Дегтярёв улыбнулся, приняв вид добродушного дядюшки. Он быстро перестал мне казаться таким уж жёстким. Задав ещё несколько вопросов касательно работы и получив развёрнутые ответы, я выпрямился по стойке смирно и развернулся к выходу из блиндажа. Я сперва растерялся, стал усердно думать, к кому бы первому подойти – глаза разбегались от такого разнообразия возможностей. Увидевший мою растерянность Ветер спросил:

– Чего это вы так застопорились, будто ужас увидели?

– Не знаю, с кого бы начать, – ответил я. – К кому первому бы подойти? Дадите добрый совет?

– Ха! – усмехнулся Ветер. – Да хотя бы и ко мне. Сейчас освобожусь и подойду.

Пришла пора окончательно подготовиться к труду и обороне. Я мигом подметил удобное дерево, чтоб положить подле него свои пожитки, и стал принимать вид настоящего военного корреспондента. У меня было три небольших, но очень прочных камеры – одну я держал в руках, с её помощью делал фотографии, вторая находилась на шлеме и снимала то, что находится передо мной, а третья, которую я называл попугаем, находилась на тонком манипуляторе, что крепился возле правой лопатки, на спине. Её наделили имитацией интеллекта, она сама двигалась и способна была подмечать интересные вещи, привлекая к ним моё внимание. Примерно такая же система, кстати, имелась и у лёгкой военной техники и снаряжения, чтобы замечать врагов, оказавшихся вне поля зрения на расстоянии до пятисот метров. Она называлась «Соглядатай». У тяжёлой же техники имелась более крупная и мощная система «Зоркость-4», видящая врага на расстоянии аж до четырёх километров и входящая в состав системы управления огнём.

По сравнению с простыми солдатами-пехотинцами, я был защищён похуже, бронекостюм мне полагался специфической модели, лишённой парочки дополнительных защитных свойств, но обеспечивающей хорошую мобильность. На рожон я лезть и не собирался, но прекрасно знал, что большую опасность для меня всё ещё представляют миномёты и артиллерия, которые могут накрыть в любой, причём обычно самый неподходящий, момент. О бронетехнике говорить, думаю, не стоит – снаряды придумали разные, убийственная их мощь тоже разнится. Шанс выжить, однако, вполне себе имеется, если снаряд не попадёт прямо в меня. Я знал, как действовать при любом стечении обстоятельств, но на всё воля случая. Логика намерений, как известно…

Каждому военному корреспонденту полагалось оружие для самообороны – автомат АМКАС-61, который уже ждал меня на пункте снабжения. Тот же самый, что мне был приписан ещё во время службы на восточной границе, кстати. Его я выкупил за свои кровные, он был почти новый, до блеска вычищенный и пристрелянный.

Первый автомат этого типа, носивший в то время в конце названия число «80», был поставлен на вооружение больше века назад, с тех пор лучшего личного оружия для рядового бойца так и не придумали. Ясное дело, что его улучшали, стараясь довести до совершенства, но основа оставалась первоначальной.

«…Эти прекрасные автоматы чем-то напоминают легендарный автомат Калашникова, который Россия использовала в период своего существования на Земле и во время ранних космических исследований. С тех пор АК, к сожалению, устарел, но современные конструкторские бюро до сих пор вдохновляются примером оружия, ставшего олицетворением высокой надёжности и одним из столпов силы русского оружия прошлого…»

Кроме того, мне разрешалось иметь и дополнительное оружие. Это всего лишь пистолет, но зато какой! На кобуре сбоку у меня висел ПШ-32 (пистолет Шапошникова тридцать второго года) со встроенным глушителем. Я его выиграл на соревнованиях по стрельбе по движущимся мишеням. Оружие хорошее, надёжное, в голову убивает сразу, да и в туловище попадание нанесёт ощутимый урон, ибо патроны он использует винтовочные.

– Вот, теперь вы похож на специалиста, – сказал подошедший Ветер. – Как звать–то?

– Виталий Александрович Чудов, – представился я. – А вас как?

– Слушай, Виталий Александрович, давай-ка лучше будем обращаться друг к другу на «ты». И ко всем здесь присутствующим – тоже, никто не обидится. Только к прочим командирам на «вы». И к психологу нашему тоже. Мы тут не жалуем все эти уважительные обращения. Так и запиши у себя, – Ветер кивнул на электронный планшет у меня в руках. – Меня Витя зовут, очень приятно.

- Витя так Витя. Чудесно. И очень приятно.

Он протянул мне массивную руку, я смело её пожал, приготовившись стерпеть боль от сильного нажима толстой стальной перчатки, но Ветер (с вашего позволения, я буду продолжать его называть согласно позывному, равно как и остальных бойцов), похоже, знал, какое усилие нужно приложить. Он уже успел снять шлем, под ним оказался светловолосый мужчина, которому давно уже шёл третий десяток, его лицо было немного уставшим, но всё же спокойным и даже довольным. Улыбаясь во все свои тридцать два зуба, он в упор смотрел на меня своими серыми, глубоко посаженными глазами.

– Ну что, товарищ военкор, давай я тебе расскажу, что тут к чему. – Ветер заметил, как на него нацелился мой попугай и подмигнул ему, начав таким образом свой рассказ, – Двести сорок девятый отдельный батальон, значит, назван в честь Владириса, помощника славного Владимира. Знаешь ведь, кто это?

– Разумеется. А есть разве те, кто не знают?

– Я видел парочку таких, но то были шпионы, которых я незамедлительно сдал в соответствующие органы. Шучу, – Ветер рассмеялся и продолжил. – Чётко выполняем поставленные задачи. В основном, выбиваем всякую нечисть из населённых пунктов и промышленных объектов. Работаем постоянно, осторожно, стараемся сохранять личный состав, врагов не жалеем. Пленных берём редко – обычно после боя только мертвецы остаются. Танков у нас не очень много, в основном усиленные бронетранспортёры, но и их для городских боёв нам достаточно. Дополнительно усилены артиллерией, видел её?

– Нет. Видел только, как к ней везли боеприпасы.

– Вот и правильно, потому что она так упрятана, что её даже со спутника не увидишь. Работает отменно, с ней лацертианцев ещё били, корпоратов тоже бьём что надо. Вот, слышишь? – поодаль послышались многочисленные хлопки. – Вот это Орга́н работает, артиллерия. Значит, наши скоро пойдут вперёд.

– А вы сами что? Ваш отряд в резерве?

– Пока что да. Но тут командный пункт, резервы в других местах расположены. Батальон условно поделен на четыре части: Орган, Кавалер, Молот и Вулкан. Первый, как ты уже знаешь, – артиллеристы, второй – механизированная пехота, третий – броня, и, наконец, четвёртые