саботировать эти отношения и саму Россию, являются ярким показателем почти полного незнания реальной российской истории и культуры среди ответственных людей. за все более иррациональную внешнюю политику США.

Эта неудача более чем впечатляющая — она чрезвычайно опасна. В этой книге рассматриваются некоторые причины печального и опасного состояния Америки сегодня. В центре внимания этой книги — война и власть, а также то, как эти две вещи подвергались злоупотреблениям и неверно истолковывались американским политическим и военным классом. Важно отметить, что это рассматривается на фоне российско-американских отношений и того, как Россия, единственная страна в мире, которая может победить Соединенные Штаты в военном отношении традиционными методами, была сведена к карикатуре в американской области «российских исследований», настолько, что что сегодня это делает практически невозможным какой-либо значимый диалог между Россией и американскими политиками. Это также невозможно из-за резкой разницы в культурном отношении к войне, разрыва, который политики должны, по крайней мере, попытаться сократить.

Глава 1. Истинные измерения военной мощи

Большинство людей и даже целые нации любят власть. Некоторые из них любят это, другие желают этого больше всего на свете и готовы пойти на крайние меры, чтобы добиться этого. Но что такое власть? Лев Толстой в «Войне и мире», которое можно считать величайшим из когда-либо написанных прозаических произведений , дал следующее определение власти: «Власть — это коллективная воля народа, передаваемая по выраженному или молчаливому согласию выбранным ими правителям…» 1 Это определение политической власти соответствует тематике « Войны и мира» и взгляду Толстого на историю. А вообще власть – это способность влиять на что угодно – от войны, погоды, космоса, мысли до, в конце концов, событий человеческой жизни и даже судеб мира. В более общем смысле власть – это способность достичь желаемого положения дел. Чем могущественнее что-либо или кто-либо, тем выше вероятность достижения желаемого положения дел. Нацистская Германия примерно в 1940 году была по-настоящему могущественной, особенно в военном отношении, и ошеломляющим шагом достигла желаемого положения дел, уничтожив англо-французские армии и ненадолго подчинив своей власти всю Западную Европу.

Результаты применения власти говорят о многом и являются основным критерием оценки власти. Это в равной степени относится к личностям и к нациям. Однако для наций определение силы должно быть расширено из-за широкого спектра деятельности, в которой участвуют нации. Британский военный историк Корелли Барнетт подошел ближе всего к данию всеобъемлющего и краткого определения показателей мощи национального государства:

Могущество национального государства ни в коем случае не состоит только в его вооруженных силах, но также в его экономических и технологических ресурсах; в ловкости, дальновидности и решительности, с которыми проводится его внешняя политика; в эффективности ее социальной и политической организации. Оно состоит прежде всего в самой нации, людях, их навыках, энергии, амбициях, дисциплине, инициативе; их убеждения, мифы и иллюзии. И состоит оно, далее, в том, как все эти факторы связаны друг с другом. 2

Конечно, существует множество вариаций в определении власти, но Барнетт по-прежнему лучше всех перечисляет большинство решающих факторов, влияющих на власть, и указывает на то, что действительно важно — взаимодействие или взаимосвязь всех этих факторов. Нацистская Германия в 1940 году столкнулась с равными ей по технике и личному составу англо-французско-бельгийскими силами, которые так и не смогли помешать Гитлеру и его генералам уничтожить эту силу в беспрецедентно короткий промежуток времени. Затем немецкая мощь проявилась в сочетании многих факторов, которые позволили нацистской Германии достичь своих политических целей в Западной Европе в 1940 году. Примечательной в этой комбинации, помимо немецкой экономики, была доктрина блицкрига и чрезвычайно высокий моральный дух Вермахта. , чему способствовала ясность их военно-политических целей и стремление к мести. Не только сама эта сила, но и то, как она использовалась, как она применялась, как в военном, так и в политическом отношении, определила результат — подчинение Западной Европы.

Сегодня возникает непосредственный вопрос: насколько на самом деле сильны Соединенные Штаты Америки? Нет никаких сомнений в том, что Соединенные Штаты очень могущественны, но это широкое и лишенное нюансов заявление вряд ли дает хорошее представление о том, насколько на самом деле сильны Соединенные Штаты. Это не тривиальный вопрос. На фоне глобальных событий последних двух десятилетий размышление над этим вопросом становится более чем хорошим упражнением в умственной акробатике для специалистов по политологии; это жизненно важный вопрос первой половины XXI века, ответы на который определят состояние человеческой цивилизации и ее выживание.

Могущественна ли Америка по отношению, скажем, к такой стране, как Ирак? Ответ кажется вполне очевидным. Американская мощь в целом и ее военная мощь в частности, по сравнению с Ираком или Египтом, огромны. Соединенные Штаты могут легко стереть с карты обе страны, если захотят, даже используя только свои обычные вооруженные силы. Соединенные Штаты, безусловно, колоссально превосходят эти две страны по производительности, у них есть образованное население и высокоразвитые образовательные, медицинские и социальные институты. В конце концов, у американцев гораздо более высокий уровень жизни, и вся эта реальность легко видна и может быть понята практически любым человеком, имеющим даже самые элементарные знания о мире.

Однако если сравнить мощь Соединенных Штатов с мощью России, картина резко изменится. Многие важные показатели, такие как представленные Барнеттом, становится гораздо труднее соотносить и, в итоге, сравнивать. Задача становится еще более трудной, когда мы попадаем в сферу духовных и других факторов аналогичного характера, таких как мораль, предвидение или сила духа, не говоря уже о национальной психике, мифах и иллюзиях. Тем не менее, эти факторы, особенно если их правильно объединить с другими материальными факторами, так же важны, как и факторы чисто материального характера, такие как, например, количество боевых самолетов или объем промышленного производства страны.

Если рассматривать национальные державы в рамках такой всеобъемлющей структуры, то их можно будет не только сравнивать, но это сравнение также может дать хорошее представление о стратегической реальности, которая вытекает из реальных отношений между державами. Более того, такой Сравнение даст хорошее представление о динамике как диадических национальных отношений, так и глобальных, многосторонних отношений. Другими словами, власть следует рассматривать и сравнивать внутри сложной структуры отношений как внутри, так и за пределами представляющих интерес стран. Корелли Барнетт, чей литературный и военно-исторический талант никогда не подвергался сомнению, сегодня должен быть очень доволен своей основополагающей работой « Крах британской мощи» и некоторыми фундаментальными выводами, которые он в ней сделал, поскольку его определение