Мне всегда хотелось быть кем-то больше, кем-то значимее, чем я родился. Потому я поступил в школу астронавтов. И даже не надеялся на такую удачу, на то, что меня выберут из нескольких сотен претендентов, — признался он. — А ты?

— Я? Мне всегда было интересно, что находится за горизонтом, за краем видимого мира, всё неразгаданное. У меня была нормальная семья: мама учитель, папа инженер. А я плохо учился. Много отвлекался: хотел успеть везде, всё узнать. Не знал, куда пойти учиться. Пошёл в школу астронавтов, после того как отработал в природоохранном министерстве пять лет. И учился я неровно. Всё у меня как-то получается сикось-накось.

— Неудачник.

— Да.

— Зря ты согласился на этот полёт.

— Может быть. Интересно, как пройдёт встреча с инопланетянами? Какие они?

— Известно — хорошие разумные существа. Наверняка более высокоразвитые, чем мы.

— Ты уверен в этом?

— Конечно.

— А, если они монстры? Чудовища?

Вешняков вздрогнул.

— Монстры?

— Почему нет?

— Не думаю.

— Мы ничего о них не знаем.

— Зря ты мне это сказал, теперь я буду это обдумывать. С тобой лучше не связываться.

Вешняков с досадой махнул рукой и встал с пуфа.

— Подожди, позови ко мне, пожалуйста, Еву, — попросил Терентий.

— Зачем? Опять твои закидоны?

— Я ей не причиню вреда. Обещаю. Я же люблю её.

— Ты действительно ненормальный.

Вешняков ушёл и через полчаса в узилище Терентия явилась Ева. Она иронично улыбалась. В руке её был пистолет.

— Ты боишься меня, милая? — спросил Терентий. — Готова убить меня?

— Ты сумасшедший. Что за странные слова? Милая?

— Я слушаю аудиокниги русских классиков.

— Вместо того чтобы учить рабочий материал.

— Толку-то от этой учёбы? Я вам здесь совсем не нужен. Лишний человек. Никто не рассчитывает на меня.

— Ты можешь пригодиться в любую минуту, если с каким-то членом экипажа что-нибудь произойдёт. Как ты его будешь заменять, если ты ничего не хочешь учить?

— Я всё знаю. Почти. И потом есть обучающее видео.

— Какой же ты охламон.

Терентий поднёс Еве кресло.

— Сядь. Что ты всё стоишь? Или хочешь на диван?

— Не хочу.

Ева села в кресло.

— Мы могли бы быть прекрасной парой, Ева.

Терентий сел на край дивана.

— Опять ты. Ты же знаешь, что счастливых браков не бывало в природе. Мужчины только эксплуатировали женщин, и добившись своего, не замечали женщин, издевались над ними, ныкали от них деньги и не уделяли им внимания.

— А женщины трепали мужьям нервы, отказывались выполнять супружеский долг под предлогом больной головы, не отпускали их на встречи с друзьями, рыбалку, в баню и на футбол.

— Ты сам всё знаешь.

— Знаю. Знаю из школьных учебников и средств массовой информации. А как, на самом деле, это было мы не знаем — мы же не испытывали это.

— Потому что это вредно. Это сокращает жизни.

Терентий встал, подошёл к Еве, стал на колени у её ног и взял её правую ладонь.

— Что творишь? — Ева попыталась одёрнуть руку, но Терентий её крепко держал.

— Не бойся. Пожалуйста. Я хочу почувствовать настоящую руку женщины. Как ты чудесно пахнешь. Этот запах ни с чем не сравнить.

Терентий гладил пальцами кисть Евы.

— Жизнь. Она так и пройдёт без настоящей любви к настоящему человеку.

— Печально, что она просто пройдёт.

— И ты думала о том же?

— Естественно. Я разумный человек, а не глупый обыватель, живущий примитивными потребностями.

— И к чему ты пришла? К каким выводам?

— Ни к каким. Мы просто умрём и всё.

— Дальше пустота, темнота, ничего, зеро.

— Так и есть.

— Это так несправедливо по отношению к нам.

— Поэтому мы должны, как можно ярче и насыщеннее прожить тот срок, что нам отмерила судьба.

— Потому ты полетела в этой экспедиции?

— И поэтому тоже.

Ева вздохнула.

— Интересно сколько мы проживём ещё? Лет семьдесят или восемьдесят? Это так мало.

— Ты бы хотела ребёнка от меня?

— Я ещё молодая, чтобы рожать. У меня есть ещё время до ста десяти лет.

— Сто десять лет — в этом возрасте мало, кто решается рожать.

— Сейчас и в сто пятнадцать рожают.

— У нас могли бы быть прекрасные малыши.

— Ты приятный парень, но какой-то странный, не такой, как все.

— Я тебе совсем не нравлюсь?

Ева пожала плечами.

— А Валентин твой? Который якобы читает. Он так меня бесит. Что он может читать? Он же не умеет анализировать текст. Только делает вид.

— Старается парень и пусть старается.

— Он так хорош в постели?

— Если честно, я не очень люблю секс.

— Потому что он ненастоящий.

— Потому что мне это просто не интересно. А над тем, чтобы родить я подумаю.

— От меня?

— Возможно.

Женщины рожали гораздо легче, чем в былые доисторические времена. Дети жили с ними, так как наукой было доказано, что мужчинам не дано быть хорошими родителями. Мужчины всегда тяготились воспитанием и заботой о детях, тем более с самыми маленькими. При этом мужчинам разрешалось навещать и присутствовать в жизни своих детей, если мать была не против такого контакта.

Терентий погладил пальцами щёку Евы.

— Ты переходишь все границы, — пригрозила Ева.

— Ты как магнит тянешь меня к себе, ничего не могу с собой поделать.

— Сейчас я встану и уйду.

— Не надо.

Терентий убрал руки, оставшись сидеть на полу.

— Не поверю, что ты никогда не хотела попробовать с настоящим мужиком.

— Хочешь верь, хочешь не верь. Не надо было выкидывать свою Фрейю. Тебя бы не мучала сейчас похоть.

— Это любовь, а не похоть.

Терентий погладил ладонью внутреннюю часть бедра Евы. Та хотела высказать своё неудовольствие из-за этого, но дверь в библиотеку открылась. На пороге показалась Жанна. Она мгновенно сфотографировала взглядом руку Чарского на бедре Томской, но в том момент ей было не до этой скабрезной сцены.

— Они опять прислали сигнал! — сообщила громко Шорох.

— Кто? — спросили одновременно Терентий и Ева.

— Кто-кто, неизвестно кто: братья по разуму, инопланетяне…

5

Терентий и Ева вслед за Жанной поспешили в зал управления звездолётом, где собралась вся команда. Капитон склонился над пультом, где был приёмник сигналов, получающий и передающий информацию и сигналы. С разных точек вселенной уже поступали сигналы на этот приёмник. Их было несколько. Они не представляли особой ценности, так как были похожи на вой ветра, грохот, скрежет и другие звуки характерные для природных явлений, но не связанные с человеком или разумным началом.

— Ну же, запускай запись, — поторопил его Байкалов. — Все в сборе.

Капитон нажал кнопку воспроизведения записи. Из динамика понеслось:

— Э-э уа ррр эээ ау ррр…

— Это всё? — спросил Терентий.

— Да, —