И всё же, возвращаясь к тем сумбурным представлениям, я понимаю, что боялся больше всего не самого факта физической гибели, а ощущения, которое возникнет у окружающих наблюдающих эту гибель. Смерть казалась чем-то постыдным. Каким-то невероятным проявлением слабости, когда внезапный коллапс выбивает из привычного состояния и ты начинаешь агонизировать. Страх, отчаяние, разумеется боль - в моём представлении всё это должно было отражаться на лице. А ведь именно эмоции лучше всего умеют читать другие люди. И как же это неприятно когда они видят твои страдания, твою неловкость и страх...

Теперь-то я понимаю, насколько наивными и глупыми были эти мысли. Почему так? Да потому что я уже умирал. Мне было наплевать сколько человек увидят мою беспомощность и сколько раз выразят сочувствие.

Прикосновение смерти разрывает связь с реальностью, по крайней мере так было со мной. Всё наносное испарилось, ни о какой неловкости я уже не думал, просто успокоился и принял неизбежное с чувством абсолютного равнодушия. А потом умелые руки местного медика вырвали меня из мрачной пустоты, и я понял, что ничего дороже жизни нет...

1

С деньгами было туговато. Чтобы подмазать воякам и оплатить беспрепятственный проход через «Периметр» аванса полученного за две недели работы явно было недостаточно, их не хватило бы даже для оплаты услуг проводника. Пришлось продать игровой комп, запчасти на мотоцикл, «брендовые» тряпки и неплохую коллекцию марок. Немного денег дал отец. Но рассказывать о том куда собрался, разумеется, Макс не стал. Пусть родители думают, что он просто решил смотаться к морю. Как-никак осень, бархатный сезон и всё такое... Разумеется утаил он и про страшный диагноз. Если рассказать всё как на духу то для родных это станет настоящим потрясением, а лишней нервотрёпки для них он не хотел.

«Ладно-ладно, вернусь с «сафари» обязательно займусь своими болячками, - подумал Макс. - Посмотрим ещё кто кого!».

Собрался быстро. Дорога к «Зоне отчуждения» была уже знакома. Оставалось только пересечь границу и добраться до «Периметра», где должен был ждать проводник. Выйти на Витьку Карася ему так и не удалось, но помочь с переходом через кордоны подвязался очередной искатель лёгкой наживы, которого Воробьёв легко нашёл через свои каналы. Теперь-то Макс знал чего стоят такие дельцы и был наготове. В качестве аванса отдал только треть суммы, а чтобы парень не выкинул какой-нибудь фокус потребовал осуществить переход этой же ночью, благо и морально и физически он был к этому готов.

- Хорошо! - пожал плечами проводник. - Проведу тайной тропой у вояк под носом. Даром что все кличут меня Хорьком.

2

«Ну и прозвище, - подумал Макс. - Хотя со стороны этот тип и в самом деле смахивает на хорька. Дёрганный какой-то, и глазки постоянно бегают, как у крысы».

«Зона» встречала проливным дождём и порывистым ветром. Несло листву, какую-то колючую труху, норовившую забиться в глаза и ноздри. А ещё ветер доносил запах гари. Едкий, проникающий в лёгкие. Этот запах сразу же пробудил у Макса тревожное чувство. Не страх, не беспокойство, а щекочущие нервы воспоминания.

«Мясом горелым пахнет, - неожиданно осенило журналиста. - Ей-ей! Чувствовал я такое уже на дороге в «Эдем», когда анархисты БМП вместе с экипажем сожгли».

От воспоминаний засосало под ложечкой. Побежали по спине мурашки. Почему-то вспомнились тяжеленные створки ворот с написанными белой краской буквами «ЛПР».

- В такую погоду вояки в блиндажах сидят, - бросил Хорёк. - Не выползают, чтобы снарягу не замочить.

Они пролезли через кустарник и начали скакать через рытвины. В темноте ориентироваться было трудно, и Хорёк включил фонарь. Это выглядело безрассудно, ведь электрический свет во мраке легко можно было заметить издалека.

- Какого чёрта ты его включил! - зашептал Макс. - Светишь нас по полной!..

- Не бойся, уже не далеко! - проводник покосился на подопечного и кивнул на юго-запад. - Через пять минут доставлю на место, а ещё через полчасика будешь у «Стремачей» пиво хлестать.

Спустились в овраг, прошли метров двадцать и уткнулись носом в завал из дров и хвороста. Хорёк тут же начал карабкаться по крутому склону. Он постоянно оглядывался словно опасаясь, что его подопечный отстанет или того хуже потеряется в ночной круговерти.

«Ишь какой заботливый! - усмехнулся Воробьёв. - Небось думает, что сбегу и оставлю его без гонорара».

Выползли из оврага, проломились через колючки и тут же выскочили на дорогу, где стояла «Буханка» цвета хаки.

- Вот и пришли! - крикнул Хорёк. - Как и обещал через пять минут доставил.

Слишком поздно Макс осознал, что попал в ловушку. Вспыхнули фары, несколько мощных фонарей. В глаза сразу же бросились рубленные силуэты облачённых в камуфляж мордоворотов.

- Очередной олух клюнул на приманку! - хмыкнул Хорёк. - Вяжите поганца, этот жирный гусь проситься в ощип...

К журналисту подскочили двое, один из которых тут же врезал по зубам. От удара перед глазами поплыли круги. Второй заломил правую руку, да так резко что Макс вскрикнул и согнулся пополам.

- Прут в «Зону», суки! И совсем не думают о последствиях! - донеслось с водительского места. - Сталкерюги недоделанные! И чего-то вам не сидится дома? Приключений хочется? Да вы даже не знаете куда лезете.

- Скоро узнает! - хмыкнул Хорёк. - Пожалеет ещё...

- Только не долго жалеть придётся, - добавил водитель. - Потому как мертвецы чувств сожаления не испытывают.

Глава 2

1

«Вот уж влип, так влип, - подумал Макс. - Тоже мне тёртый калач, попался как последний желторотик...»

Ему отвесили ещё одну затрещину и,