авиаполка было выбрано 9 лучших экипажей, летающих и днём и ночью при сложных метеоусловиях…

В 20-х числах сентября всё подготовлено. Взлетать будем с полной нагрузкой, т. е. горючего "под пробку, плюс подвесные баки и тонна бомбогруза. Изучены на картах все возможные варианты маршрута, заход на цель, уход после удара.

Получены карты крупного масштаба Берлина (мы уже от балтийцев знали, что город очень большой — 9 поясов обороны ПВО, много прожекторов, но ночных истребителей пока не много).

Итак, 10 часов полёта, из них 8 часов над территорией противника, понятно, без всякого сопровождения истребителей. Все 8 часов без метеоинформирования, фактически без связи с землёй (единственная передача разрешалась — о выполнении задания), никаких радиолокационных средств, никаких приводных радиостанций. Единственный опознавательный сигнал — "Я свой", соответствующее сочетание ракет.

Взлёт прошёл благополучно — это самый сложный элемент полёта — поднять перегруженный самолёт с грунтового аэродрома.

Легли на курс, максимально набираем высоту. Проходим линию фронта, она чётко очерчена огненными трассами. Полёт проходит без особой тревоги. Высота 7000 метров. Это гарантия от атак истребителей, их "потолок" 6000 метров.

Но вот далеко по курсу вырисовывается большой город, он ещё не заметен. Небо щупает масса прожекторов. Зенитки пока молчат, незаметно пока и истребителей. Город, как будто притворившись ждёт нас, как он нас встретит?

Прямо скажу — было страшновато, экипаж напряжён до предела. И вот боевой курс, на земле видны разрывы, это работа наших товарищей. Рыскают прожекторы, всё небо в разрывах снарядов. Наконец, долгожданное: "Пошёл!"… Корабль вздрогнул, 10Х100 сброшены (10 бомб по 100 кг) сброшены. Глубокий левый разворот с противозенитным манёвром (на разрывы, а не от них). Выходим из зоны ПВО. Кругом темно. Берём заветный курс 90 градусов к родному аэродрому.

Нас в ту ночь летало около 20 экипажей — 9 наших и соседнего полка. Это мы считали тогда массированным налётом.

На другой день немцы объявили, что в ночь с 22 на 23 сентября Берлин был подвергнут налёту английской авиации. К чести англичан, они опровергли это заявление, сказав, что в ночь с 22 на 23 сентября над островами Великобритании стоял густой туман и ни один английский самолёт в воздух не поднимался, а значит это были русские.

В то время перед нами не ставилось задачи разрушения конкретных объектов Берлина. Наши удары, наши бомбы скорее являлись политическим фактором, что советская авиация жива, что она достаёт логово фашизма — города Берлин».

Советская армия крепла в боях, набирала силу. Эскадрильи получали все новые и новые самолёты, постоянно шло пополнение личного состава. И если в 1941 г. советские летчики летали по глубоким тылам единицами, то к маю 1945 г. над Берлином одновременно появлялись до 800 наших самолётов.

Но и без потерь не обходилось, война исправно собирала свою жатву. Из состава полка, где служил Степан Иванович Чемоданов к концу войны из 50 отборных экипажей "стариков" осталось только 3 экипажа. Остальные отдали жизнь и здоровье за освобождение своей Родины от немецко-фашистских захватчиков.

Очень интересно читать о том, как наш земляк в самом начале Великой Отечественной войны, на бомбардировщике бороздил небо над логовом фашистского зверя. Уже тогда советские летчики, несмотря на все сложности и потери верили — Победа будет за нами!

Враг будет разбит! Сам Степан Иванович Чемоданов, так заканчивает свои воспоминания — этот уникальный документ героической эпохи: «Каждый из нас верил в нашу победу, и она пришла! Мы свой долг выполнили!» -

А в 21 веке наш главный долг перед героями той страшной войны — вечно хранить память об их самоотверженном подвиге, благодаря которому мы живем, и живет наша страна Россия!

После войны генерал-майор авиации Чемоданов продолжал командовать 16-й гвардейской авиадивизией. С апреля 1946 года состоял в резерве отдела кадров Дальней Авиации ВС СССР.

В сентябре 1946 года генерал-майор авиации Чемоданов уволен в запас по болезни.

Жил в городе Киров, в разное время работал на хозяйственных должностях, председателем Кировского областного комитета ДОСААФ и начальником авиатехнического училища.

Государственные награды нашего земляка генерал-майора ВВС Степана Ивановича Чемоданова (1909–1996)

орден Жукова (07.11.1995)

орден Красного Знамени (11.09.1941)[3]

два ордена Суворова II степени (14.04.1945[5], 29.05.1945[3])

орден Кутузова II степени (19.08.1944)[6]

орден Александра Невского (12.03.1943)[7]

орден Отечественной войны I степени (06.04.1985)[8]

орден Красной Звезды (03.11.1944)[9]

орден Полярной Звезды (МНР, 1938)

медали в том числе:

«За оборону Ленинграда»

«За оборону Москвы»

«За оборону Сталинграда» (28.07.1943)[6]

«За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»

«За взятие Будапешта»

«За взятие Кёнигсберга»

«За взятие Берлина»

Сокровища в переплете. Воинский требникъ 1708 г

В этом рассказе речь пойдет о книгах.

Как бы это банально ни звучало — книга источник знаний, это так. Но сокровища бывают разные. Есть те, что заложил в книгу автор и при чтении мы соприкасаемся с ними. А есть и другой род ценнейшей информации, о которой мы не найдем главу в книге, не прочитаем в тексте.

В этом случае нужно быть наблюдательным и уметь читать «между строк», а то и еще глубже, и тогда молчавшая столетия книга откроет все свои тайны, позволит нам окунуться в эпоху, в которую она появилась на свет, узнать, кто владел книгой, и какие испытания выпали на ее долю.

Сейчас все чаще можно встретить небольшие «блошиные лавки» и маленькие антикварные магазинчики, где идет активная скупка у населения предметов старины.

Купить стараются подешевле, продать подороже. Это и понятно — бизнес, есть бизнес!

Всегда в этих лавках есть развалы старинных книг, букинистической литературы. Часто они сложены в массивные стопки, из которых торчат края пожелтевших страниц и уголки видавших жизнь книжных переплетов.

Поражает небрежное отношение к книгам, словно владелец давно махнул на них рукой и желает поскорее избавиться от «лишнего хлама». Именно в этих развалах можно нередко найти очень интересные экземпляры, возраст которых измеряется несколькими веками!

Как продавец просматривает такие редкие экземпляры и выставляет на продажу по рядовой цене не нам решать. Видимо, за объемом принесенных артефактов ему некогда углубляться в детали, а здесь нужно вдумчивое исследование.

Мне в таких лавочках и магазинчиках не раз приходилось видеть книги на церковно-славянском языке.

Чаще это богослужебная литература — «Псалтыри», «Молитвословы» и «Часословы». Несмотря на их древний впечатляющий вид, эти книги достаточно распространены.

Их тиражи вышедшие в свет в 19 веке полностью опровергают мифы о неграмотности крестьян. Читать умели многие. Учились дома по «Псалтыри» и «Часовнику», читали песни древнего царя Давида, воспевающие Бога и