по простой причине – МедКорп скупала органы по дешевке, едва ли не оптом, наваривая на перепродаже до пятисот процентов чистой прибыли. Сведения Нортис почерпнул в инфо-сети на одном из форумов, что еще не успели прикрыть цензоры. Тогда как на черном рынке органы можно продать в несколько раз дороже на тех же условиях – замена изъятого органа имплантатом с трехлетним ресурсом работы и двадцать четыре часа на реабилитацию после операции под присмотром специалиста. Неплохо! Единственным имуществом Нортиса было собственное покалеченное тело, и он собирался распорядиться им с умом.

Нортис вдавил кнопку лифта с полустертой стрелкой направленной вниз. Следует поторопиться. До вечера надо успеть сделать много дел. Сегодня он впервые за десять лет покинул стены приюта и впервые за столь долгий срок мог сам принимать решения. Прислушавшись к своему внутреннему состоянию, Нортис констатировал, что абсолютно спокоен и готов приступить к выполнению плана. Такое состояние его более чем устраивало.

Нортис точно знал, куда он сейчас направится. Последние десять лет он тщательно готовился, по крупицам собирал могущую оказаться полезной информацию, подготавливая себя к выходу в мир. Маршрут давно уже был забит в браском, равно как и необходимые адреса. Первым в списке стоял адрес дешевого ЖилМода, затем следовал сетевой ник, по которому можно выйти на подпольного хирурга.

Сейчас ему предстоит самый недолгий отрезок пути – быстрый спуск на два этажа ниже, проехать через короткий коридор со стенами покрытыми граффити и рекламными афишами, после чего он окажется на центральной магистрали двенадцатого сектора. Кольцевая главная улица.

2

Едва двери сомкнулись, а кабина опустилась на полметра, Нортис заблокировал лифт, убедился, что висящая в углу камера разбита и занялся неотложным делом – настройкой браскома. У этого компактного чуда существовало много не учтенных, но от этого не менее полезных возможностей. Дотянувшись до небольшой прямоугольной панели в корпусе платформы, Нортис открыл ее, выудил из открывшейся ниши длинный провод и нечто, напоминающее беспорядочно спутанный клубок из проводов, компьютерных плат и чипов, скрепленный воедино изолентой. На самом деле это достаточно примитивное устройство, собранное Нортисом из электронного хлама обнаруженного в стенах приюта. Пристальный взгляд техника-профессионала мог бы вычленить детали от электронных замков, пару процессоров из начинки робота уборщика, миниатюрную батарейку из говорящей куклы, куски разноцветных проводов и довершающий это технологическое безумие штрих – несколько витков толстой изоляционной ленты, что используется для герметизации пробоин.

На создание устройства у него ушло два месяца кропотливой работы. Но результат стоил затраченных усилий. Схему устройства и программный код он вытащил из старой инфосвалки на одном из сетевых порталов находящихся в общественном доступе. Главное знать, где искать. В теории все выглядело неплохо, осталось проверить на практике. Осуществить проверку в приюте не было возможности – камеры наблюдения торчали из каждого угла, исправно передавая картинку охранникам. И если возню с электронными деталями роботы принимали благосклонно, считая ее самосовершенствованием и получением новых рабочих навыков, то любые непонятные действия с собственным телом проходили по категории саморазрушения и психологического отклонения. К запрещенным манипуляциям с собственным телом относилось практически все, включая нанесение татуировок, прокалывание кожи для пирсинга и прочее по списку – сорок страниц в книжке с воодушевляющим названием «Права, обязанности и запреты для воспитанников муниципального приюта». Раздел перечисляющий права сирот полностью поместился на двух заключительных страничках.

Мысленно скомандовав платформе перейти в режим сна, Нортис осторожно извлек из затылочного разъема управляющий кабель и отложил в сторону. Действовать приходилось одной рукой, но за прошедшие десять лет он привык рассчитывать лишь на нее. Подсоединив дополнительный провод к браскому, другой конец Нортис вставил в собранное устройство. Следом настала очередь управляющего платформой кабеля. Готово. Платформа и браском оказались связаны в одно целое. Если он ничего не напутал в программном коде, то сможет использовать их одновременно, при помощи имплантированного в мозг процессора. Осталось самое опасное – вставить в затылочное гнездо собранное из мусора устройство и при этом не сжечь себе мозги. Короткий стержень легко вошел внутрь гнезда и с отчетливым щелчком зафиксировался. В затылке кольнуло, накатило чувство тошноты, неподвижно застывший калека приготовился к худшему.

Спустя несколько долгих секунд боль начала стихать, да и содержимое желудка уже не так рьяно просилось наружу. Похоже, все обошлось благополучно. Увидев, как на панели управления платформой зажегся зеленый индикатор, парень облегченно вздохнул – полдела сделано. Для уверенности он попробовал сдвинуться с места, и платформа послушно проехала на шаг вперед, мгновенно отозвавшись на мысленный приказ. Действует. Осталось дождаться связи с браскомом. На это ушло две минуты томительного ожидания, но оно того стоило.

Браском коротко пискнул, на сенсорном экране появилось лаконичное сообщение:

Обнаружено новое устройство. Произвести установку? ДаНет.

Выбрав утвердительный ответ, Нортис стал ждать продолжения. Ненадолго задумавшись, брас вновь запищал и вывесил красную табличку предупреждения:

Внимание! Устройство не сертифицировано! Вы уверены, что хотите продолжить установку? ДаНет.

Это сообщение Нортис ожидал и, не задумываясь, согласился продолжить. Какие могут быть сертификаты, если он самолично собрал устройство и написал для него программный код?

Удалось – браском установил связь и дал допуск. Для проверки Нортис через затылочный разъем поиграл с меню настроек и убедился, что имеет полный удаленный контроль над браскомом. Кабельное соединение — это дикий анахронизм, но самый примитивный беспроводной коннектер стоит так дорого, что остается завистливо облизываться. Неважно. Главное – все работает. Теперь можно отправляться по первому адресу из длинного списка.

3

Гусеницы платформы пришли в движение и повлекли хозяина к центральной магистрали двенадцатого сектора. Чем ближе к центру, тем больше огромных пластиковых афиш с рекламой НЭПР – «Новая эра промышленного развития!», «Растет НЭПР – растешь и ты!», «У работников НЭПР обеспеченное будущее!». Часть рекламных плакатов была сорвана или покрыта ругательствами в адрес компании – внешники не питали любви к компании, хотя дышали ее воздухом и пили ее воду. Весь Астероид Сити безраздельно принадлежал НЭПР. До последней ржавой заклепки в куполе.

Гусеницы несли Нортиса вперед, легко преодолевая усыпавший пол разнообразный мусор и объезжая самые крупные обломки и мешки. Чего здесь только не было – одноразовые использованные дозеры с мутными разводами крови на прозрачном пластике, сплющенные пластиковые бутылки, куски разбитых и заржавевших механизмов, гниющие пищевые отходы и пустые коробки от пайков... Все это месиво с хрустом исчезало под широкими гусеницами. Нортис мысленно похвалил себя за то, что десять лет назад