Я ущипнула себя за руку.

— Не призрак. Я чертовски реальна.

Бекс повторила действие в то же самое место.

— Ага. Реальна. Я лучше пойду. А то мне нужно подняться на третий этаж. — Она на секунду замолчала. — Рада тебя видеть, Грейс.

— Я тоже. — Я была удивлена серьезностью своего ответа. Не думала, что буду скучать по кому-то из этой школы, но оказалось, что я действительно скучала. У нас с Бекс были совершенно разные социальные круги, и я не могла вспомнить, что вообще разговаривала с ней вне уроков искусств, но я со всем этим давно покончила. Бекс Лим заинтриговала меня, и она — первый сегодня человек, кто был ко мне дружелюбен, так что, черт возьми, да, я бы пообедала с ней.

Я просидела урок испанского, не встретив никого из знакомых, затем спустилась вниз и запетляла по лабиринту, названным нижним этажом. Прежде чем пойти на математику, подошла к своему шкафчику и оставила пару книг.

Мой желудок превратился в комок нервов, когда я вошла в свой класс. Почему я начала нервничать именно здесь, а не когда была на уроке испанского, сказать точно не могла. Я не знала никого ни на одном из пройденных мной занятий, хотя некоторые лица на прошлом уроке были мне знакомы. Может быть, это было потому, что я не знала, чего ожидать.

Никто даже не обратил на меня внимания, когда я вошла в класс. Я нашла свободное место в конце и оглядела заполненный кабинет. Парочка симпатичных девушек с накрашенными ярко-красными губами сидели на первой парте, изучая абстрактные татуировки на руках парней. Музыка гремела из наушников парня, который сидел передо мной. Несколько ребят играли на своих телефонах, в то время как девушка, расположившаяся по диагонали от меня, вырезала слово «трахаться» на своем столе острым концом циркуля. Учитель сидел за своим столом, листая учебник.

Какой-то парень присел на свободное место рядом со мной. Я пыталась слиться с толпой — нет, быть невидимой, — поэтому даже не повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Привет.

Очевидно, у него были другие планы. Тем не менее, я сохраняла свою позицию, отказываясь на него смотреть. Мой взгляд был прикован к учителю, его лицо все больше приобретало паническое выражение, когда он вновь и вновь переворачивал страницы учебника. Я вроде как была уверена, что он будет преподавать нам курс с первого учебного дня.

— Что ты делаешь в этом классе, богатая девочка? Ты заблудилась?

Мой взгляд переместился в сторону. Краем глаза я разглядела широкую улыбку и растрепанные волосы. Решив, что парень не собирается никуда уходить и разговаривает скорее как друг, чем враг, несмотря на то, что он назвал меня «богатой девочкой», я, наконец, посмотрела на него.

Он был симпатичным. Даже горячим. Его густые вьющиеся волосы, непослушные и своевольные, обрамляли лицо и плечи. Парень был одет в футболку профессионального футболиста, и, судя по тому, что я могла рассмотреть, у него было стройное, мускулистое тело. Я не могла припомнить, что видела его раньше, и была совершенно уверена, что запомнила бы такую улыбку, как у него… вместе с его… всем остальным.

— А, она меня слышит, — он ухмыльнулся и протянул руку. — Я не знаю тебя, но чувствую, что мне это необходимо. Я Гейб.

Я пожала ему руку, позволив себе улыбнуться в ответ.

— Грейс.

Его брови поползли вверх.

— О, какое чудесное имя, черт возьми.

— Еще бы. Оно очень нравится моим родителям, решившим дать мне его в честь актрисы, которая стала принцессой.

Он кивнул, глядя поверх моего плеча.

— Все это очень интересно, Грейс. Но вот в чем дело: ты сидишь на месте моего друга Баша, так что мне придется попросить тебя убрать с него свою маленькую шикарную задницу.

Вздрогнув, я откинулась назад.

— Как это может быть чьим-то местом? Сегодня же первый день в школе.

Он пожал плечами.

— Но это так. Как насчет того, чтобы ты пересела прямо сейчас?

Кто-то сзади ударил по моему столу. Поскольку я стремилась быть невидимой и не хотела устраивать сцен, то быстро собрала свои вещи и начала вставать как раз в тот момент, когда на мой стол снова налетели, отправив меня в полет прямиком к Гейбу. Я бедрами ударилась о край парты, выбив воздух из своих легких, и уперлась руками о поверхность, не давая себе полностью опуститься лицом вниз.

Гейб поймал мои запястья, когда какая-то неуклюжая задница не переместила другой стол позади меня, задев мою задницу.

— Осторожно, — предупредил Гейб. — Такая неуклюжая маленькая принцесса.

Кто-то все еще неподвижно стоял за моей спиной, а пальцы Гейба крепко сжимали мои запястья. Я попыталась от него отстраниться, что только заставило его улыбнуться еще шире. Моя борьба, казалось, забавляла его.

— Отпусти, — процедила я сквозь зубы, выкручивая свои запястья в его руках.

К моему удивлению, Гейб сразу же подчинился, освободив меня из своей хватки и подняв свои руки в невинном жесте.

Выпрямив спину и подняв подбородок, я пошла вперед, не обращая внимания ни на того, кто был позади меня, ни на Гейба и ни на кого-либо из присутствующих, которые сейчас пялились на меня. Единственное свободное место было впереди. Когда я села, учитель поднял глаза, оглядел класс, затем вернулся к листанию страниц своего учебника.

Во время урока больше ничего не происходило. Мистер Класки наконец заговорил с нами, озвучив посещаемость, а затем раздал программу занятий. Вблизи он выглядел так, словно сам только что закончил старшую школу. Бьюсь об заклад, это была его первая работа. Никто не обращал на него внимания, и только половина присутствующих откликнулись, когда он называл всех поименно. И как только прозвенел звонок, его облегчение было очевидно.

Далее по расписанию у меня должен был быть обед, и радость разлилась по моим венам. Как только я собралась выйти за дверь, Гейб крикнул:

— Пока, маленькая принцесса!

Я не остановилась и не оглянулась. Мы с Гейбом точно не будем друзьями.

Я подошла к своему шкафчику, чтобы забрать упакованный обед, и дрожащими руками набрала нужную комбинацию. Случившееся дерьмо в классе потрясло меня больше, чем мне бы того хотелось. Этот год должен был пройти без драм, но вот я здесь, в свой первый учебный день, и надо мной уже поиздевался и вышвырнул со своего места ухмыляющийся мудак.

Бекс ждала меня у дверей, и вместе мы нашли свободное место на трибунах. Как только я присела на теплый металл, из меня вырвался стон.

— Так плохо? —