- Отличное место для нашего клиента. Тихое, глухое и спокойное. Здесь начинается болото, в котором ему и кваситься до скончания веков.

Коган бесцеремонно пнул Макса ногой и злобно выругался.

- Мокнуть теперь из-за тебя, - зарычал он. - Гад ползучий! Навязался на нашу голову.

- Видишь как он тебя разозлил! Вот ты с ним и разберёшься! - сказал Курбатов. - Бери Елисеева и тащите парня на свидание с вечностью.

3

Облегчать задачу мучителям Воробьёв не собирался. Командир сказал тащить, вот пусть и тащат. Он расслабился и буквально повис у них на руках, предоставив воякам заботу о своём восьмидесяти килограммовом теле.

Подонки проволокли его через камыши и попытались поставить на ноги.

- Тяжёлый падла! - забубнил Елисеев. - Видать гадёныш здорово струхнул раз так расквасился.

- А ты бы не струхнул? - отозвался Коган. - Давай прямо здесь замочим?

- А давай! Искать-то его никто не станет чего ж надрываться...

Они синхронно отпустили Макса, и тот завалился лицом в сырую хлюпающую землю. Пахло тиной, гниющими растениями и стоячей водой. По вымокшей одежде монотонно барабанил дождь. Темень хоть глаз выколи, только где-то на линии горизонта, где прочертил линию терминатор едва заметно пульсировала зыбкая зеленоватая полоска. Макс судорожно шарил по земле, и когда пальцы нащупали твёрдый обломок палки, от возбуждения ёкнуло сердце.

Один край палки оказался заострённым, это и нужно для единственного, но весьма болезненного удара.

Щёлкнул взведённый курок. Очевидно первый выстрел должен был сделать Коган, который стоял по левую сторону. Именно ему по полной и досталось. Резким движением Воробьёв вскинул руки с зажатым в пальцах сучком и нанёс точный удар в бедро выродка. Палка вошла в мягкую плоть и тут же приглушённо хрустнула, крепко застряв в мякоти.

- Су-у-ука! Он распорол мне ногу-у-у! - истошно завыл Коган.

Для второго мерзавца внезапная атака жертвы стала неожиданностью и на секунду он растерялся, чем грех было не воспользоваться. Воробьёв прытко вскочил на ноги и бросился прямиком в болото.

4

Пробежав несколько метров Макс понял, что сейчас подонки очухаются и включат фонари. Он станет лёгкой мишенью. Его нашпигуют свинцом, и если ему не посчастливится сдохнуть от ран, то довершит дело трясина. Опрокинется в воду и болото быстро затянет его в грязь. Ноги вязли в тягучем иле, и с каждым шагом двигаться становилось всё труднее и труднее. Оставалось только одно. В шаге от себя Воробьёв высмотрел высокую кочку заросшую чахлой травой и рывком бросился за неё. Вцепившись в корневище обеими руками он сжался в комок и прирос к единственной своей защите, погрузившись практически по самый подбородок в холодную вонючую воду.

«Те ещё впечатления, - содрогаясь от отвращения, подумал Макс. - Но чего не вынесешь, ради собственной шкуры?»

Ноги дна не касались, и это здорово напрягало. Напрягала и чрезмерная возня на берегу. Как Воробьёв и предполагал почти сразу же вспыхнул свет фонарей. По-прежнему завывал Коган, а его приятель предсказуемо начал палить из пистолета. Стрелял в «белый свет», бесцельно и не целясь. Через пару секунду к нему подключились и Курбатов с Хорьком.

- Упустили сволочи! - рыкнул Курбатов, когда опустел магазин его пистолета. - Ничего нельзя поручить! Паскудники безрукие!

- Он мне ногу проткнул! - запричитал Коган.

- Радуйся, что он тебе кое-что другое не проткнул. Не справились с салагой! За что я вам только деньги плачу?

- Ладно Курбатов, не кипятись, - влез Хорёк. - Место глухое. Болото. Сгинул должно быть парнишка. Ну даже если выживет... и что? Жаловаться кому-то побежит?

- Я сейчас кровью истеку, - стеная проронил Коган. - Мне бы к доктору.

- Паршивый сегодня день! - зашипел Курбатов. - Елисеев! Тащи приятеля в фургон и перевяжи его как-нибудь, а то ведь и в самом деле истечёт.

5

Сидеть за кочкой, в ожидании какой-нибудь пакости от бандитов, то ещё удовольствие. Больше всего Макс опасался, что его враги швырнут в болото пару гранат, чтобы уж наверняка. Тогда точно ущерба здоровью не избежать, ведь он прятался практически у них под носом. Но задерживаться бандиты не стали, быстренько загрузились в «Буханку» и развернувшись двинули в обратную сторону.

- Твари! - процедил Воробьёв. - Самые настоящие звери! Нет! Пожалуй, хуже зверей!

Ему нестерпимо захотелось поскорее выползти из этой промозглой слякоти на берег. Стряхнуть липкую ряску, забиться в какой-нибудь сухой угол и немного подремать. И всё же выбираться из укрытия он не торопился. Бандиты могли отъехать на десяток метров и затаиться. Дураками эти парни не были и отлично понимали, что свидетель или мститель, затаивший обиду, может однажды доставить массу проблем.

«Хорошенькое начало! - подумал он. - Чёрт знает куда эти уроды меня привезли, вот теперь думай в какую сторону шагать».

Прошло минут десять. Никаких действий имеющих человеческую природу он не заметил, зато его слух, обострённый эмоциональным напряжением, прекрасно распознал присутствие других существ.

С берега стало доносится приглушённое повизгивание и отрывистый хриплый лай. Макс вытянул шею и, напрягая руки чуть приподнялся: в камышах и в самом деле началась какая-то нездоровая движуха. Замелькали тени, недобрым оранжевым светом заблестели злющие глаза, устремлённые в сторону журналиста. Твари его чувствовали, но в воду забираться пока не торопились. Впрочем, Макс по опыту знал, что это лишь вопрос времени. Рано или поздно особь, что привела свору на запах жратвы сделает первый шаг, а за ней, как по команде устремятся и все остальные.

«Только бы не «скреллинги», - мелькнула мысль. - Перед четырёхглазыми без автомата у меня никаких шансов».

Одно утешало — двуногие твари, которые чуть не прикончили его полчаса назад, были теперь далеко.

Ждать дольше Воробьёв не собирался. Из тупиковой ситуации нужно было как-то выходить, и оттолкнувшись от кочки, он медленно поплыл в противоположную