меня на всëм пути, пока водитель Морозова провожает до машины с моими скудными пожитками. Сначала в коридоре, а потом и из окон. Как же это непривычно…

Одна только моя подруга веселится вовсю — чужое внимание не напрягает ее так сильно. А вот мне дико неловко. Иду к белому внедорожнику деревянной походкой, глядя себе под ноги, и только внутри салона с облегчением выдыхаю.

— Я с вами! — объявляет Зая, устраиваясь рядом на заднем сиденье. — В доме у Матвея съемки начались, режиссер решил первый день посвятить самым близким друзьям. Так что мой Макс уже там!

— Хорошая новость, — напряжение меня немного отпускает, и настроение значительно улучшается. Поддержка Заи всегда была для меня бесценной. Особенно в толпе незнакомцев и непонятных шапочных знакомых

Сотрудник Морозова — молодой совсем парень со смешным шипастым «ëжиком» крашеных голубых волос, — сразу выдает в себе человека из шоу-бизнеса. Держится легко, улыбается… словом не очень похож на вышколенного водителя, каким я представляла себе подобный тип людей раньше.

И мои догадки тут же находят подтверждение.

— Я Павел, — представляется он. — Вы не волнуйтесь, Вероника, я на скользких дорогах, как рыба в воде… доставлю в целости и сохранности! Я хоть и творческая личность, всего лишь скромный креатив-менеджер… но в свободное время увлекаюсь гонками. Матвей Эдуардович в последнее время часто ко мне обращается, а то своего водителя у него с осени до сих пор нет. Не доверяет больше никому свою красотку.

Я моргаю, услышав последнюю фразу, а потом запоздало понимаю, что это сказано о машине.

Да уж. Надеюсь, Морозов не из тех упертых мужчин-автолюбителей, которые относятся к своему транспортному средству, как к обожаемой живой женщине. Потому что первым пунктом у меня стоит как раз уговорить его перестать рисковать жизнью и предоставить вождение абсолютно здоровому человеку на постоянной основе.

— А далеко ехать? — спрашиваю просто затем, чтобы сказать хоть что-нибудь, а не отмалчиваться по обыкновению.

— Элитный коттеджный поселок в черте города, так что от силы пять минут езды, — радостно сообщает Павел. — Сегодня утром на дорогах прям такой кайф кататься! Никаких пробок!

Его радость я понимаю. Заснеженные улицы необыкновенно тихи и без следов прохожих кажутся почти девственно чистыми. А непрекращающийся легкий снегопад улучшает городской пейзаж с каждой секундой всë больше и больше.

— Макс тоже здесь живет, на окраине только, — оживленно комментирует Зая, когда мы сворачиваем к шлагбауму заметно свежевыстроенного охранного поста. — И Царевичев тоже.

— Удобно устроились, — киваю я, залипая взглядом на разнообразие потрясающих воображение крутых построек вокруг. — Ничего себе, какие разные дома тут… Настоящее ассорти. А ты у Матвея… дома бывала уже?

— Нет, только снаружи видела. И угадай, какого он цвета.

— Белого?

— В яблочко!

Но несмотря на зимний пейзаж и мои ожидания, что особняк Морозова из-за однотипного колора сольется со своим фоном, виден он оказался уже издалека. Наверное из-за окружающих его изумрудно-зеленых высоких сосен.

За воротами ждет сюрприз — целая бригада съемочной группы, нацелившая на нас свои объективы прямо со ступеней широкого парадного крыльца.

Господи, я что, уже в кадре? Кошмар!

Мысль об этом меня так смущает, что моя врожденная неуклюжесть усиливается в разы. Так что выбираясь из внедорожника, я немедленно цепляюсь подолом своей длинной вязаной кофты за острый угол дверцы.

— Ой! — притормаживаю, сконфуженно уставившись на торчащую нить.

Водитель-менеджер Павел приходит мне на помощь так реактивно быстро, что даже мою подругу опережает.

— Секундочку, сейчас-сейчас… — шарит он руками в опасной близости от моей пятой точки и зачем-то добавляет со смешком: — Такой милой девушке грех не помочь…

— Паша, — вкрадчиво произносит бархатный голос Морозова, и тот дергается от неожиданности. — Какого черта ты Веронику лапаешь?

Глава 3. Особняк Морозова

— Тут… просто девушка одеждой зацепилась, Матвей Эдуардович!

Павел быстро отступает от меня с натянутым смешком, так и не освободив распустившуюся нитку от дверцы. У него даже прическа из крашеных голубых шипов на голове дергается — из-за того, что кожа нервно шевельнулась. Слишком острая реакция. Как будто его что-то сильно напрягло в поведении Морозова.

Изучающе поднимаю глаза на босса — и успеваю мельком заметить холодное и жесткое выражение его лица… которое быстро сменяется на равнодушно-невозмутимое.

— Я сам разберусь, — спокойно, даже дружелюбно говорит он.

И точно так же, как только что делал его подчиненный, начинает неторопливо шарить руками по дверце возле моих бедер. И моя неловкость расцветает новыми красками.

Стыд… и трепет.

Уж не знаю почему, но я ощущаю себя зверьком, угодившим в силки — шелковые, мягкие, очень крепкие. И эта неотвратимость невероятно волнует и будоражит все мои чувства.

— Стой спокойно, не дергайся… — голос склонившегося Морозова гудит возле моего плеча, и по моей коже живо пробегают мурашки. — Готово.

Я быстро отступаю на шаг в сторону. В груди сразу становится легче, и только тогда приходит осознание, что я почти не дышала, пока босс был так близко.

Тем временем подруга выбирается из внедорожника с противоположной стороны, с любопытством наблюдая за нами.

— Привет, Матвей! А я думала, у тебя съемки реалити-шоу уже начались.

— Рад тебя видеть, Марин, — Морозов отвечает ей так мягко, что я с неприятным удивлением чувствую укол непривычной ревности. — А они и начались. Если ты попала за эти ворота, то ты уже в шоу по умолчанию… — и он выразительно стучит указательным пальцем по крошечному микрофону на своем белом свитере с черными оленями. — Так что добро пожаловать в «Новый год с Морозным кланом».

Зая вертит головой и наконец замечает съемочную бригаду.

— Круто! Я в телике!

Откуда ни возьмись, к нам подлетает тщедушное смуглое существо неопределенного пола с торчащими во все стороны черными дредами. Взрыв на макаронной фабрике в чистом виде. И судя по уровню безумия этой прически, сразу становится ясно, кто непосредственный коллега этого суетливого явления. Наверняка Павел, креативный менеджер-водитель с голубыми шипами.

— Вот и вот! — бормочет существо с дредами, впихивая в руки нам с подругой рыхлые комки бело-голубой ткани с блестками. — Накиньте на себя, а потом сразу к стилистам! Какие образы предпочитаете — зверодевочек или снежинок?

— Что за зверодевочки? — настороженно переспрашиваю я.

— Ну там… зайчики, белочки, лисички… словом, зоопарк!

— Тогда я буду зайчиком, — тут же объявляет Зая.

— А вы..? — смотрит на меня нетерпеливый суетолог с дредами.

— Она будет Снегурочкой, — вмешивается Морозов. — Найди для нее что-нибудь поскромнее, Жо. Этнос допускаем.

— Супер, Матвей Эдуардович! Хоть кто-то у нас будет в рили-образе!

Жо расплывается в довольной улыбке, и только теперь становится ясно —