— Это все? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Пока да.

Она быстро выбила чек. Проводя карту через считывающее устройство, Меган увидела его имя — Рис Костейн. Расписываясь, он поставил размашистый росчерк внизу чека.

Стараясь унять тремор в руках, она упаковала его покупки в большой темно-синий пакет, украшенный серебристой эмблемой магазина.

Протягивая незнакомцу покупки, Меган постаралась избежать прикосновения.

— Спасибо, мистер Костейн, приходите еще.

Он обжег ее взглядом, будоражащим, как глоток ирландского виски.

— Приду, будьте уверены, — сказал он и, негромко насвистывая, направился к выходу.

Меган сделала глубокий вдох и, облокотившись на прилавок, долго провожала его взглядом. Боже, она не знает, кто такой Рис Костейн, но этот голос, эти глаза… В надежде утихомирить бешено бьющееся сердце, она обмахивала себя руками, мечтая лишь об одном — больше никогда не встретить этого молодого человека.

Уже стоя в тени на улице, Рис смотрел, как Меган наводит порядок на полках, поправляет галстуки на витрине, отвечает на звонки по телефону. Невероятно красивая женщина. Около тридцати, волосы цвета осенней листвы, золотистые с красноватым отливом, и теплые карие глаза. Обычно он выбирал блондинок чуть за двадцать, но в этот раз решил сделать исключение.

Что привело его в этот магазин сегодня ночью? Удача? Случай? Судьба? Да, скорее всего судьба, решившая посмеяться над ним. Ведь не более чем двадцать четыре часа назад он в который раз поклялся никогда больше не увлекаться земными женщинами! Хотите — верьте, хотите — нет, но он увлекся Меган в ту же минуту, как увидел.

Негромко насвистывая, Рис направился домой. Пора освободить место в шкафу, думал он. Похоже, придется вообще купить новый платяной шкаф в ближайшее время.

Меган выбивала чек за покупки ведущему гитаристу популярного рок-банда, когда почувствовала странный холодок, пробежавший по спине. Подняв взгляд, Меган увидела вчерашнего ночного покупателя и ни с того ни с сего разволновалась.

Вымученно улыбаясь, она попрощалась с клиентом и быстренько отвернулась, притворившись, будто что-то проверяет в компьютере. Она горячо желала, чтобы в зале появился мистер Паркер и взял заботу о посетителе на себя. Но не тут-то было. Мистер Паркер оставался в своем кабинете, за закрытой дверью.

Меган не слышала шаги Костейна, но точно знала — он уже рядом. Она ощущала его присутствие, чувствовала пронизывающую силу его взгляда — он ждал, когда она обратит на него внимание.

Меган сделала глубокий вдох, сосчитала до трех и обернулась.

— Добрый вечер, мистер Костейн, — холодно поприветствовала она. — Чем могу помочь?

— Действительно, чем? — пробормотал он.

Его голос был тихим и ровным, хотя где-то в глубине ощущалась жесткость — совсем как сталь под атласом.

— Мне нужен черный кожаный пиджак.

— Какой длины?

Он пожал плечами — то было неспешное, грациозное движение.

— До середины бедра?

— У нас есть несколько вариантов. Не желаете посмотреть? — Меган направилась в глубину зала. Сняв со стойки самый дорогой пиджак, она протянула его Рису. — Как вам этот?

Рис неспешно провел рукой по мягкой коже.

Наблюдая за ним, Меган не смогла обуздать разыгравшееся воображение: эта бледная изящная рука гладит ее голую кожу…

— А вам он нравится? — спросил мистер Костейн.

— Д-да… Очень.

— Не возражаете, если я его примерю?

— Конечно, нет.

Пиджак сидел как влитой, словно был сшит специально для него.

— Что скажете? — поинтересовался мистер Костейн.

Боясь, что голос подведет ее, Меган просто кивнула. Что такого в этом мужчине? Почему она волнуется как девчонка?!

Меган чувствовала, что краснеет всякий раз, когда Рис Костейн обращается к ней, — будто он точно знал, о чем именно она думает.

— Так вам нравится?

Постаравшись взять себя в руки, она ответила:

— Вам идет. Вот зеркало, взгляните сами!

— В этом нет необходимости. — Продолжая улыбаться, Костейн направился в другой конец зала.

Меган почувствовала, как жарко запылали ее щеки, когда он взял с полки четыре пары черных шелковых трусов. И почему она так глупо реагирует на это? Можно подумать, мужчины никогда раньше не заходили в магазин и не покупали нижнее белье.

Хмурясь, она смотрела, как он берет с полки дюжину маек и направляется к кассе.

— Пиджак сразу наденете? — спросила Меган, вставая за стойку.

Кивнув, Костейн оторвал этикетку и протянул ее Меган.

Она быстро пробила покупки, сложила все в пакет и протянула Рису, тщательно следя за тем, чтобы ненароком его не коснуться.

И снова его губы изогнулись во всепонимающей улыбке.

— Всего доброго, мистер Костейн, — сдержанно попрощалась Меган.

— Спокойной ночи, мисс Делейси.

Услышав свое имя, она растаяла от удовольствия. И тут же нахмурилась.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

Он пожал плечами:

— Должно быть, вы мне и сказали.

Меган смотрела, как он покидает магазин. Она была уверена, что не называла свое имя, и от этого ей было как-то некомфортно — будто он незаконно вторгся на ее личную территорию.

Всю следующую неделю Рис Костейн приходил в магазин каждую ночь, сразу после двенадцати. И каждый раз что-нибудь покупал: темный костюм в тонкую полоску, дюжину рубашек к нему — черную, коричневую, белую в синюю полоску и темно-серую, — все, как одна, шелковые. Он купил четыре пары брюк в коричневых тонах от Армани. И еще три пары черных брюк, два ремня, три галстука, пару черных тапок, черный шелковый халат.

Сегодня он выбрал бумажник из крокодиловой кожи за пятьсот пятьдесят долларов.

Прежде чем уйти, он окинул Меган долгим взглядом, тем самым доставив ей невыразимое удовольствие.

— Ну и транжира! — сказал мистер Паркер. — Интересно, чем он зарабатывает на жизнь?

— Понятия не имею.

— Что ж, надеюсь, он продолжит в том же духе. У нас не было такой удачной недели, с тех пор как Боно делал рождественские покупки.

Меган кивнула, хотя в глубине души надеялась, что мистер Костейн больше не придет. Его присутствие нервирует, и это ей не нравится. Вообще-то она уже вышла из того возраста, когда впадают в ступор при виде привлекательного мужчины, тем более если тот по меньшей мере на десять лет ее моложе.

Было почти три утра, когда Меган подъехала к небольшому двухэтажному дому, который она делила со своей лучшей подругой Ширли Мэнсфилд. Ширл была моделью. «Модель», конечно, звучит красиво и гордо, но на самом деле то еще занятие. Быть моделью — значит, отказаться от своей жизни и полностью посвятить себя профессии. Особенно для Ширл, которая была старше, чем большинство ее популярных товарок. Чтобы поддерживать форму, ей приходилось постоянно работать над собой. Разумеется, в мире моды все были уверены, что ей двадцать один год, — на самом же деле ей было на семь лет больше. Каждый день Ширл вставала в шесть утра и шла в спортзал на получасовую тренировку. Затем возвращалась домой, принимала душ и завтракала, строго подсчитывая калории. Затем уходила на кастинги и примерки, а днем, поскольку она была невероятно популярна, частенько оставалась на фотосессии. Она редко возвращалась домой раньше пяти. Разумеется, платили ей за это просто отлично.