о событиях в местах столь далеких, что порой кажутся сказочными. Если вас это не интересует, лучше останьтесь дома.

Он гордо выпрямился во весь рост – исполненный чувства собственного достоинства, которое не нарушили ни старая, потертая куртка, ни видавшая виды дорожная шляпа.

– Я доктор Бивис, Энтони Бивис, – представился незнакомец. – Вовсе не считаю, что в «Дейли стейт джорнал» печатают сказки. Издание представляет ценные материалы для современной полемики.

– Я и не говорил, что там печатают сказки, доктор. – Капитан Кидд вежливо приподнял шляпу. – Если бы так! Доброго вам дня, сэр.

Тем временем в мастерской Джоанна хлопотала по хозяйству, а занятый изготовлением метел хозяин недовольно посматривал на сохнувшие на веревке одеяла, висящую на борту повозки упряжь, скворчащие на маленькой печке бобы и бекон. С серьезным сомнением рассматривал надпись «Целебные воды» и следы пуль вокруг золотых букв. Когда капитан Кидд вернулся, он с готовностью сообщил, что девочка повела лошадей на берег – пастись. И добавил:

– С ней что-то не так.

– Что же именно? – уточнил капитан, сидя на откидном борту повозки, положив рядом стопку газет и тупой столярный карандаш. Он решил, что здесь, в Дюране, надо читать не те статьи, которые читал в Далласе. Что-нибудь более умиротворяющее. В запасе хранились информационные бюллетени агентства Ассошиэйтед Пресс с сообщениями о наводнении на реке Саскуэханне и железнодорожных облигациях, распространяемых в Иллинойсе для сбора средств на строительство вокзалов Берлингтон и Иллинойс-Сентрал. Вряд ли кто-нибудь станет возражать против железных дорог как таковых. У капитана был богатый выбор газет: «Лондон таймс», «Нью-Йорк ивнинг пост», «Филадельфия инкуайрер», «Милуоки дейли ньюс» (капитан называл его сплетнями о сыре и Норвегии), «Харперс уикли», «Блэквудз мэгезин» и конечно давний, но никогда и нигде не теряющий актуальности номер «Хаусхолд вордз». Ни одно из этих изданий ни словом не упоминало о Гамильтоне, Дэвисе, избирательном праве чернокожих жителей Техаса, военной оккупации или мирной политике.

Из Дюрана капитан Кидд надеялся выехать не только более состоятельным, чем сейчас, но, по возможности, целым и невредимым. Он считал это своим долгом, поскольку, кроме него, у Джоанны никого не было. Ничто не связывало ее со странным, вздорным миром белых людей, который так трудно понять. Капитан поднял голову и с завистью взглянул на кур – самоуверенных, глупых, невежественных птиц.

– Во-первых, она не говорит по-английски.

Хозяин мастерской засунул черенок в отверстие вращательного устройства и принялся привязывать мокрые пучки сорго. Чванливый невежа сидел здесь целыми днями и тупо занимался одним и тем же делом, при этом гордо считая себя знатоком английского языка лишь на том основании, что слова лились у него изо рта, как вода из природного источника, – без малейшего усилия.

– И что же?

– А то, что внешне девочка похожа на англичанку.

– Скажете тоже!

Капитан Кидд обвел несколько статей в «Филадельфия инкуайрер» и напомнил себе, что здесь надо соблюдать осторожность. Филадельфия – город квакеров, а квакеры связаны с мирной политикой, благодаря которой людей убивали не только в Северном Техасе, но даже здесь, к югу от Ред-ривер. В итоге он выбрал для чтения изящно написанную легкомысленную статейку о катании на коньках где-то на окраине Филадельфии, в местечке под названием Лемон-Хилл: «Только представьте: здесь разводят на льду костры, а леди катаются с развевающимися юбками. Здесь спокойно и безопасно, а лед настолько толст и крепок, что надежно держит веселую толпу над мрачной бездонной пропастью».

– Кто же она в таком случае?

Лицо мастера выглядело приплюснутым, словно супница. У его ног возились куры.

– Вот Пенелопа, а это Амелия, – любезно представил хозяин. Опустил ладонь, и куры принялись клевать семена сорго.