Он еще стоял на коленях, ни слова не говоря в ответ.

Пальцы слиса на плече технета сжались жестче.

— Встать.

— Слис, я…

Второй слис шагнул к нему.

— Встать!

Тут и произошло, собственно, необычное — потому что неисправность, постигшая технета прямо на улице, вовсе не такая уж большая редкость. Невероятное заключалось не в этом.

Коленопреклоненный технет осторожно снял ладони с плеч неисправной технали, — она не опустилась после этого на тротуар, но усидела, опершись на руки, — и начал подниматься во весь рост.

Но вместо того, чтобы выпрямиться и застыть, ожидая дальнейших указаний слиса, технет, разгибая колени и еще согнутый в пояснице, неожиданно и резко, головой вперед, рванулся в сторону, пружинно оттолкнувшись ногами.

Это было — да, это было неповиновение. Серьезнейшая неисправность, которая могла, и даже должна была привести к…

Нарушая общепринятый и привычно размеренный ритм пешего хождения, неисправный технет мчался по тротуару, петляя и все же натыкаясь на идущих, выскакивая то и дело на полосу встречного хождения, пугая горожан резкостью и непредсказуемостью движений, тем более странных, что лицо бегущего стремглав технета сохраняло общепринятое невозмутимое выражение, и только глаза метались. Лишь несколько долей секунды истекло с мгновения, когда он рванулся — и оба слиса кинулись вдогон ему, почти точно повторяя его маневры, без стеснения проламываясь сквозь колонну и не произнося при этом ни звука в свое извинение. Лица их были точно так же невозмутимы, как и у бежавшего, лишь чиркали подошвы по асфальту и отработанный воздух с громким шорохом вырывался из предназначенных для окислительного процесса отверстий на лицах в наступившей вдруг тишине; по сторонам все уже остановились, не рискуя продолжать движение в такой непонятности. Но за те доли секунды, на которые беглец опередил слисов, он успел вырваться вперед на десяток метров, и еще потом чуть увеличил дистанцию, пока те двое набирали скорость; зато потом расстояние между ними стало заметно сокращаться, и ясно было, что надолго эта погоня не затянется.

Так и получилось — вернее, если быть по-технетски. Точным, не совсем, но почти так. Убегавший, вынесшись уже на самое острие угла Спицы и Обода, вдруг каменно застыл на месте, сколь бы это ни представлялось невероятным при его скорости; застыл, и только как бы волна от его движения покатилась дальше, а сам он словно сложился вдруг, присел на корточки, сразу же скрывшись, от наблюдения поверх голов — и исчез, совсем исчез. Во всяком случае, когда слисы подбежали и тоже остановились — не так, впрочем, круто, — и стали смотреть сперва под ноги, а потом по сторонам, его уже не видно оказалось. Это при том, что по проезжей части машины шли в затылок одна другой (близился час покоя, и все, кто еще не был в местах нерабочего пребывания, торопились успеть туда!), и ни одной подворотни не случилось по соседству, где беглец мог бы укрыться. Был, правда, подъезд — но дверь его все время так и оставалась закрытой и, кто знает, может быть даже запертой. И тем не менее, аварийный технет исчез, вопреки всем вероятностям. Осмотревшись, слисы встретились взглядами; не будь они технетами, во взглядах наверняка мелькнула бы растерянность, — но они ими были, и глаза их выразили всего лишь признание факта, приятие неудачи. Постояв на месте менее двух секунд, они согласно повернулись и двинулись от Сквера обратно — туда, где неисправная техналь нуждалась в помощи. Теперь они шагали столь же размеренно, как и все остальные, как бы невольно попав в такт неслышимой музыке. Все было хорошо, мерно, ровно, однако невезение есть род беды, и потому тоже не приходит в одиночку; применительно к сегодняшним событиям это означает, что неисправной технали на месте также не оказалось, и никакого следа, а спросить было не у кого, очевидцев не нашлось, потому что технетам быть очевидцами не полагается; если же им нужно что-то увидеть, их об этом предупреждают заранее, и чаще всего достаточно оказывается самого предупреждения, а видеть становится не обязательным. Так или иначе, слисы на сей раз не смогли похвалиться успехом. Но и неудач своих они не скрывают, и можно быть уверенным, что в их сегодняшнем отчете будут и сведения о двух неисправных технетах разного пола, уклонившихся от оказания содействия. Это значит, что начнется розыск нарушителей, так что инцидент никак нельзя полагать исчерпанным.

Пока же больше ничего не произошло, если не считать того — не шепота даже, но как бы дуновения, что побежало сразу во все стороны от перекрестка: Человек это был! Человек! — и один-другой технет рискнул оглянуться — как бы случайно, невзначай, потому что порядочный технет смотрит только перед собой, и никак не в стороны. Оглядывались; но все спокойно было вокруг.

2

(162 часа до)

Он осторожно втиснулся между невысокой кирпичной стенкой и мусорными контейнерами, опустился на грязный асфальт, перевел дыхание. Прислушался, но вокруг было тихо — а погоня не бывает беззвучной, — и ощутил вдруг, как мелко задрожали руки, и позволил себе на несколько минут расслабиться: нервы требовали. Только на лице по-прежнему висело безразличие — как вывеска, свидетельствующая о полном благополучии. Он даже прикрыл глаза, хотя сейчас ему лучше бы двигаться, давая выход волнению; однако, технеты не совершают лишних действий, и потому им не свойственно метаться по улице из конца в конец; глаз вокруг много, заметят и сообщат…

«На грани провала, — отметил Милов, пытаясь увидеть все так, словно не он сам то был, но кто-то другой, незнакомый, далекий, а ему следовало лишь спокойно оценить ситуацию и сделать вывод. Не получалось, однако же; все-таки с ним это происходило, а не с воображаемым чужаком. — На грани провала, а может быть, уже и за гранью. И как все просто оказалось! Тебе чудилось, что ты полностью сумел забыть все, что полагалось забыть, отрешиться от того, от чего необходимо было отрешиться. Но есть же что-то такое — человеческое — от чего избавиться нельзя, можно подавить в себе усилием, — но для этого надо успеть осознать надобность такого подавления, а если не успеваешь — действует автоматизм, не технетский — наш, человеческий автоматизм; и вот ты бросаешься на помощь упавшей женщине, и в этот миг куда-то проваливается твердое знание того, что технеты так не поступают, каждый технет знает о себе и всех остальных, что они — лишь машины, и если в какой-то из них возникла неисправность, заботы надо предоставить специалистам, самим