светозарные проводники всего наилучшего, и которые супротив них, тем надлежит платить и каяться, иначе же будут признаны агентами Долгой Дороги. Говорят, супротив таких окаянцев новые законы уже пишутся, чтоб лишить их всяких прав, включая имущественные. Мы ж не хуже Гавросоюза, где уже вовсю это практикуется!

Так вот что за бумаги Тайанне разбирала, обложившись талмудами по юриспруденции, догадался Хастред, почуяв, как недобрый холодок пробирается по хребтине. Вот что значит не включать мужика вовремя, совсем от рук отбилась гадючка!

Уже на выходе книжник притормозил и повернулся к сержанту.

- А к чему таки небо прибито?

- Да ты сам прям как этот! - возмутился служивый вполне искренне.

- Я не «как», я и есть этот. Так к чему?

- Дык же к этой... к несущей опоре. Построенной в незапамятные времена богами и всякой иной шушерой под мудрым руководством прапрапра-боковинцев. Они-то первые сообразили, что небо незакрепленное рухнет и придавит, и стояли его держали, пока боги звезды заколачивали. А детишки их в это время сложили ибипетские пирамидоны и, заплыв за буйки, открыли и подарили эльфам Брулазию.

Хастред нервно сглотнул, со всем возможным ядом изрек:

- Больше вопросов не имею. Хвала Боковине!

...и вышел за дверь, тихонько бормоча под нос:

-... пора б ее обратно к Уссуре на поводок. При Железном такой фигни не было!

Как оказалось, Дупень уже удалился вместе со свитой и тарантасом, но Чумп, видимо, успел их догнать и разжиться снятым с опустевшего хомута волосом из лошадиной гривы. Теперь он сидел на приступке, раскладывая на коленях содержимое плоской коробочки. Достал круглый циферблат с делениями по ободу, откинул в вертикальное положение иглу, закрепленную основанием в самом его центре, и на эту иглу-ось навязал трофейный волос, оставив один из концов свободно вращаться по полю, на манер стрелки компаса.

- Наколи палец, - предложил он Хастреду.

- А я-то чего? Сам наколи.

- Я двенадцать лет пальцы колю, на них уже панцири черепашьи наросли. Ну, давай, не жадничай, для общего же дела.

- А если лошадь не они забрали, а кто-то чужой спер, пока стояла бесхозная?

Чумп подумал, поморщился.

- Тогда будет план Б, тоже пригодный, но неизящный — там вон на стене остались кое-какие очень личные выделения, несомненно способные привести к их источнику. Вечно ты все усложняешь!

Хастред виновато потупился и хлопнул пальцем по острию иглы. Боли почти не было, игла оказалась заточенной как... как игла, а крошечная капля попавшей на нее крови в один миг оживила приборчик. Волос затрепетал, поколебался и сделал решительную попытку уползти в одну конкретную сторону.

- Это у нас, - Чумп задрал голову и нашел в бледнеющем предрассветном небе хорошо знакомую Путеводную звезду. - Примерно северо-запад. Это, если не ошибаюсь, как раз на главное кладбище?

- Вроде так, - согласился Хастред.

- Ну, пойдем посмотрим, что там такое. Хорошо б они не успели еще свои дела закончить и еще дальше умотать... а впрочем, все равно, потому что если они уже успели пиксей покрошить на винегрет, то гоняться за ними дальше смысла не вижу. Тогда придется придумывать, либо чем Зембуса иначе умасливать, либо как на многие лиги мотаться без его содействия. Дракона я уже просил в Хундертауэре, сперва велели за это расплатиться, - Чумп качнул на коленке свой магический компас. - Да и посадишь его на тех холмах — анарал живо угонит для своих милитаристских нужд. Нет ли на примете какого-нибудь магического транспортного средства, вроде круга телепортации, монтеньской бреши или эльфийского холма, как в Горландии?

- Сам ты вечно все усложняешь. Резать пикси за здорово живешь никому не нужно, а если в магический ритуал вплетать, то ручаюсь, даже мы почувствуем. Утро наступает, при свете некромантию не творят — думаю, у нас есть еще день, пока снова не стемнеет.

- Ладушки, - Чумп сложил иглу и захлопнул компас в коробке. - Сержанта будем приглашать?

- Вот уж нет. Как выяснилось, нет больше страже доверия. Вот начнут нас с тобой «вы не понимаете, это другое», так не то что не вмешается, а того гляди сам вызовется принять деятельное участие. Ты вот по миру колесишь — это что, такое правда везде творится?

Чумп гадливо сморщился.

- Творится еще и не такое. Мир словно с цепи сорвался, что вчера еще было странным, диковинным и порицаемым, ныне выходит в тренды. Впрочем, если обращаться к истории, то обнаружишь, что такое вообще циклично происходит. И ежели тебе вдруг в какой-то момент покажется, что жизнь наконец прекрасна без извилин, то самое время как следует загрузиться старым добрым алкоголем и в сознание впредь не возвращаться, потому что стабильности в мире нет и не будет, а с высшей точки путь всегда один — под уклон, так что дальше точно будет хуже.

- Но чтоб прям дуподрюки?...

- Какие же мелочи тебя задевают. Тут вот помимо дуподрюков завелись еще дупосмены, которые себе все тело изменяют при помощи магии и потом всю жизнь живут на декоктах и припарках, чтоб ничего не отваливалось.

- Свят-свят-свят! - изумился Хастред и машинально сотворил знак, отгоняющий злых духов, чего не делал вот уже много лет. Возможно, сработало — на душе полегчало. Хотел спросить, зачем с собою такое делать, чего такого магия дать может, чего не добиться тренировками, но потом сообразил — ЧТО именно, и осознал, что знать мотивы желающих настолько дикого ему вот совсем не хочется.

Чумп покровительственно похлопал книжника по плечу, поднялся и спрятал компас за пазуху.

- Ты, главное, самообладания не теряй, просто помни, что ныне весь мир — сплошной данжон, и вести себя в нем надлежит как будто ты по нему крадешься. В ловушки не влипай, ушами не хлопай, видишь опасное — лупи промеж ушей, чтоб не встало. Да вообще любое лупи, оно даже если не опасное, то уж точно противное. Как один писарчук вот вроде тебя выспренно выразился — рубежи моего королевства очерчены моим клинком, так что хватит квохтать за происходящее в «везде» и следи за своими личными землями.

- Угу, - согласился Хастред и померил вытянутой рукой с отставленной булавой, сколько у него личных угодий. Вышло прилично, если очертить круг таким радиусом, то можно жить вполне привольно, спать не поджимая ног, танцевать по праздникам лульку-бабочку и проводить публичные экзекуции над нарушителями.

- За топором зайти не хочешь? - полюбопытствовал Чумп, искоса