— Пронесло, как же! Да у нас одно несчастье за другим. Ты бы лучше… ладно, не обращай внимания. — Искушение сделать Гейл козлом отпущения было велико, но я с ним справилась. И хотя считала, что она зря поспешила вытаскивать гробы, наверняка обвинила бы ее в бездеятельности, обвались склеп прежде, чем их подняли на поверхность.

После падения гроб лежал на траве дном кверху и смахивал на огромную полуоткрытую банку сардин. Кости разметало вокруг, но большая часть того, что упало на землю, когда гроб опускали, лежала под ним и скорее всего превратилась в прах.

На внутренние стенки свинцового контейнера налипли остатки черной, отвратительно пахнущей гущи. Наверняка это трупная жидкость — субстанция, в которую трансформируются мягкие ткани при разложении.

— Господи, ну и запах, ужас какой-то! — не выдержала Гейл. Она все время делала глотательные движения, стараясь подавить рвотный рефлекс.

Зловоние действительно было невыносимое. В полуденный зной едкие волны поднимались вверх, и мы просто тонули в них.

— Не стой так близко, — посоветовала я, снова надевая маску, чтобы прикрыть нос и рот.

С одного взгляда было ясно, что свинцовый саркофаг пуст. Судя по отметине на внутренних стенках — коричневой горизонтальной полосе, проходящей по всему периметру, — жидкость, до того как вытекла, заполняла его примерно на треть. Ни одной кости, увы, внутри не осталось, и установить возраст и пол того, кто здесь лежал, теперь едва ли возможно. Мы могли только соскрести часть налипшего на стенках и поместить в герметичный контейнер, пока все окончательно не пропало под воздействием света и воздуха.

Гейл протянула мне стерильную банку для образцов — прозрачный пластиковый сосуд с особой завинчивающейся крышкой: сверху ручка, снизу — лопатка. С каской на голове и в маске было так жарко, что пот скатывался по лбу крупными каплями; нужно было следить, чтобы он не попал в собранный для проб материал. Отвинтив крышку и задержав дыхание, я нагнулась, подлезла под свинцовое днище с той стороны, где оно было оторвано, и лопаткой сделала соскобы со стенок, подставляя банку, чтобы ничего не упало.

Согнувшись в три погибели под свинцовым листом, я завинчивала крышку, когда в одном из нижних углов гроба заметила что-то вроде мокрого спутанного клубка ниток. Выбравшись наружу, я отвернулась и вдохнула свежего воздуха.

— Там еще что-то осталось, — промычала я сквозь маску, передавая Гейл первую банку. — Будь добра, открой вторую.

Я снова просунулась в гроб, но лишь когда подцепила находку кончиком лопатки, увидела, что это комок слежавшихся волос — такие скапливаются в труднодоступных местах, где неделями не убирают.

Когда я стряхнула мокрый комок в банку, что-то со стуком ударилось о пластик. Присмотревшись, я заметила торчавшую из волос почерневшую свинцовую чешуйку. Вернее, это первое, что пришло мне в голову.

Преодолевая тошноту, я торопливо завинтила крышку и отдала банку Гейл, потом сдернула маску и сделала глубокий вдох.

— Вы в порядке, Иллон? Что в банке?

— Волосы и еще что-то. Похоже на человеческий ноготь.

— Брр… гадость какая. — Держа банку в вытянутой руке, Гейл зажмурила глаза, боясь поддаться любопытству.

Я понятия не имела, что делать со своими трофеями. Кости я отправила бы остеоархеологу, до прошлой недели работавшему с нами на раскопе. А такое куда девать?

— Пойду узнаю, как там Терри, — сказала я. — В любом случае поеду с ним в больницу Святого Лоумана — все равно банки с образцами везти.

— Вы что, хотите передать их туда? — Гейл была озадачена.

— Не в музей же.

Тут из-за экскаватора появился Терри. Его коротко стриженные черные волосы были мокрыми, и он растирал голову полотенцем. Кто-то дал ему черную футболку и спортивные брюки. Я запихнула маску и перчатки в бумажный пакет, сунула каску под мышку, подхватила портфель и ждала, пока он подойдет.

Когда он приблизился, я увидела, что лицо у него такое бледное, что даже загар не помогает.

— Как дела, Терри?

— Чертова вонь, избавиться не могу — стоит в носу. А так — лучше некуда. — Терри был англичанином, но уже давно работал в Ирландии, и ему здесь нравилось.

— Ты едва не погиб. Если бы эта штуковина сорвалась… Уверен, что не наглотался или не вдохнул пакости?

— Что вы, последнее время ничего не пью и не нюхаю — завязать решил.

Гейл прыснула.

— Все равно отвезу тебя в больницу, — заявила я.

— Да ведь мне сделали прививку от столбняка всего пару недель назад.

— Меня не столбняк беспокоит.

— Это всего-навсего трупная жидкость, — сказал он небрежно. — Я ее насмотрелся, когда вскрывали погребения при церкви Христа в Спитлфилдсе.

— Вот это да! Ты правда склепы раскапывал? Когда там шли работы в восьмидесятые? — поразилась Гейл.

— Точно. Пришлось вскрыть тысячу гробов, может, чуть больше или меньше. В основном — восемнадцатого-девятнадцатого веков. Сколько раз соприкасался с трупной жидкостью! Покойники плавали в ней. Заражения оспой тогда действительно сильно боялись, а еще повышения уровня свинца в крови. Но хуже психологических проблем не было.

— Не важно, — сказала я, — береженого Бог бережет. Я хочу, чтобы ты прошел полный медицинский осмотр.

— Вы думаете, здесь было чумное захоронение?

— Может, да, может, нет. Раз не уверены, надо предполагать худшее. Пусть медики решают, велик ли риск заболеть. — Я показала на ворота. — Поехали.

— А со вторым что делать? — вспомнила Гейл, когда мы пересекали поле.

Я оглянулась на меньший гроб, лежавший в траве.

— Торопиться не стоит. Одну ошибку уже допустили. Считай его угрозой для здоровья. Пусть никто к нему не приближается, пока я не вернусь.

Гейл и Терри обменялись взглядами.

Терри забрался в мой недавно купленный темно-зеленый «фрилендер», на дверях которого желтым было написано мое имя и контактные данные. Я положила портфель на заднее сиденье рядом с большой картонной коробкой — там хранились непромокаемая одежда, коврик, походные ботинки и разный инструмент. После того как я пристроила каску, Гейл втиснула обе банки между портфелем и коробкой.

— А что делать с развалившимся гробом и всем остальным?

— Пускай экскаваторщик отбуксирует поближе к склепу, и упакуйте в сверхпрочный пластик. Со вторым, кстати, сделайте то же самое. Огородите участок барьерами и установите щиты с предупредительными надписями.

— Что написать?

— Погоди, дай сообразить… — Трупная жидкость считается клиническими отходами, но любопытных это не остановит. — Напиши: «Опасно! Токсичные отходы!» Сходи в офис и попроси Пегги сделать побольше распечаток. Это временная мера. — Я посмотрела на часы. — Через тридцать минут вся ответственность переходит к муниципалитету. Но мы обязаны как-то им помочь. Кто же знал, что свалится такая проблема, да еще в уик-энд. — Я повернула ключ зажигания.